Жажда
Шрифт:
— Медленно отпустите мою пару на землю и отойдите подальше, взамен, я обещаю, что сохраню вам жизнь.
Я встрепенулась, пытаясь вывернуться из цепкой хватки:
— Д-данил!
— Выкуси! — прорычал страж слева и резко дернул меня вниз.
Острая боль лизнула бок и сменилась темнотой.
День, когда я вернулся в пустой дом, не застав там Марту — врезался в память. Он стал началом моего персонального ада. Я прекрасно понимал, что низверг Бездну под собственными ногами самостоятельно. Как дурак повел себя
Инквизиторы не только посмели заявиться в мое отсутствие на МОЮ территорию, в МОЙ же дом, но и отняли самое дорогое, за что я готов был перегрызть любому глотку — МОЮ девочку.
Дом встретил меня запахом страха, борьбы, ненависти и… крови.
Как только мысль, что эта кровь принадлежала Марте, пробилась в сознание — все во мне перевернулось и взорвалось адовым пламенем.
Съедаемый отчаяньем и беспроглядной яростью я заявился к отцу. Ноги сами принесли в поселение, даже не помню, как.
— Они забрали ее! Ничего не получилось! Они забрали ее! — кричал я, кружа вокруг отца, словно коршун над мертвым телом. — Собирай воинов! Нам необходимо их нагнать!
— Поздно, сын. Крепись, — просто ответил отец и спокойно положил мне руку на плечо в ободряющем жесте.
Еще никогда мне не хотелось выплеснуть на него свою ярость. Сейчас же я еле сдержался, чтобы не вырвать эту руку из сустава и отбросить на поедание шавкам, точно загнившую падаль.
— Мы должны что-то сделать! Я не могу так все оставить!
— Ты ее чувствуешь? — оборвал меня отец все тем же до жути спокойным голосом. — Сможешь пойти по ее следу, используя вашу связь?
Впервые за это короткое безумие, вспышка рациональности осветила мой разум. Я прислушался к себе, пытаясь нащупать тонкие, несформировавшиеся еще нити нашей связи, что помогли мне отыскать Марту в прошлый раз.
Отец молчал и терпеливо ждал моего ответа. А каждая попытка нащупать внутри себя хоть какой-то слабый ориентир — оборачивалась полным крахом.
— Нет, — севшим голосом, наконец, признался я. — Совершенно ничего не чувствую. Но как это возможно?
— Совет существ не так глуп, как ты думаешь, сын мой. Они скрыли ее под пологом своей магии. А это значит, что твоя женщина уже в Чистилище. Нам необходимо все обдумать и только тогда действовать, ведь повторного шанса для атаки у нас не будет.
— Ты предлагаешь мне просто сидеть и ждать, сложив руки, пока кучка жестоких подонков издевается над моей женщиной?
Я сам удивился рычащим ноткам, что прозвучали в моем голосе. Впервые так открыто заявил свое неповиновение. Отец насмешливо изогнул брови и развел руками:
— Ничего иного, как ждать — тебе не осталось. Мы должны подготовиться, подкупить людей в совете, чтобы пробраться в Чистилище. Сколько прошло времени после последней жажды у твоей женщины?
— Не больше недели, — нахмурившись, растерянно ответил я.
— Тогда у нас еще как минимум два, почти три полнолуния
— Знаю, но… Покалечить?!
— Никаких «но», сын! Не смей все испортить своим нетерпением! Я слишком долго подгадывал момент, чтобы нанести удар совету и не дам тебе помешать!
— Если бы забрали мать или Нивлаю, ты бы вел себя так же? — взбеленился я.
— Да, — кивнул он. — Особенно если бы от моих действий зависела жизнь моей пары. Но моя пара мертва и рассуждать об этом больше нечего. А Нивлая… Ты можешь только навредить — запомни.
С этими словами он круто развернулся на пятках и быстрым шагом скрылся глубже в лесу. Я остался стоять в растерянности, упиваясь собственной никчемностью.
— Крепись, — сказала Майатма, положив руку на мое плечо. Она единственная, кто всегда старался меня поддержать. Хоть я и противился этому. — Ты должен ее отыскать. Из-за того обряда, когда Марта делилась с тобой силой, ей нельзя находиться далеко от тебя… Опустеет.
От ее предупреждения холод заполонил меня до кончиков пальцев ног.
Моя Марта станет пустой?!
— Я з-знаю. Но что делать?
— Собирай воинов отдельно от отца, — понизила голос до шепота жрица. — Иначе единственным напоминанием о твоей женщине останется тот блокнот с набросками, что ты прячешь в тумбочке.
Несмотря на то, что гнев отца, как главы клана Потрошителей мог быть ужасающим своими последствиями, но я поступил именно так, как посоветовала Майатма. Она еще ни разу не ошибалась с прогнозами. Это ужасало и давало надежду одновременно.
Страх потерять любимую был невыносимым. Знал, что если случится непоправимое — отправлюсь следом. Иного пути для себя не видел.
Каждая минута, час, день, неделя вдали от Марты превратились в ад.
Чувство вины было всепоглощающим. Сколько боли я принес своей девочке, пока понял, что сам рушу сокровище, отданное в дар судьбой?! А если приятных воспоминаний, подаренных мной, намного меньше и как раз сейчас Марта вспоминает обо всех ошибках, что я успел натворить?
Помню, как с ужасом осознал, что в пылу ярости сломал ее хрупкое запястье, даже этого не заметив. Хотелось выть от собственной никчемности! Поднять руку на женщину?! Я стал злодеем. Злодеем для своей пары.
Проклятая ревность застилала глаза.
Потом же даже прикоснуться к Марте боялся. Желание сносило крышу, думал, стисну посильнее — и точно сломаю, как тростинку. Она ведь такая маленькая, такая хрупкая, нежная…
А когда увидел ее потухший полный боли взгляд, там, на мосту, понял, что пойду на что угодно, лишь бы вернуть улыбку, которая меня согревала. Надо просить — буду, вымаливать прощения — буду, измениться — изменюсь. Именно в тот момент, я впервые за всю жизнь по-настоящему испугался. Не мог потерять ее. И Марта позволила мне все исправить, простила, подпустила к себе. Разве не чудо?!