Жданов
Шрифт:
Признаем, что семинаристские «благонамеренные» и начальство Одесского учебного округа имели все основания опасаться революционной агитации среди подопечных Александра Жданова. Пройдёт всего пять лет, и тот самый Прохор Дейнега, которого он принял в своё училище, возглавит самые настоящие бои с царскими войсками в Донбассе.
Прохор Семёнович Дейнега тогда уже будет заведующим и преподавателем математики в школе шахтёрского посёлка Гришино. Куда меньше народу знало, что одновременно он — член партии социалистов-революционеров, руководитель местной рабочей дружины. В декабре 1905 года Прохор Дейнега командовал восставшими рабочими в Горловке и погиб в бою. Это было крупнейшее вооружённое выступление на Украине и юге России в период первой русской революции 1905—1907 годов. Не случайно восстание Дейнеги упомянет в «Очерках русской смуты» генерал Деникин, считая его предтечей
А ведь несостоявшийся профессор богословия и толкователь Апокалипсиса «их превосходительство» Александр Жданов не мог не сочувствовать своему ученику. Он прекрасно знал и видел те страшные внутренние проблемы Российской империи, которые толкали почти безоружных крестьян и рабочих на армейские штыки. Не мог он не сочувствовать повстанцам Дейнеги и потому, что в том же 1905 году почти так же погиб его младший брат. Павел Алексеевич Жданов возглавил выступление крестьян за передел помещичьих земель. Помещик вызвал бунтаря на переговоры и застрелил его. У убитого остались семеро малолетних детей и нетрудоспособная вдова…
Осенью 1900 года стараниями попечителя Одесского учебного округа графа Сольского неблагонадёжного чиновника Жданова отправили подальше от беспокойной промышленной Новороссии в куда более сонную Тверскую губернию, в уездный город Корчеву, где он был назначен инспектором народных училищ Корчевского, Кашинского и Калязинского уездов.
В этом небольшом, с двумя тысячами человек населения городишке на берегу Волги было три каменные церкви, три гостиницы, два трактира, четыре постоялых двора, два начальных училища (мужское и женское) и одна больница. Из промышленных предприятий здесь работали пивоваренный завод, две кирпичные фабрики и пара пряничных мануфактур — корчевские пряники в Центральной России славились в те времена не меньше тульских.
Городок стоял на правом высоком берегу Волги по обе стороны её притока — речки Корчевки. Именно здесь, в провинциальном и патриархальном центре Европейской России, на стыке границ древних Тверского и Московского княжеств, прошло сознательное детство главного героя нашей книги, начала формироваться его личность.
Глава 2.
ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ
Самый младший из семьи Ждановых рос на руках страстно любившей его матери и достаточно пожилой (1849 года рождения) няни Александры Михайловны Беловой, в окружении трёх старших сестёр. По свидетельству одной из них, он был «всеобщим любимцем в семье и все его лелеяли…» {18} , отличался впечатлительностью, был живым и весёлым. Наверняка в доме царил культ самого младшенького, единственного мальчика, окружённого любящими женщинами и постоянно занятым, но тоже любящим, мудрым отцом.
Как пишут исследователи биографии нашего героя историки В.И. Демидов и В.А. Кутузов: «Такая обстановка, несомненно, сказывается на личности, формирует в характере — часто и на всю жизнь — определённые черты. Нам как исследователям показалось, что желание быть в центре внимания окружающих, чувствовать себя всеобщим любимцем и спустя многие годы сопровождало Андрея Жданова. И следует заметить — он имел в этом успех» {19} .
Мальчик рано, с четырёх лет, научился читать и пристрастился к книгам. «Отец, — вспоминала Татьяна Жданова, — критически относился к существовавшей тогда системе народного образования и обучения в средней и высшей школе, поэтому никто из нас, детей, не был им отпущен в среднюю школу для учёбы. Он сам занимался с нами, читал нам лекции по… философии, психологии и логике, преподавал нам русский язык, арифметику, немецкий язык. Мама вела с нами занятия по истории, географии, французскому языку. Отец много внимания уделял физическому воспитанию детей. Мы под его руководством занимались гимнастикой, греблей, возделыванием огорода. Делали с отцом дальние прогулки и экскурсии с образовательной целью. Во время прогулок… отец показывал нам лесных птиц, зверей, а затем эти наблюдения закреплялись изучением книг по естествознанию… Отец хорошо рисовал красками, карандашом, пером и углём и прививал нам вкус к живописи и рисованию» {20} .
Как покажет дальнейшая гимназическая жизнь, у младшего из Ждановых не обнаружилось способностей к рисованию, зато в юношеские годы его почерк был «прямо-таки художественно каллиграфический».
«Мать, — продолжала Татьяна Александровна Жданова, — хорошо играла
Дочь профессора богословия Екатерина Павловна Жданова, урождённая Горская, получила блестящее музыкальное образование. «Моя бабушка со стороны отца, — вспоминал позднее сын Андрея Жданова Юрий, — была замечательной пианисткой. Ещё звучит в памяти её исполнение произведений Листа, Шопена, Шумана, Чайковского, Грига. На них и был воспитан музыкальный вкус моего отца» {22} .
Пройдёт 30 лет, и вдова статского советника Жданова уже в семье секретаря ЦК ВКП(б) в знаменитом московском Доме на набережной будет учить музицированию своего внука. «Её маленькие, старческие сморщенные пальцы, — напишет уже в XXI веке Юрий Андреевич Жданов, — прикасаясь к клавишам, исторгали море сильных, сочных, прелестных звуков. Она играла Бетховена, Листа, Шумана, Шопена, Грига, играла изумительно, хотя не касалась инструмента с дореволюционных времён, добрых два десятка лет» {23} .
Семейное, но при этом весьма основательное музыкальное образование останется с Андреем Ждановым на всю жизнь. Даже в далёкие от комфорта 1920-е годы в двух комнатках коммунальной квартиры, в которых будет проживать уже большой партийный начальник, найдётся место для «непролетарского» пианино. И в 1930—1940-е годы рояль на даче Сталина будет предназначаться именно для нашего героя.
В самом же начале XX века маленький мальчик учился классической музыке у матери и русским народным песням у отца — помимо европейской и русской классики у него будет вкус и к народному творчеству, от «плачей» до частушек, а кроме солидного рояля в будущем Андрей Александрович сможет залихватски растянуть и рабочую гармошку.
Православный богослов и русский социалист-народник Александр Жданов стал первым учителем своего сына, благо знаний и педагогического опыта хватало. Жданов-отец, владея древнееврейским, древнегреческим, немецким, французским и английским языками, зная европейскую культуру, увлекаясь идеями марксизма и социализма, тем не менее — выражаясь более поздним языком его сына — не «низкопоклонствовал перед Западом» и был далёк от всяческого новомодного в начале XX века «декаданса».
Благодаря отцу мальчик не только получил начальное образование, любовь к русской классической литературе и народным песням, но и познакомился с обеими идеологическими доктринами — с православием (не как религии, а в качестве культурной традиции) и революционными идеями. Заложенное отцом наследие будет проявляться в деятельности сына всю жизнь, даже когда он станет вторым человеком в иерархии сверхдержавы Сталина.
Вспоминая о первом десятилетии XX века, сестра Татьяна рассказывала: «Андрюша в этот период много занимался метеорологией и под руководством отца делал метеорологические наблюдения на огороде, где был дождемер, а затем в течение ряда лет делал записи о состоянии погоды, температуре, осадках и ветре» {24} . Даже это привитое отцом детское увлечение изучением природы останется на всю жизнь — не случайно Андрей Жданов будет поступать в сельскохозяйственный институт, а уже в последующие годы у него в доме будет солидная библиотека по биологии. «Но интересы его при обучении, — напишет позднее сын Юрий, — склонялись не к биологии, а к метеорологии и климатологии. К этим наукам он питал склонность всю жизнь, интересовался проблемой долгосрочных прогнозов (погоды. — А. В.)».Через три десятка лет уже член ЦК и прочая-прочая будет удивлять советских лётчиков-полярников совершенно неожиданными для кремлёвского небожителя познаниями в области метеорологии.