Жду тебя
Шрифт:
– Серьезно? И от кого же ты это слышала?
– Не твое дело.
Он удивленно повел бровью.
– С таким языком ты вряд ли нажила много друзей, я угадал?
Я вздрогнула. Он попал в точку.
– Да, – услышала я собственный голос. – Я была не очень популярна в старшей школе.
Кэм вернул яйцо на тарелку и откинулся на спинку стула.
– Черт. Извини. Я глупость сморозил.
Я отмахнулась, но все равно было больно.
Он смотрел на меня сквозь густые ресницы.
– Трудно поверить.
– Э… спасибо. – Я смутилась и спрятала лицо за стенкой стакана.
– Нет, я серьезно. Ты говорила, что твои родители были очень строгими. Держали тебя в ежовых рукавицах? – Я кивнула, и он отправил в рот недоеденное яйцо. – Я все-таки не могу поверить, что ты не пользовалась популярностью в школе. В тебе сразу три составляющие успеха: умная, веселая, сексуальная.
– Я не пользовалась успехом. На этом все, ладно? – Я поставила стакан и принялась наматывать на палец нитку, торчавшую из шорт. – Скорее, я была белой вороной.
Кэм начал чистить еще одно яйцо. Интересно, сколько же он их съел?
– Извини, Эвери. По мне, так это… несправедливо. Знаю, в старшей школе всякое бывает.
– Да, пожалуй. – Я нервно облизала губы. – У тебя было много друзей?
Он кивнул.
– До сих пор общаешься с ними?
– С некоторыми. Мы с Олли вместе учились в школе, но он провел первые два года в университете Западной Вирджинии, а потом перевелся сюда. Кое-кого встречаю здесь, в кампусе, и когда приезжаю домой.
Обхватив ноги руками, чтобы не ерзать на месте, я положила подбородок на колени.
– У тебя есть братья или сестры?
– Сестра, – ответил он, принимаясь за последнее яйцо, четвертое. На его лице появилась трогательная улыбка. – Она младше меня. Ей только исполнилось восемнадцать. Заканчивает школу в этом году.
– Вы с ней близки? – Я не могла себе представить такого брата, как Кэм.
– Да. – Тень пробежала по его лицу, и я засомневалась в том, что они так уж близки. – Она очень много значит для меня. А у тебя? Нет старшего брата, который явится и надерет мне задницу?
– Нет. Я единственный ребенок в семье. Есть двоюродный брат, он старше, но его можно не опасаться.
– Это хорошо. – Доев яйцо, он развалился на стуле и, довольный, похлопал себя по животу. – Откуда ты приехала?
Я сжала губы, пытаясь решить для себя, стоит ли соврать.
– Ладно. – Он убрал руку со спинки стула. – Ты уже, наверное, знаешь, откуда я, раз тебе известно о моем школьном прошлом, так что мне остается лишь подтвердить это. Я из Форт-Хилла. Никогда не слышала? Ну, это неудивительно, о нем мало кто знает. Это рядом с Моргантауном. Почему я не стал поступать в университет Западной Вирджинии? Вопрос, который всех волнует. – Он пожал плечами. – Просто хотел уехать, но уж не совсем отрываться от своих. И да, у меня были… очень бурные школьные годы.
– А что теперь? – спросила я, и не потому, что хотела услышать ответ – в конце концов, это было не мое дело, – просто, пока говорил он, я могла молчать.
Впрочем, тут я лукавила… мне было интересно узнать о нем больше, потому что Кэм был незаурядным. Да, он был типичным плейбоем, гиперпопулярным, сексуальным, но он не был придурком. И это уже было достойно внимания. Да и в любом случае проводить время с ним было куда приятнее, чем сидеть в одиночестве и думать о телефонных звонках и письмах.
– Это как посмотреть. – Он рассмеялся. – На самом деле, я не знаю. Когда учился на первом курсе, особенно первые пару месяцев глаза разбегались – столько новых девчонок, старшекурсниц. Наверное, на них я тратил больше сил, чем на занятия.
Я усмехнулась, легко представив себе эту картину.
– Неужели теперь все иначе?
Он покачал головой.
– Так откуда же ты приехала?
Что ж. Похоже, он не хотел говорить о том, что погубило в нем плейбоя. Почему-то сразу вспомнились страшилки про беременных.
– Я из Техаса.
– Из Техаса? – Он подался вперед. – Серьезно? У тебя нет акцента.
– Я родилась не в Техасе. Вообще-то моя семья родом из Огайо. Мы переехали в Техас, когда мне было одиннадцать, и акцент ко мне не прицепился.
– Из Техаса в Западную Вирджинию? Это же как в другой мир.
Спустив ноги на пол, я встала и собрала тарелки.
– Я жила в промышленной части Техаса, но в любом случае здесь примерно то же самое.
– Давай помою посуду. – Он приподнялся со стула. – Я тут развез такую грязь.
– Нет. – Я подошла к раковине. – Ты готовил. Я убираю.
Он уступил и развернул завернутый в фольгу хлеб. Запах действительно был обалденный.
– И что заставило тебя выбрать именно это место?
Я вымыла посуду и его сковородку, медля с ответом.
– Просто хотела сбежать, как и ты.
– Наверное, чертовски трудно было решиться.
– Нет. – Я взялась за мытье кастрюли. – Это было самое легкое.
Он как будто задумался, разламывая хлеб пополам.
– Ты загадка, Эвери Морганстен.
Я повернулась, с ужасом наблюдая за тем, как он уминает половину буханки.
– Не больше, чем ты.
– В каком смысле?
– Ты только что съел четыре яйца вкрутую, вот-вот прикончишь буханку хлеба, а твой брюшной пресс прямо-таки просится в рекламу гантелей.
Кэм пришел в восторг.
– Ты все-таки наводила обо мне справки? В перерывах между нападками на меня? Я чрезвычайно польщен.
– Заткнись, – рассмеялась я.
– Просто у меня растущий организм.