Жека 2

Arladaar

— То есть, в экономике вы стоите на позиции Верховного совета РСФСР? На позиции Геннадия Бурбулиса и Бориса Ельцина? — словно подчёркивая, спросила баба из госкомиссии.

— Да. Я за рыночную экономику с советским лицом, — уверенно согласился Жека. И это на самом деле было так.

— Доводы приняты. Подождите в коридоре.

Жека постоял, походил в коридоре. Потом вышел Иваныч, и хлопнул его по плечу.

— На пятёрку защитил, Соловьёв! Давно такого не было! Ты ещё и политически подкован оказался! Демократ, хоть и комсомолец! Всё. Иди недельку отдыхай. 30 мая придёшь к 10 часам в актовый зал. Будем дипломы выдавать.

Вся интеллигенция, преподаватели и

профессура были за демократию, за Ельцина, и против коммунистов. Против СССР. Это Жека давно знал. Поэтому в разговоре с бабой слегка подыграл ей, и выбил себе пятак за диплом. Правда, он все равно был синий, так как для красного нужны были ещё итоговые пятёрки по всем предметам, а у него имелись только четвёрки.

Жека, радостный, вечером пришёл к родителям, притаранил торт, шоколад, коробку конфет, бутылку шампанского, коньяка. Такое дело большое… Дело всей юности! А то и всей жизни! Думал, посидят, поговорят, отметят, однако мать сразу же с порога огорошила.

— Чё припёрся? Серёжку соблазнять пришёл на тёмные делишки?

— Да нет… Я это… Диплом защитил. Пришёл вот с тортом, конфетами, шампанское принёс. Посидим, отметим…

— Какой ещё торт? — заорала мать. — У нас нет денег пожрать купить на нашу ораву! А ты с конфетами, с тортом! Нахер они нужны! Ещё отца спиртным насамуськаешь! И давай мне по 25 рублей плати каждый месяц! Квартплату за тебя я плачу! Ты мне сколько должен уже? Я за тебя платить не собираюсь!

— Ну ладно! — пожал плечами Жека, положил на прихожку сотню, взял пакет с угощением, торт, и пошёл прочь из ставшего неродным дома. Привык он уже давно, что от родителей ни помощи, нихера, одни маты и упрёки. Пусть живут как хотят. У него есть Сахариха.

Пришёл в кооператив, только поставил перед Славяном и Митяем пакет с ништяками, как радости у пацанов полные штаны. Любит русский человек угоститься…

— Ну ты кент настоящий в таком пинжаке! — заржал Славян. — А чё празднуем-то?

— Здрасти, жопа новый год! — удивился Жека. — Я вам все уши прогудел, что защита у меня сёдня была. Защитился. Теперь я механик!

— Ааа… Ну это повод. Поздравляю, братан! — пожал руку Славян. — Чё, может, девок позвать?

— А давай, хрен с ним! Гульнём! — согласился Жека.

Тепло уже не по-сибирски… Девчонки заявились как на панель — в коротких джинсовых мини юбчонках, цветастых футболках с подпрыгивающими шарами грудей под ними, с волосами, торчащими от лака, массой браслетов на запястьях, сильно подведёнными глазами. Сахариха, увидев Жеку прикинутым как фраера, сразу обомлела, и потеряла дар речи. Привыкла, что милый то в спортивке гоняет, то в джинсе и коже. А тут вон какой крутой! Как дон Корлеоне!

— Женькаа! Какой ты красииивыыый! — восторженно пропищала Сахариха, поцеловала в губы, притянув за шею, и тут же бросилась к магнитоле. — Чё у вас с музлом? Чур я своё ставлю!

Музыку Светка любила даже ещё больше чем Жека. Всегда следила за новинками, часто ходила в звукозапись, листала там каталоги, по сто раз перезаписывала кассеты, покупала готовые записи. Включила группу «Мальчишник», одну из первых, игравших рэп в СССР. Рэп в СССР! Звучит!

— Я имел её сидя, я имел её лёжа, и сидя на скамейке я имел её тоже! — припевая хором, пустились в пляс датые Сахариха и Пуща, имитируя половой акт. — Секс, секс, как это мило, секс, секс, без перерыва!

Жека смотрел, и даже с его достаточно современными взглядами, чуял эпоху наступающего бесстыдства во всём. Даже в музыке. А ведь эти девочки, 16 лет отроду, были школьницы! Да вдобавок ещё и комсомолки! Они были юные коммунистки! Впрочем, ничего плохого в их

поведении Жека не видел — прикалываются девчонки, чё такого-то? Пацаны, кстати, группу «Мальчишник» не сильно-то и любили. Почти каждая песня была про трах, а какому же настоящему пацану нравится слушать, как кто-то там трахается, да ещё и хвастается при этом? Группа была рассчитана на московских фраеров, а в сибирской глубинке её слушали… лишь девчонки. Как ни странно…

Вечером, уже в темноте, решили прогуляться по району. Эх, как классно-то! Лето скоро! Речка! Романтика! Молодость брала своё. Сейчас хорошо, ну и ладно. Есть деньги на такси, висячки, крутой шмот, больше и не надо! Как нибудь образуется всё.

В Светкином подъезде долго целовались по привычке, да так, что Жека крутой костюм обновил спиной об извёстку — на Сахариху нападали иногда приступы почти безумной жгучей страсти. Потом проводил любимую до двери.

— Я люблю тебя! — прошептала Сахариха и пошла домой, слегка покачивая свежими стройными бедрами. Вот. Любит… А иногда встретит, как будто пришибить готова…

Учёба считай что закончена, пора вплотную заняться работой — началось строительство кафе в «Зимушке». Пришёл утром в кооператив с хорошим настроением, а там Славян мрачнее тучи.

— С налоговой звонили.

— Чё надо? — Жека привычно налил горячий чай.

— Мымра там одна сказала — неправильно дела ведём. Какой-то там указ вышел, и сейчас у кооператива должна быть только одна сфера деятельности. А у нас их четыре. Прокат спортивного инвентаря, предприятие общественного питания, охранная деятельность, и прокат грузовой и строительной техники.

— И чё? — осторожно спросил Жека.

— А то, что сказала либо открывать четыре кооператива, что сам понимаешь, говно несусветное — это налогами задавят и бумажками. Либо переводить предприятие в разряд малого. Выбирать форму собственности, менять устав, менять организацию. Она сказала, щас все кооператоры ТОО открывают вместо кооперативов.

— И чё это за лажа, ТОО это?

— Товарищество с ограниченной ответственностью это. Вот что за лажа.

— В чём фокус?

— Фокус в том, что например, учредителями-товарищами этими будем я, ты, и Митяй. Лёха пока неделовой ещё, посидит на окладе. Внесёт каждый из нас паевой взнос в уставной капитал, и начнём работать. Но это по закону. По идее, наш безнал на счёте и пойдёт как паи в товарищество — мы это оформим документами, разделим на три части. Расчеты по делам будут как раньше, идти через прежний расчётный счёт. Но теперь каждый учредитель будет работать на своём направлении, ты например, возьмёшь аренду машин на стройке, я охрану, Митяй… Пусть берет лыжную базу. Там и Лёха поможет в случае чего. Если чё случись, банкротство, или ещё чё, другие направления работы за это не отвечают. Отвечает только пайщик, кто пролетел. Просто прикрываем косячную деятельность, обзываем контору по другому, с другими учредителями, и всё. Если встреваем по крупному, отвечаем деньгами за косяки, но только с тех денег, и с того имущества, которое того пролетевшего товарища. Как-то так. Понятно про ограниченную ответственность?

— Ясно. С одной стороны это хорошо. Если запалят где-то, можно по быстрому переобуться. Дохрена бумажек надо?

— Ха. Конечно. В этом-то и минус. Там сам устав меняется и принцип работы. Нужен будет директор, заместитель, коммерческий директор. Ну, это я нас оформлю. Ещё нужен бухгалтер и кадровик. А то и юрист.

— Да чтоб оно всё провалилось! — с досадой выругался Жека. — Началось в колхозе утро. С чего платить-то им? Кое-как выплываем, и то за счёт грузоперевозок и автокрана.