Жека Стар. Экзамен
Шрифт:
– Ты, наверное, удивляешься, почему здесь нормальная тяжесть? Знаешь, я и сама не понимаю, как это делается, может, расскажешь? – Она вдруг обернулась к Жеке.
– Смотря где, – пожал он плечами. – Если в шатле или даже на большом транспорте, то никак, а на станциях или дорогих лайнерах другое дело.
– А как на станции? – спросила Кэт.
– Ну, – серьёзно начал отвечать Жека, – я читал, что есть особые гравитационные установки. Они очень дорогие, но частая смена персонала дороже, а невесомость людям вредно,
– И как они работают?! – спросила Кэт с искренним интересом.
– Создают гравитацию, – объяснил он.
Кэт наморщила чистый лоб, не отрывая от него внимательного взгляда чудных серых глаз под длинными ресницами.
– Ты спрашиваешь, как создают? – Переспросил Жека.
Она кивнула.
– А там не написали, ну, где я про них читал, – он развёл руками.
– Жаль, – грустно вздохнула девушка, отвернулась и пошла дальше. – В общем, мы на станции, то есть шатл пристыкован к станции, и мы на неё сейчас идём. Тебе, конечно, интересно, чья станция. Можешь не бояться, что попал в лапы Русской тирании.
Взяв паузу, она произнесла радостно-торжественно. – Повстанцам предоставил убежище Союз Европейских Миров.
Жеку её известие не обрадовало, отчётливо захотелось обратно в ячейку. Мало того, что большинство мигрантов прибывали на Сайори из СЕМа, о политике и нравах сего объединения даже общественность говорила в крайне нецензурных выражениях, самыми литературными из которых были «публичный дом» и «женщина с низкой социальной ответственностью». Видимо, он помрачнел, Кэт поняла его по-своему. Взяла за руку, ласково заговорила:
– Жека, я понимаю, ты пережил такой ужас! Пожалуйста, держись, парень!
Он подобрался, с показным безразличием уточнил, – повстанцам?
– Да, тем людям, что спасли вас, – искренне заявила она.
– Спасли?! – Жека не мог поверить, что правильно понял её.
Кэт печально вздохнула. – Я понимаю, ты потерял родину, друзей, родных… поверь, Жека, это ещё не конец жизни, как бы горько тебе ни было сейчас. Тебе помогут!
Жека смотрел в её чудные серые глаза и с весёлым ужасом всё больше убеждался, что она говорит искренне – она в это верит!
Жека постарался взять себя в руки, ведь эта девушка действительно его жалеет, сочувствует! Она ни в чём перед ним лично не виновата! Нужно сохранять спокойствие, а для этого, чтоб снова не возникало желание выбить её добрую душу из прекрасного тела, просто не давать ей поводов означенное сочувствие проявлять.
Сказал сухо, – хорошо. Куда теперь?
Кэт поджала губки, развернулась по коридору далее. Заговорила официальным тоном:
– На станцию. Вы только что с планеты, побудете пару дней в карантине…
– А как же ты не боишься? – удивился Жека.
– А я с вами пройду курс биоблокады, – ответила она охотно, – мне тоже проколют антибиотики. Неприятно, но что поделать – работа
– Извини, – буркнул Жека.
– За что? – удивилась Кэт. – Я сама выбрала эту работу, и она мне в целом нравится. Вот только…
Она виновато улыбнулась и добавила заговорщическим тоном, – только от уколов и правда очень болит!
Жека улыбнулся, – придётся потерпеть.
– Вот и молодец, ничего страшного, быстро пройдёт, а я тут всё покажу. – Проговорила она, приложив ладонь у дверей в конце коридора. Створки разошлись, они вышли в другой коридор в поперечном разрезе эллиптической формы, отделанный пластиком бежевым с белым.
– Мы на станции, – пояснила Кэт. – Это ваш карантинный отсек.
Немного прошли, она приложила руку к белому прямоугольнику с циферкой «3», открылся овальный люк с циферкой.
– Это твоя каюта. Номер три, запомни. Лишнее из карманов выложи в тумбочку.
Жека прошёл в каюту, огляделся. Такой же точно коридор, короткий и глухой. – Спать на полу?
Она поглядывала за ним из прохода, указала на белый прямоугольник на бежевой стене. – Приложишь ладонь, откроется ячейка.
– А тумбочка?
Кэт показала на другой прямоугольник, что белел на поперечной переборке. Жека приложил ладонь, неразличимая ранее заслонка отъехала в сторону, открыв взгляду три отделения, разделённых полочками. Жека вытащил из карманов игровой девайс и обязательный коммуникатор, пришлось нагнуться, чтобы уложить их в тумбочку.
– Что у тебя на шее? – Вдруг спросила Кэт.
– Скаутский жетон, – нехотя ответил Жека.
– Ты с ним моешься? – зачем-то спросила она.
– А что? – Он насторожился.
– Ничего, – усмехнулась девушка, – сейчас поведу тебя в душ и переодеваться.
– А! – Кивнул Жека, – ну, веди.
Про жетон он как будто забыл, Кэт тоже не стала возвращаться к этой теме. Они снова вышли в коридор, Кэт попросила. – Потом дашь мне коммуникатор, когда сотрёшь похабщину.
– Зачем? – Не понял Жека.
– Подключу к местной сети. Сможешь занять время в душевой, через сеть приглашают в столовую, на уколы, ну и просто поболтаем.
– Только с тобой? – Угрюмо уточнил он.
– С Леной тоже, – она понимающе улыбнулась. Дошли до белых дверей, Кэт приложила ладонь к бежевому прямоугольнику, – это санблок. Если там кто-то есть живой, двери не откроются, не беспокойся.
– Душевая всего на одного человека? – удивился Жека.
– Ну, вас тут не очень много, и войти-то в открытые двери можно и вдвоём, – загадочно улыбнулась Кэт, – только лучше делать это в каютах, здесь обычно просто моются.
Жека густо покраснел, Кэт, не обращая внимания на его смущение, деловито продолжила, – комплект одежды и обуви дожидается тебя внутри, после купания сложи в тот же пакет своё грязное и оставь. До приёма пищи у тебя полчаса, я зайду за тобой в каюту.