Желанная для Альф
Шрифт:
— Очень приятно. Так вы и есть та самая шаманка их клана? — спрашиваю я, улыбаясь, копируя манеру речи старушки.
— Дерзкая, значит? Это хорошо! Этим ребятам как раз нужна истинная с таким стержнем, как их огромные стальные яйца, — хмыкает бабка Айва.
— Прям, такие огромные? — спрашиваю я, театрально вытянув лицо. Айва широко улыбается, кивая мне. — И откуда вам это известно, позвольте узнать? — улыбаюсь уже я.
— Так, как же не знать-то? Видела всё своими глазами, когда принимала их в родах! И у тебя буду, не смотри так! Или думаешь, что не понесёшь от них? С таким-то богатством, как у наших Альф? — отвечает она мне. Попутала всё, бабка-то! Я только с Кириллом была. И то, я сама не поняла ещё, что между нами, а она мне гнёт про Альф во множественном
— Я была… Меня ведь только Кир признал этой, как там, парой, — поясняю я бабушке. — И не понесу я ни от кого. Бесплодная я. И никак не…
— И что? — перебивает она меня.
— В смысле «и что»? — не понимаю я. — Вы хоть знаете, что такое бесплодие?
— Знаю, конечно! Только это не про наших Альф! — вдруг смеётся Айва. — Посмотришь ещё.
— Вы мне про кого говорите вообще? — спрашиваю я, понимая, что у бабушки маразм. Бесполезно объяснять ей, что дело во мне, а не в мужиках. А ещё она склонна всё преувеличивать и говорить иногда во множественном числе, особенно, когда дело касается этих её Альф.
— Как про кого? Про них обоих. Говорю, что будешь рожать от них. Ты чего такая непонятливая? — удивляется Айва. А я смеюсь. Долго и истерично, потому как бабка явно сошла с ума.
— В смысле от обоих? — всё ещё смеюсь я. Ладно, если хоть от одного Бог даст. А эта от двоих мне пророчит сразу. — И как вы себе это представляете?
— Ой, ну ты даешь! И представлять не хочу! — хихикает милая старушка. — Вы это уже сами разбирайтесь и как-нибудь без меня. Не маленькие уже! Тебя ведь тянет к ним? К ним обоим? — спрашивает она меня. А я тут же перестаю смеяться. «Тянет, милая бабулька! Ещё как тянет! Только как признаться? И при чем здесь это? Я ж не могу быть с ними двумя или по очереди!» — хочу спросить у старушки, но молчу, не понимая, как вообще возможно подобное.
— Смешная вы, Айва. Это же… Этого просто не может быть! Это ведь всё не правильно! Да и не возможно! — не соглашаюсь я ни с ней, ни со своими мыслями, горько улыбаясь бабушке.
— Ладно, засиделась я тут с тобой. Пойду успокаивать твоих истинных. А то покалечат друг друга ещё, не дай Бог! И откуда тебе знать-то, что возможно? Я сама иногда этого не знаю. Да и что может быть правильно, а что нет? Судьбой вы предначертаны друг другу. Глаза-то свои ты видела? Врать они не будут. Ихняя ты! Так предки сказали! И я говорю! Ихняя! — произносит бабуля, выходя из машины. Ну и манера речи у неё. Странная такая, сил нет. А я сижу, словно воды в рот набрала. Совсем забыла, что медведи там на улице, и народ стал, окружив их, подначивая, хохоча и присвистывая. Боже, жуть какая! Только сейчас замечаю разорванные в мелкие клочки джинсы и боксеры Кирилла у машины. Боже! Эти медведи сожрали его! Паника и ужас захлестнули меня с головой, и я начинаю истерично всхлипывать, закрыв лицо руками. Это единственный парень, который называл меня своей. Он единственный, кто доставил мне неземное удовольствие этой ночью. И единственный, кто хорошо ко мне относился! Ну, ладно, не единственный, есть ещё Ярослав. Даже думать не хочу, что с ним будет, когда он узнает о Кирилле.
— Ну, тихо-тихо, маленькая моя! — слышу я мягкий, обволакивающий голос Кира с того света. — Расстроилась, да? Прости! Мы с Яром больше так не будем! — говорит он, трогая меня за руки, убирая их с лица, чтобы я взглянула на него. Не верю! Не верю, что это он! Это всё сон! Его ведь сожрали!
— Кирилл! Ты живой! — не верю я, разглядывая его, и кидаюсь ему на шею.
— Ну, конечно живой! — хмыкает он. — Всё хорошо, моя ванилька! Кто ж меня может убить?
— Медве-еди-и! — хлюпаю я носом. А Кирилл немного отстраняется от меня и смотрит мне в глаза, будто хочет что-то сказать, но не может. Потом поворачивает голову назад и смотрит на Ярослава. И я смотрю туда же. — Яр… — шепчу я, и слёзы снова льются из моих глаз. Он стоит позади Кирилла абсолютно голый и в крови. Он тяжело дышит, его грудь ходит ходуном и вибрирует от рыка, а его руки сжаты в кулаки.
—
Ярослав
Не знаю, как себя успокоить, еле дышу. «Один, два, три… Не помогает, блядь!» — кричу в голове сам на себя, понимая, что Кир прав. Нужно, нужно успокоиться. Ради… Ради кого, ёб твою мать? Кто она мне? Никто. Просто… Просто, это она. Ради неё стОит унять весь свой нрав и снова взять себя в руки. Опять научиться контролировать своего зверя, своё тело и себя, в конце концов. Не могу видеть её слёзы, чувствую, что переживает за брата. Больно мне от них. Сам не пойму, почему она так воздействует на меня. Не моя, ведь! Не моя! А как назвала моё имя, сердце снова сжалось, и дышать перестал. Думал, выветрю всю дурь из башки, когда приехал сюда под утро. Гнал, словно ошалелый, лишь бы добраться до своего дома быстрее, своего родного леса. Своего.
«Моя! Моя!» — всё это время кричал мне зверь внутри. Игнорировал его, утверждая, что этого просто не может быть. Она — пара Кира. Не моя! Нет!
Поставил мотоцикл в гараж и помчался в лес, на ходу обернувшись, разорвав всю свою одежду, превратив её в лохмотья. Бегал и крушил всё вокруг, пока лапы не заболели от переломанных мною деревьев. Думал, полегчало немного, когда вышел к дому. Как раз вовремя, потому как приехали наши голубки. Увидел, как Кир довольный вылезает из машины без футболки и в одних джинсах. Улыбается мне, машет рукой, приветствуя. Тёплый ветер дует с его стороны, вбивая мне в ноздри её запах. Её, сука! От него! Он весь провонял ею и сексом! В этот момент меня накрыло. Плохо помню, что было потом. Понимаю только, что рычу, в ярости отпихивая брата в машину. Он тоже рычит и быстро перекидывается. А я даже не понял, когда снова обернулся. Началась драка. Не мог успокоиться, пока Айва не подошла к нам. Зверь готов был покалечить собственного брата ради неё. Я был готов это сделать. И почти сделал.
— А, ну-ка, сосунки, быстро успокоились! Ваша девка уже с ума там сходит! Вы что здесь устроили? — закричала она на нас. Смотрю, батя стоит в стороне, сложив руки на груди, и пристально наблюдает за нами. Догадался уже?
Кир сразу взял себя в руки и побежал к машине, мне же понадобилось время, чтобы начать контролировать своего зверя.
Смотрю на Аннушку, его пару, а сердце колотится так, что готово выпрыгнуть из груди. Волнует она меня. Очень сильно. Думал, легче станет. Наоборот, хуже с каждой минутой! Аж крутит всего. Она в футболке Кира. Не могу смотреть на неё полуголую, зная, что брат был с ней, а мне и не светит ничего подобного!
Если бы она была просто обычной самкой, брат бы без тени сомнения разделил бы её со мной. Истинная же — неприкосновенна для другого. Как и Анна для меня. Он пометил её! Вижу, что она теперь и правда его пара. Его, сука-а-а!!! От досады плотно сжимаю губы и кулаки. Хочу, чтобы она была моей!
Даже не знаю, что теперь делать. Не смогу видеть их счастливых каждый день. Придется сегодня переночевать у отца, а там посмотрим. Уйти из клана мне никто не даст, я не просто его член, я его Альфа. Нужно принимать взвешенные решения. Посоветуюсь с батей и Айвой, а там посмотрим.
А людей вокруг собралось видимо-невидимо. Аж в глазах рябить стало. Что-то галдят, обсуждают, любопытствуют, глядя на Анютку, тыкая в неё своими кривыми пальцами и шушукаются. Бесит это всё!
— Все свалили! Быстро! — прорыкиваю я, глядя на всех исподлобья. Народ стал рассасываться, и мне стало легче дышать.
— Ярослав! — чуть слышно произносит Анна, отступая на шаг от Кирилла, направляясь в мою сторону. Немного мнётся рядом с ним, стесняется? Меня голого? Твою мать, совсем забыл, что она — обычный человек. Поворачиваюсь к ней спиной, чтобы не смущать девчонку.