Желать надо осторожно
Шрифт:
– Надо же! Вроде бы, библиотекарша! Должна быть образованной женщиной, нести в массы доброе и светлое, а туда же… Имею в виду, что гадания и ворожба антинаучны.
– Это конечно. Только, когда прижмет… Гляньте, кто вас у подъезда ожидает! Никак, Валерия!
– Меня?! Снова?! – мой голос прозвучал как-то излишне возбужденно и явно испуганно.
– Ну, не меня же, – Люся пожала плечами. – Вы ее к себе пригласите или будете на улице при свидетелях беседовать? К себе, конечно, лучше. Да. Пойду быстрее я домой. Всего вам хорошего. Заходите, если что.
Люся простилась со мной так быстро, что я даже не успела
– Подслушивать побежала, – кивнула Лера в сторону лестницы на первый этаж, поднимаясь мне навстречу. – А я к тебе. Отец послал. Пустишь или здесь говорить будем?
– Пошли, – хотела ответить отказом, но упоминание о начальнике гарнизона меня отрезвило, вдруг, что важное передал. – Дома спокойнее. Я уже поняла, что у вас тут, как в большой деревне. Подслушивания, подглядывания и распространение слухов повсеместны. Сама я сугубо городской житель и ранее с этими явлениями мне сталкиваться не приходилось.
– Что имеешь в виду? Сплетни или драку? – насупилась та.
– И то, и другое, – услужливо пояснила сразу, чтобы не заблуждалась. – И еще, давай не будем веселить народ. Что передал мне Иван Николаевич?
Мы уже стояли в прихожей, когда задавала ей свой вопрос. Но она не спешила отвечать, прошла в гостиную, осмотрелась там, сделала круг по комнате, заметила на мебели записку от Ивана, адресованную мне, и взяла в руки по-хозяйски. Но, заметив мой взгляд, вернула на место. Я надеялась, что теперь ответит на вопрос, но не тут то было. Валерия спешно покинула комнату, направляясь теперь в кабинет. Там тоже обошла все, трогая отдельные предметы. Иногда замирала, но на секунды, снова перемещалась и осматривалась. Мне не было понятно, что происходило, но решила выждать, когда она сама мне все объяснит. Только наблюдала за ней из дверного проема, не входя в комнату. И не выдержала, когда она, проскользнув, молча мимо, очутилась опять в спальне.
– Здесь ты, вроде, уже все осмотрела недавно. Разве, нет?
– Не начинай, а! – бросила она мне агрессивно, а сама сжимала спинку кровати так, что побелели костяшки пальцев.
Я решила, что связываться с ней себе дороже. А еще, где-то в глубине души, во мне проснулось что-то, вроде уважения к таким сильным чувствам, как у этой женщины. Вот я, например, вряд ли стала бы драться из-за мужчины, да еще метаться по его жилищу, оглаживать предметы, которых касались его руки, и так далее. Это все было не по мне. Ванька, конечно, мужик хоть куда, и просыпающаяся память нарисовала мне несколько красочных картинок нашего с ним времяпровождения в питерской гостинице на Невском проспекте. Но у меня было жесткое правило, которому неумолимо следовала всю свою сознательную жизнь, то есть с чужими мужьями и бабниками не связываться. Из всего этого следовало, что мне скорее надо было убираться восвояси, домой, скорее ехать в родной город. Только вот, какого черта, нигде не могла найти паспорт?
– Отец велел извиниться, – передо мной стояла Лерка, покинувшая, наконец, Ванькину спальню. – Ослушаться не могла, все равно не отстал бы, он такой у меня. Извини за драку. Только Ивана я тебе не отдам без боя. Уверена, что он выдумал жениться на тебе мне на зло. Не могла я для него ничего не значить. Не
– Смотрите, решайте, разбирайтесь. Только без меня.
В моей голове вдруг созрел грандиозный план. Все виделось в тот момент просто и, конечно, гениально. Моим непреодолимым желанием было покинуть данное место, Леркиным – избавиться от соперницы, так как она свято верила, что «с глаз долой – из сердца вон». А это значило, что из врага она превращалась для меня в незаменимого и очень сильного сообщника. Ведь это Валерия знала здесь все и каждого, и именно ее папа был начальником гарнизона, который я мечтала оставить.
– Что ты сказала? – смысл моих слов еще не дошел до нее, поэтому она не радовалась, а хмурила брови.
– Ты не ослышалась. Мне надо срочно уехать отсюда, и через три дня должна обязательно быть дома. Я тебе больше скажу, как только вернусь, сделаю все, чтобы развестись с этим «Казановой». Не хмурься, в моих словах нет никакого подвоха. Я же что?
– Что?
– Замуж шла за одного. Веселый такой был, внимательный… А сюда приехала, и что?
– Что?
– Обнаружила еще двоих! Не понятно говорю? Сейчас все объясню. Давай сядем.
– Ты что, сумасшедшая?
Я потянула ее за руку, приглашая сесть рядом со мной на диван, она послушно опустилась на мягкие подушки.
– Совсем недавно была нормальной. В банке работала. У нас там со здоровьем строго было, медицинская страховка, и все такое…
– Тогда я тебя совсем не понимаю.
– Говорю же, сейчас объясню… – я смотрела в ее распахнутые карие глаза своими фиалковыми с максимальным доброжелательством. – Я сюда приехала, и любимого мне в один момент подменили. И такой он мне не по нраву. Я готова от него отказаться.
– Свихнуться с тобой можно… Кто же в добром здравии от такого мужика откажется? Красив, умен, удачлив! Бабы на него гроздями вешаются. Я тут из сил выбилась, пока толпу поклонниц от него отвадила.
– Вот! Этот факт я и не смогла пережить. Все, что угодно, хоть горький пьяница…
– Постой, постой. Ты меня совсем заговорила. А пьяница-то причем?
– Пьяница? Это я сказала « пьяница»? А, что?! Да. И пьет он много. Видала, – чуть не ляпнула, что и сама в поезде с ним изрядно наклюкалась, если не сказать больше, вон, даже память напрочь отшибло.
– Он же не пьянеет совсем! Так, за компанию может, конечно, выпить…
– Главное не это, согласна. Я неверности очень не терплю. А тут что же получилось? Мой муж в гарнизоне почти ни одной юбки, что посимпатичнее, не пропустил. Вот! Только здесь обнаружила, что Ванька – бабник. Это, как раз, второе лицо его открылось. А еще, он стал разговаривать со мной командирским тоном, при всех-то его грехах, смел еще мной помыкать, негодяй. И это третье его лицо. Поняла теперь, почему я его оставляю?
– Так… Так он ведь и есть командир. Командует подводной лодкой. И здесь, опять, он лучший. А тон, это видно на поход настраивался, уж я-то знаю.
– Тьфу! А я не желаю знать, что другие женщины до мельчайших подробностей ведают о привычках и чертах характера моего мужа, – рявкнула я на Лерку в отчаянье, да так грозно, что, похоже, смутила ее. – Последний раз тебя спрашиваю, ты хочешь, чтобы я уехала отсюда? Отвечай!
– Конечно, хочу.
Все же мне удалось добиться своего, она растерялась.