Железная Дева
Шрифт:
Окончание сообщения пропало во всплесках последней порции рвоты. Внутри больше ничего нет, и моего в том числе. Я полностью пуста, отдала слишком много жидкости во внешний мир вместо того, чтоб запасти в костюме. Признавать не хочется, но шансы встретить новый рассвет уменьшились. Не смогу утверждать, что это не повлияло на мой настрой, но я осталась верна прежним планам — выбраться отсюда хоть с дерьмом Сарсура, лишь бы он срал по направлению к звезде.
Я еле поднялась, надела шлем. На визоре опять трещина, в этот раз выше линии прямого взгляда. Подобное микроскопические везение радует, ведь такая мелочь не будет отвлекать. Я сняла накал с лезвия клинка, чтоб тот перестал так настырно
Ноль зацепок, я заперта. И боюсь подумать даже, что вновь придётся прорубать себе путь. Как же рискую просто врезаться в бесконечные слои мяса и по итогу остаться там, задохнуться. Или же мои рёбра под внешним натиском треснут, проткнув лёгкие. Предположения крайне скверные, и я нехотя, но вынула лезвие, зарядила, словно один этот жест поможет найти верное направление. Выставила перед собой клинок, светящийся раскалённым металлом. Он жаждет впиться в плоть и не знает, что возможно разгорается в последний раз. Задержав дыхание, я ринулась наугад, перед собой ведя лезвием.
Таракан загремел, загрохотал как настоящее землетрясение. Я старалась не обращать внимания на уставшие ноги, они еле плелись, пока клинок с лёгкостью прорубал путь. И всё мясо, прожилки, дымящаяся плоть и сухожилия. Таракан внутри словно человек — бордовый, с кровью. Всё моё лицо в багряной слизи, даже глаза закрыла, чтоб не щипало. И визор не поможет, я с ожесточёнными криками сделала ещё рывок и упёрлась во что-то твёрдое. Такое прочное, что клинок не взял. Повезло, на него не напоролась, но ударилась лбом о препятствие и полетела назад, еле успев зацепиться руками за лоскуты порванных внутренностей гигантского таракана. Он перестал так истошно мычать и успокоился, я даже спела ему, будто это поможет. Как минимум, это помогло мне.
Я протёрла визор, еле сдёрнула с лица вязкие останки мяса. Они уже засохли и прилипли к коже, причиняя боль. Чуть не пустив слезу, подняла глаза. Фонарики на шлеме дёргались, тоже густо заляпанные красной грязью, но показали, во что я налетела со всей скорости. Это грёбаный военный транспорт! Вне желудка, он тут валялся как случайно попавший в этот чуждый ему мир. Отлично видны колёса, смятая боковина и разбитые стёкла. Не веря такой встрече, я тут же сквозь более плотные участки тараканьего тела забралась к люку, чтоб проверить, что осталось внутри. Верхний шлюз — самый глупый способ забраться внутрь этих моделей наземного транспорта — долго не поддавался, заставляя потеть не только от напряжения. Благо, после очередной попытки и рывка в сторону механизмы поддались, я подняла люк, из которого хлынул ужаснейший запах. А желудок всё равно пустой.
Протёрла фонарики, чтоб разглядеть, что пряталось внутри. Там толстый слой пыли до сих пор витал от стенки к стенке, и полная тишина металлической махины пугала. Не может такой запах образоваться на пустом месте, просто я всё ещё не нашла его источник. Мясо вокруг заживало, скрежеща. Я отметила для себя клинком на металле, откуда прибыла, чтоб не ошибиться в этот раз и в дальнейшем проследовать ранее заложенному курсу. ВЕРИ-СМАРТ терялся здесь, и барахлящий экран не показывал ничего, кроме случайных и, вполне может быть, ложных сигнатур.
Я задержала дыхание и прыгнула вниз, тут же погрузившись в застоявшийся воздух и человеческий смрад. Эти запахи точно не принадлежали тараканам — здесь был или до сих пор есть кто-то из моего рода. Ладонь на клинке, фонариками рыскаю по стенам, вглядываясь вдаль, где дверь в кабину открыта наполовину. Там замечаю движение, либо это пыль играется на внезапно появившемся здесь свету. Меряю каждый шаг, не отрывая стоп от трескучего пола. Металл прохудился, частично слившийся с плотью Сарсура, внутри он похож на язву больного тела. Стены покрыты чем-то движущимся, стараюсь не обращать внимания. В кабине точно кто-то есть. Я различаю чужеродные звуки. Клинок сжат в кулаке, заряжаю лезвие и готовлюсь к…
Из кабины выпрыгнула обнажённая девушка. Моложе меня, но полысевшая голова заставляла сомневаться. Клоки волос болтаются в густой атмосфере вокруг нас. Она не атаковала, лишь для вида рыкнула. Заметила, что я не испугалась и приняла боевую стойку. Девушка нырнула обратно в кабину. Оттуда зазвучал сдавленный плачь и невнятная речь, похожая на мольбы пощадить. Мне стало чуть спокойнее. На всякий случай решила не убирать клинок, зная, что это место обманчиво как никакое другое. Я проверила ВЕРИ-СМАРТ. Сигнатура девушки числилась на экране, пусть и не определялась как принадлежащая человеку. Просто живая точка, не более. А кому соответствует, узнать можно только по факту.
Я зашла в кабину. Руль покрыт грязью, возможно, это дерьмо. Тут воняет сильнее всего, и кружки фонариков отражаются от густо закрытого кровью лобового стекла. Я приглушила свет и закрыла нос свободной рукой, держась на расстоянии от замарашки. Чуть что и насажу её на лезвие, но пока ситуация того не требует. Я сделала вдох поглубже, чтоб меньше поглощать местных взвесей, и обратилась к девушке.
— Кто ты такая?
Она точно услышала, ведь вздрогнула при звуке моего голоса, так и не ответив. Вжалась поглубже под вонючий руль. Между сидением и педалями торчала её блестящая макушка. Глаза сверкали в темноте от лучей моих фонариков, покрытый слюной рот пускал огромные пузыри.
— Давно ты здесь?
— Не знаю…
Хороший знак, ведь она меня понимает и может отвечать. Глубоко внутри закралась мысль, что я тоже стану такой, если не выберусь в ближайшие несколько дней. Кишки мгновенно скрутило в отвращении к образу бедняжки. Худая, ни одной мышцы не проглядывает. На рёбрах висят две жалкие груди с малюсенькими сосками, а над ними ключицы словно рвут совсем бледную кожу. И почему она голая вообще?
— Как ты здесь очутилась?
— Он проглотил меня…
Мнимое родство конечно мелькнуло в голове, ведь так всегда бывает в самые страшные моменты. Как бы ты ни чувствовал себя плохо — всегда найдётся тот, кому хуже. Проникаешься к такому огромным сочувствием и некоторой долей зависти. Даже при условии столь кошмарных событий они всё ещё живут, а это значит, что и мои шансы не так уж плохи.
Я склонилась над девушкой, та вздрогнула, выпустив в мою сторону новую порцию человечьей вони. Давно не мытое тело смердело, требовало воды и свежего воздуха. Её кожа сама по себе впитала самые отвратительные запахи этого места, став в каком-то смысле его частью. Я неприятно икнула, от желудка до горла пронеслась одна общая судорога. Пришлось закрыть нос и рот одновременно, прижав перчатку к губам.
— Давно ты здесь?
В её взгляде мелькнула искра. Понимание ли это или желание выговориться — я не знаю. Она словно ожила, но не вся. Лишь глаза ещё блещут, пока остальное тело выдаёт скорую смерть. Она выпрямилась, достала голову из-под руля и улыбнулась мне. Смотрит сквозь мой шлем, сквозь металлические стенки и огромное количество мяса бога тараканов. Я знаю такой взгляд. Не раз видела на поле боя. Эта девушка когда-то тоже воевала.