Железный Макс
Шрифт:
— Хочешь, я тебя сильно удивлю?
Лицо Мстислава превратилось в мазок интереса и любознательности:
— Давай, если сможешь.
— Твой сын.
— Но., - Мстислав загорелся нетерпением, когда услышал о сыне.
— Он такой же, как я!
Святослав и впрямь сильно удивил его! Мстислав захлопнул отпавшую челюсть, медленно развернулся и зашагал к окну. «Приятное удивление, — подумал он. — Но и огорчительное. Почему он не сказал мне об этом? Во всяком случае, его дети будут с теми же способностями, а то и лучше!». Лицо Мстислава было наполнено оттенками такого множества выражений, что Святослав, как ни пытался, так и не смог определить, что чувствует
Наконец Мстислав опустился в кресло и сказал:
— Ты удивил меня. Спасибо тебе за то, что раскрыл его тайну мне — его отцу!
Святослав допил вино и поднялся:
— Ладно, мне пора. Если хочешь получить свои пятьсот тысяч, поспей убить до восьми вечера завтрашнего дня!
Инга и Максим возвратились в гостиницу уже после полудня. Разбитое и окровавленное внутри такси они оставили в узком переулке неподалеку от гостиницы.
Максим смотрел на себя в зеркало в ванной комнате. Ну и оброс он за последнее время! Он гладил себя по щетинистым щекам и подбородку. Взял бритву, и через несколько минут его лицо снова приобрело человеческий облик. Помазавшись лосьоном после бритья, он пошарился по полочкам и нашел древний бритвенный станок. Видать, на всякий случай припасли его тут. Усмехнувшись старому изобретению, Максим вытащил из него лезвие и прошел в комнату, где находилась Инга.
— Надо извлечь из тебя жучок! — сказал он.
Инга встретила его по-детски радостным взглядом. Бритым Максим выглядел в ее глазах еще красивее, чем раньше.
— Будет, конечно, больно, но с ним ты проживешь много меньше, чем без него! — Максим приземлился около нее.
— Я понимаю, — ответила Инга. — Но как не хочется! Я отхлебнула за сегодняшний день достаточно боли. — она расстегнула молнию на рубашке и оголила левую ключицу. — Быстро заживет?
— Быстрее, чем ты можешь себе представить! — успокоил Максим. — Ты теперь одна из тех немногих, которые не умирают от физического урона и увечий!
— Да-да, — выдохнула Инга и опустила глаза, жалобно посмотрела на ключицу.
— И запомни, никогда и никому не раскрывай свою тайну! Иначе могут произойти жуткие вещи. Представь, если правительство и разные исследовательские организации узнают о нашем существовании! Тебе шагу не дадут сделать! А когда выяснят, что при смешивании нашей крови и крови обычного человека происходит реакция, при которой тельца нашей крови начинают доминировать над тельцами обычного, то они станут использовать тебя, как. живую воду! Из тебя высосут всю до капли кровь, чтобы спасти неизлечимых, а главное самим стать такими же!
Инга пожирала Максима голодным взором. Никак не могла насмотреться на своего возлюбленного.
— Ладно, надо вырезать эту штуковину.
Инга навалилась на спинку дивана, вцепилась пальцами в его мягкое покрытие и приготовилась к мучениям. Глаза ее были зажмурены. Максиму понадобилось время, чтобы нащупать под кожей передатчик. Он прислонил лезвие, слегка надавив. Тут же потекла тонкая струйка теплой крови. Инга не удержала стона, но не вскрикнула. Максим держал лезвие в наклонном состоянии, не хотел задевать кость. Когда было сделано три надреза по линиям границ чиповой пластинки, кровь уже залила чистую рубашку, которую подарил Принт. Ткань промокла, прилипла к груди.
— Долго еще? — выдавила Инга. — А то я начинаю чувствовать, как кожа собирается стягиваться обратно, а ты еще копошишься там.
— Нет, мне осталось только вытащить его. — ответил Максим и зацепил краешком лезвия передатчик, чуть надавил и потянул вниз. Таким способом жучок вылез из своей укромной незаметной берлоги. И мучения Инги, наконец, кончились, основную боль причиняли движения. Максим прилепил болтающийся лоскуток кожи на место, и рана стала интенсивно затягиваться. Линии прорезов исчезли бесследно, будто ничего и не было.
Инга открыла глаза и торопливо посмотрела на ключицу. Все в порядке, только ее рубашка и левая грудь замазаны кровью и несколько красных ручейков проложили дорогу вниз по телу, остановившись в полотенце, которым Инга опоясала себя заранее, чтобы не испачкать другую одежду.
— Вот он — жук! — сказал Максим, рассматривая пластинку. — Настоящий жук, только не навозный, а нагрудный!
Губы на лице Инги растянулись в легкую улыбку. С этого момента она почувствовала себя много свободнее. Ведь, убийце разыскать ее теперь стало сложнее столько же.
Инга встала с дивана со словами:
— Второй раз сегодня принимаю душ.
Максим небрежно оглянулся в ее сторону, когда она уже уходила, и игриво подметил:
— А ты знаешь, с пышными и слегка растрепанными волосами тебе идет! Еще бы обстричь по плечи. есть такая прическа, мне нравится.
Инга только коротко обернулась и на лице опять нарисовалась улыбка.
Максим рассматривал хитроустроенную пластинку. До чего же все сделано аккуратно и оригинально, подумал он. Он встречал подобные вещи, но такую еще нет. «Надо бы избавиться от нее! — предложил Максим сам себе. — Хотя нет. лучше я сделаю по-другому!..».
Инга вышла из душа румяная и свежая, в новой одежде, которую Максим заказал для нее по разумфону. В общем, она осталось прежней: зеркальные колготки, короткая юбка, узкая кожаная куртка, кончающаяся не многим выше края юбки, но. Максим не мог не заметить этого изменения! Ее волосы приобрели новый вид. Теперь Инга носила прическу, которую Максим ей посоветовал. «Все-таки ж как ты хочешь мне нравиться!», — подумал Максим и показал одобрение улыбкой и довольными глазами, которые даже заблестели.
— Так, ты говорил, мне идет? — Инга устроилась около него.
— Ага.
Инга заставила его утонуть в ее глазах. Она смотрела на него двумя любящими серо- голубыми алмазами. У Максима глаза были того же цвета, как она заметила сейчас. Ее лицо было близко от его, и медленно, словно умоляюще прося, приближалось. Максим выплыл из райского моря ее глаз и опустил взор на ее трепещущие губки. Инга коротким движением очей пробежала по его губам, ответила ему, что он прав, что он догадался, и снова впилась в его глаза. Максим чувствовал лицом ее жаркое дыхание, чувствовал, как ее рука крадется по спинке дивана за его голову. Разум на секунду помутнел, и, показалось, будто подменили. Фиолетовые волосы Инги бледнели, ее лицо искажалось, глаза зеленели, линии губ переменились, на другие, много, очень много знакомее, а черная кожаная куртка превратилась в красное платье. Он ощутил, что жаркое дыхание омывает его уже в упор, волосы щикотят лицо, а губы тонут в других губах. Он закрыл глаза и крепко обнял ее, плотно прижав. Поцелуй становился все более страстным, руки вразнобой гладили друг друга по спине, переходили на затылок. Максим завел ладонь ей на затылок и, льющиеся между пальцев волосы приласкали его нервные окончания руки. Инга забросила ноги на диван и потеснила Максима к подлокотнику. Оказалась сверху.