Железный рыцарь
Шрифт:
СВЕТ ИСЧЕЗ, и начали раздаваться звуки человеческого мира: автомобильных двигателей, уличного движения, гудение клаксонов и шарканье ног по тротуару. Я моргнул и огляделся вокруг, пытаясь сориентироваться. Мы находились в узком переулке между двумя огромными зданиями с переполненными мусорными контейнерами и кучами хлама у стен. Одетая в лохмотья масса в картонной коробке зашевелилась, что-то сонно пробормотала и повернулась к нам спиной, испугав огромную крысу, которая кинулась стремглав через стену.
— О, конечно, — Пак поморщил нос, отстраняясь от груды тряпок кишащих личинками. — Со всеми лугами, лесами и большими участками
Грималкин запрыгнул на мусорный контейнер, выглядя на удивление естественно в городской обстановке, словно огромный бездомный кот, бродящий по улицам.
– Не далеко отсюда есть тропа, — спокойно заявил он, осторожно пробираясь к краю. — Если мы поспешим, то можем добраться туда до наступления ночи. Следуйте за мной.
– Стой, ты уже знаешь, где мы? — потребовал ответа Пак, когда мы подошли к входу в переулок, переступая через хлам и груды обломков. — Как это работает, кот?
– Большинство городов одинаковы, Плут. — Грималкин добрался до края тротуара и посмотрел назад, размахивая хвостом. — Тропы повсюду, если ты знаешь, где искать. Кроме того, я — кот. — И он понесся по улице.
– Подожди, снежный мальчик, — сказал Пак, когда я пошел следом. — Ты кое-что забываешь. — Он указал на мой меч, висящий на боку. — Нормальные люди не разгуливают по городским улицам с огромным, острым оружием. А если же ходят, то имеют тенденцию привлекать нежелательное внимание. Лучше дай мне его на время. По крайней мере, пока не доберемся до Дикого Леса.
Я колебался. Пак закатил глаза.
— Клянусь, я не потеряю его или уроню в грязь, или отдам его бездомному. Ну же, Ясень. Это часть того, чтобы быть человеком. Ты должен гармонировать.
Я неохотно передал пояс и ножны. Пак закрепил его вокруг одного плеча.
– Вот, это было не так уж и плохо, правда?
– Если ты потеряешь это…
– Да-да, ты убьешь меня. Старая песня, снежный мальчик. — Пак покачал головой и указал жестом мне идти вперед. — После тебя.
Мы вышли из переулка на тротуар. Спешащие люди проносились мимо, едва взглянув. Впереди возвышалась огромная башня из стекла и стали, сверкая в лучах вечернего солнца. Машины сигналили и скользили сквозь потоки движения, словно гигантские металлические рыбы, а запах асфальта, дыма и выхлопных газов толстым слоем висел в воздухе.
Перемены были едва заметными, но я все еще мог видеть отличие. Мир больше не казался таким же резким, как раньше. Края притупились, краски слегка поблекли. Звуки стали приглушенными, шепот голосов вокруг меня слился в лепет человеческого шума. И я больше не мог различать разговоры, просто прислушиваясь к ним.
Я сделал шаг вперед, и кто-то врезался в меня, оттолкнув меня на шаг назад.
– Смотри куда идешь, осел, — огрызнулся человек, стрельнув в меня взглядом не замедляя хода. Я моргнул и присоединился к потоку уличного движения, следуя за Грималкиным, который искусно проделывал свой путь сквозь множество идущих ног. Никто, казалось, не замечал его или Пака, идущих прямо около меня, скрытых чарами. Даже на переполненном тротуаре, они обходили или отходили с его пути, часто в последнюю секунду, даже не подозревая, что среди них был фейри. Но я поймал на себе несколько взглядов — любопытных, оценивающих или бросающих вызов — пока проделывал свой путь сквозь толпу, толкающуюся и врезающуюся в меня. Хорошо, что мой меч все еще был у Пака. Иначе у меня могло бы возникнуть желание достать его и убрать их всех со своего пути.
Когда я свернул с дороги еще одного человека, то задел забор из кованого железа, окружающий основание маленького дерева на краю тротуара, и инстинктивно отскочил, отдергиваясь от металла. Но слабости и боли от такой близости к железу не было, хотя я заработал несколько странных взглядов от различных прохожих. Я осторожно потянулся и коснулся забора, готовясь отдернуть руку, поскольку многовековой эльфийский инстинкт самосохранения кричал мне остановиться. Но железо, когда-то сродни для меня с прикосновением к тлеющим углям и вызывающее сильную боль, было холодным и безвредным под моими пальцами. Я взглянул на улицу, на длинный ряд деревьев, так же заключенных в железо и усмехнулся.
— Ты прекратишь делать это? — прошипел Пак мгновение спустя, содрогаясь, когда я проводил пальцами вдоль каждого пройденного нами забора. — Ты сводишь меня с ума. У меня мурашки каждый раз, когда мы проходим мимо одного из них.
Я рассмеялся, но отошел от забора и железа, обратно в центр тротуара, где движение было самым плотным. Теперь, когда я знал, что они не обойдут меня, было легче уклоняться и обходить стороной бесконечные массы.
– Означает ли это, что я могу поставить забор вокруг двора, и ты оставишь меня в покое? — спросил я, ухмыляясь Паку. Он фыркнул.
– Не будь самонадеянным, снежный мальчик. Я играл с людьми за долго до того, как ты даже подумал о том, чтобы стать одним из них.
Толпы стали редеть с приближением вечера. Грималкин уводил нас все дальше от центра города. Пробуждаясь, замерцали уличные фонари, а здания вдоль улиц становились все более обветшалыми и убогими. Разбитые окна и надписи на стенах были обычным делом. Я мог ощущать на себе взгляды из теней и темных аллей.
– Это необычный жакет, парень.
Я остановился, когда четыре человека вышли из переулка, перегородив мне путь. На них были толстовки с капюшонами и банданы. Самый крупный, вульгарно выглядящий головорез с бритой головой и покрытый татуировками прошелся вперед, искоса на меня поглядывая. Я осмотрел его и его компаньонов быстрым поверхностным взглядом, ища рожки, когти или заостренные зубы. Ничего. Не полукровки. Не изгнанные из Небывалого, влачащие жизнь в мире смертных. Они были людьми во всех отношениях.
– Тут мой приятель Рико. Он просто думает, что ему нужна необычная куртка как эта. — Главарь — головорез улыбнулся, демонстрируя золотой зуб. — И поэтому, почему бы тебе не отдать ее, парень? Это и оставь еще свой бумажник на земле. Мы же не хотим сильно разбить твою симпатичную голову, не так ли?
Пак около меня вздохнул, качая головой.
– А они не больно-таки умны, верно? — спросил он, пристально глядя на главаря, который не обращал на него никакого внимания. Отступая, он проскользнул и встал позади них, ухмыляясь и похрустывая костяшками пальцев. — Предполагаю, у нас есть время, чтобы устроить одну последнюю бойню. Как в старые добрые времена.
– Эй, ты глухой, панк? — Главарь банды толкнул меня. Я сделал шаг назад. — Или ты так напуган, что обмочил штаны? — Другие захихикали и подались вперед, окружая меня словно голодные псы. Я не шелохнулся. Последовала вспышка металла и предводитель начал размахивать ножом, держа его перед моим лицом. — Последний раз прошу по-хорошему. Дай мне ту куртку, или я скормлю тебе твои же пальцы.
Я встретился с ним взглядом.
– Нам не придется делать этого, — мягко ответил я ему. Пак злобно улыбался позади них, напрягая мышцы. — Вы все еще можете уйти. Через восемь секунд вы уже будете не в состоянии этого сделать.