Железный Шакал
Шрифт:
– Уверен? – осведомился Крейк.
– Прости. Запамятовал.
Грайзер не стал развивать тему. Тем более что, если поразмышлять, капитан не очень-то ошибался.
– Во всяком случае, теперь можно объяснить появление Шакала, – произнес Крейк. – Я о том, который гоняется за тобой.
– И что?
– Он представляет собой своеобразную визитную карточку. Чтобы ты был в курсе насчет того, кто тебя проклял. Демон принимает форму фамильного герба с некоторыми дополнениями, основанными на тех страхах, которые ему удалось вытащить из твоей психики.
Фрей нахмурился.
– Но почему Шакал вылезает снова и снова? Ему что, трудно сразу забрать реликвию?
– Вероятно, азриксы не могли наделить демона таким могуществом. – Крейк искоса взглянул на Угрика: он был доволен, что получил шанс восстановить ощущение интеллектуального преимущества над йортом. – Он способен оставаться в нашей реальности лишь ограниченное время. Но с каждым разом он задерживается здесь – примерно на полчаса. Согласен? Исходя из его натуры, я подозреваю, что Шакал питается энергией из страхов своей жертвы. Черпает из нее силу. Сегодня ночью он полностью явится в наш мир и не уйдет, пока не покончит со своим делом. Если только реликвия не будет возвращена на свое законное место.
– Короче, в выигрыше хозяин, – подытожил Фрей. – Либо вор испугается и принесет вещицу назад, либо демон в конце концов разделается с бедолагой и сам доставит украденное по адресу.
– Точно, – подтвердил Крейк. – По-моему, умное решение.
– Да, – сухо бросил Дариан.
– Но у нас есть преимущество. До сих пор демон являлся только одному человеку. Другие вообще о нем не слыхали – ни сном ни духом. Но когда Шакал воплотится полностью, то он станет осязаемым. И мы все его увидим.
– Ладно. Но сможем ли мы его убить? – не унимался капитан.
– Вряд ли. Он как-никак демон. Но, по крайней мере, ты встретишься с ним не в одиночку.
– Ну, хватит беспокоиться, – вмешался Угрик. Он помахал футляром с реликвией, указал на дверь справа и заявил: – Я нашел ее здесь.
У Крейка сразу полегчало на душе. Дариан испытал такое же чувство. Неужели их путешествие скоро закончится? Они поспешно вошли в комнату.
Здесь царил полумрак. Густые переплетения вьющихся растений, пробившихся внутрь сквозь дыру в противоположной стене, затмевали слабый искусственный свет. Заросли захватили половину помещения, а отдельные побеги дотянулись почти до самой двери. В проем глядела полная луна.
– Я взял ее здесь, – сказал йорт.
Посреди комнаты возвышалась изящная колонна – вылитый морской коралл. Она горбилась и ветвилась, простираясь в разные стороны, так что получались петли, полки и подпорки. Кое-где сохранились и предметы. В одной нише уютно покоился черный шар, а поблизости – темнели останки какого-то механического устройства. Рядом лежали керамические штучки – возможно, декоративные статуэтки или награды. Стилизованный шакал, вырезанный на остове колонны, горделиво взирал на чужаков.
На изрядной высоте от главного ствола коралла отходили две тонкие ветви, на концах загибавшиеся вверх под прямым углом. Всем моментально стало понятно предназначение «полки».
Фрей вопросительно взглянул на Угрика.
– Да, – подтвердил тот, протягивая футляр Дариану. – Реликвия была в этом коробе. Между прочим, он оказался открыт. Думаю, так и надо. Дело за малым.
Крейк посмотрел через пролом в стене на синее бархатное небо.
– Еще не стемнело, – удовлетворенно сказал он. – Кэп, ты успеваешь, несмотря на твое пристрастие откладывать все на последнюю минуту.
Они поснимали с плеч громоздкие рюкзаки и составили их в стороне. Дариан опустил футляр на пол и принялся ощупывать его бока.
– Отлично, – пробормотал он. – Кроме того, мне всегда нужно не меньше четверти часа, чтобы добраться до крышки.
Грайзер втайне надеялся, что капитан преувеличивает.
Угрик присел на корточки возле Фрея и полез к нему с непрошеными советами. Он пытался обнаружить замки, пока Дариан не шлепнул его по рукам. Крейк предоставил своим спутникам разбираться с футляром, а сам принялся изучать комнату. Сквозь сплетение лиан в ближней части помещения виднелись и другие ниши. Вблизи он заметил пьедестал, поваленный буйной порослью.
Он вновь поймал себя на том, что хочет вернуть к жизни умершую культуру и соприкоснуться с ней. Что, если здесь была коллекция трофеев?
И Крейк ринулся в сплетения лиан. Вдруг он отыщет ключи к разгадке тайны азриксов?
«Ага! – сказал он себе. – Это что-то вроде…»
Внезапно он понял. В темноте обрисовалось белое изможденное лицо. Крейк с криком отскочил назад.
– Что? Где? – Фрей выхватил револьвер и озирался в поисках опасности.
Сердцебиение Грайзера понемногу стихало. Оплетенная лозами фигура не шевелилась. Он почувствовал себя глупцом.
– Ничего, кэп, – буркнул он. – Мне померещилось… – начал он и оборвал себя на полуслове. Ведь, углубившись в объяснения, он только увязнет в недомолвках! Поэтому он поспешно закончил: – Так, ничего…
Фрей сердито мотнул головой и вернулся к прерванному занятию.
– Я и без того на взводе. Если ты опять заорешь, я с перепугу и в тебя пальну.
Демонист не слушал ворчание Дариана. Заросли притягивали и манили его. То, что Крейк принял за мертвеца, являлось всего лишь одеянием. Черный облегающий костюм, наподобие трико, сделанный из мелких чешуек. Рядом висели прикрепленные к рукавам перчатки. Наверняка внизу есть обувь. Должно быть, костюм был выставлен в комнате как выставочный экспонат. Он похож на доспехи, только тоньше и гораздо более гибкий, чем современное снаряжение.
А бледное осунувшееся лицо было его собственным. Оно просто отразилось в пустом гладком забрале шлема. Кровь и сопли, неужели он пугается самого себя? За последние дни он действительно измучился от бессонницы и забот: под покрасневшими глазами набрякли мешки, а щеки впали. Крейк гордился своей окладистой и ухоженной бородкой, но теперь она превратила его в бродягу.
«Грайзер Крейк, – обратился он к себе, – ты должен взять себя в руки».
Он повнимательнее пригляделся к шлему, который полностью закрывал голову. От подбородка к спине шли трубки. Каково же их предназначение? – задумался Крейк и уставился на свое отражение в прозрачном забрале. В этом «зеркале» он мог наблюдать за капитаном и Угриком, которые продолжали возиться с футляром.