Железный Шакал
Шрифт:
– Я тоже так решил, – буркнул капитан и выругался сквозь зубы. – Ради каких слюней им понадобилась зенитная пушка? Кроме того, конечно, чтобы сбивать корабли?
– Гагрииск не просто трудовой лагерь, а тюрьма, – объяснила Эхри. – Всегда найдутся желающие спасти кого-нибудь из заключенных.
– Я думал, что самми сразу казнят всех, кто им не нравится.
Фэл поднял голову.
– Бывают и исключения. В Гагрииске держат тех, кого не должны найти, и тех, кто слишком важен. Их тщательно допрашивают, мучают, пытают. Поэтому их и присылают сюда.
– Только работать вместе
Фрей до сих не привык к дракийскому акценту, хотя слышал его от Сило на протяжении девяти лет. Он посмотрел на часы.
– Сило, сколько на твоих?
Бортинженер вытащил свои часы. Время совпадало минута в минуту. День клонился к закату, хотя в отвратительной мгле Долины Удушья разница между вечером и утром была невелика. Солнце превратилось в тусклый диск, его опаляющие лучи почти полностью поглощались желтой взвесью. Чуть тепловатый воздух неприятно касался кожи.
В тумане прогремели глухие удары.
– Что еще такое?
Фэл произнес очередное незнакомое слово.
– Они живут в болотах, – произнесла Эхри.
– Неужели кто-то дышит этой дрянью? – удивился Дариан.
Эхри пожала плечами.
– Рабам масок не дают. Экономят на замене фильтров.
– И что происходит?
– Они выдерживают год. Максимум пятнадцать месяцев. Потом их расстреливают.
Она говорила жуткие сведения ровным, будничным тоном, но Фрей угадывал за ним тщательно сдерживаемый гнев. Эхри взяла у Сило подзорную трубу и направила ее на лагерь.
– Бараки, – сообщила она. – Ворота наверняка охраняются, но если прорвемся сквозь, то можем выпустить заключенных. Вот что самое главное.
– Для вас, – уточнил Дариан.
– Надо захватить лагерь, – сказал Фэл. – Пленных и рабов – раза в три больше, чем охранников.
– А наша команда поищет Угрика.
– Пока мы будем отвлекать на себя огонь, – заявила Эхри.
Фрея ее замечание нисколько не устыдило.
– И у нас, и у вас есть свои причины для нападения.
Эхри фыркнула.
– Пора бы твоей женщине появиться.
– Ты ее увидишь.
– И когда? – спросил Фэл. – Они тоже не дремлют. Если она опоздает…
– Она будет в Гагрииске, – раздраженно бросил Фрей. Неприкрытое сомнение Фэла и Эхри рассердило его вдвойне, поскольку совпало с его собственным. Он сомневался в Тринике.
В водяном саду Шасиита она пообещала ему, что прилетит в Долину Удушья. Но ее слова, в общем-то, походили на прощание. Хотя у них все неплохо складывалось, если не считать недоразумения на «Делириум Триггер». Однако Фрею не давала покоя мысль, что он чересчур опирается на доверие к ней. Прежде Триника с радостью предавала его направо и налево. Не слишком ли наивно с его стороны рассчитывать на перемену в ее поведении? Не поддался ли он опасной наивности? Что, если он уподобился девицам, которые падали в его объятия? Бедняжки, отдаваясь ему, обычно рассчитывали, что сумеют его переделать. Как бы не так.
Но Триника боялась за него. Она не позволит ему умереть.
Он был уверен в этом. Почти.
Он выудил из кармана компас. За последние месяцы у него вошло в привычку глядеть на него, перед тем как впасть в блаженство, даруемое шайном. Стрелка связывала его с Триникой. Он чувствовал себя ближе к ней и знал, что она носит кольцо, которое он вручил ей.
Стрелка показывала на север, но Фрей и понятия не имел, на каком она расстоянии. На севере находился Шасиит, который она, возможно, даже не покинула. А вдруг она потеряла координаты, которые он оставил ей в условленном месте. А он специально покрасил ящик особой краской, ярко светящейся, когда используешь поляризующие очки.
Организация налета прошла через пень-колоду. Эхри не давала карту до тех пор, пока не получила медикаменты, а Фрей, естественно, не мог сказать Тринике, куда следовать. Триника не полетела вместе с ним в лагерь повстанцев, поскольку гигантский «Делириум Триггер» не мог толком сесть в джунглях. А возвращаться в Шасиит – некогда. Дариан был вынужден договориться с Триникой заранее, и разговор получился весьма скомканным.
Могла случиться любая накладка. Ей нужно ночью вылететь из Шасиита, добраться в темноте до тайника и затаиться на подходах к Долине Удушья до утра, пока не станет светло для атаки. Если, конечно, она будет на месте.
Если все идет по плану, сейчас она должна приближаться именно с севера. В противном случае она все еще в Шасиите. Теперь и компас не мог разрешить его сомнений.
– Она прилетит, – прошептал он. Он всерьез надеялся, что не ошибается.
Он продолжал беспокоиться и часом позже, сидя в пилотском кресле «Кэтти Джей». Туман лениво проплывал мимо застекленного фонаря кабины. Джез то и дело бросала на него встревоженные взгляды, а он их игнорировал. Чтобы не волновать муртиан, она тоже носила дыхательную маску, а вот очки надевать не стала.
Фрей уставился на компас. Стрелка замерла, будто заледенела. Но ведь Триника направляется к ним, верно?
Но почему стрелка совсем не двигается?
– Капитан, пора, – произнесла Джез.
Фрей утешился возможностью отвлечься от праздных мыслей и сконцентрировался. Он пустил аэрум в балластные цистерны и начал прогревать турбины. В коридоре послышались шаги. Он обернулся – в дверях стоял Сило.
– Твои люди готовы? – спросил капитан.
– Ага. Кое-кто из мальчишек, того и гляди, начнет палить друг в друга, если им не подсунуть даков.
– Боюсь, посадка получится грубоватой, – сообщил Фрей. – Ты у меня старший в трюме. Нам нужно все проделать правильно.
Сило кивнул и зашагал по коридору.
– Курс – ноль пять, – отрапортовала Джез. – Держите прямо, ровно на двухстах, и выйдете прямо на точку. Турбины приглушите, насколько возможно.
– Есть, – ответил Фрей и сдвинул рукоять газа. Двигатели «Кэтти Джей» зарокотали, и корабль начал набирать скорость. Дариан опасался, что гул турбин взбудоражит охрану, и поэтому посадил судно в двадцати милях от лагеря. На этом участке не было ничего, кроме выжженной земли, ядовитых миазмов и смрадных болот, из которых доносилось уханье загадочных существ.