Железом и кровью
Шрифт:
Для упорядочивания иерархии в царстве устанавливалось четыре класса чести – князь, граф, барон и рыцарь. Сами названия были бы пустышками, если бы за ними стояли только слова, поэтому была введена система поощрения за каждый титул, состоявшая из трёх прав: феода, превосходства и содержания.
Право феода заключалось в том, что человек, производясь в дворяне, получал вместе с титулом небольшой надел земли в личное и безвозмездное пользование. После смерти наследного дворянина эта земля переходила к его наследнику, но только при условии, что тот имеет дворянское достоинство. В противном случае феод со всем недвижимым имуществом отходил своему настоящему собственнику – царю. Этот надел земли нельзя было сдавать в аренду или продавать, то есть он годился только для личного использования. Также феод мог отойти суверену в случае, если реципиент чести был
Право превосходства позволяло дворянину при прочих равных условиях иметь преимущество при приёме на государственную службу.
Право содержания обеспечивало наследному дворянину достойную старость, так как он получал по выходе в увольнение немалую государственную пенсию. Так, рыцарь ежегодно получал 240 аргентов, барон – 720, граф – 2160, князь – 6480. Солидные выплаты, они даже рыцарю позволяли прожить в старости, например, запустив хозяйство и сидя на печи, правда очень скромно.
Естественно, за серьёзные проступки провинившихся понижали в чине, а то и могли вовсе уволить с лишением дворянского достоинства или казнить. Подобный подход к формированию дворянства должен был привести к тому, что в этот социальный класс динамически отбирались наиболее деятельные и толковые представители общества, а весь балласт в два-три поколения отбраковывался. А то и быстрее. При этом сдерживающим фактором широкого обращения в дворянское достоинство были конкретные финансовые выплаты, которые шли непосредственно из бюджета. То есть наплодить сотни тысяч дворян не получалось чисто физически.
Вторым институтом чести выступила система наградных знаков, которые, в отличие от дворянства, давались за конкретное разовое действие или поступок. Например, изобретение или поведение в конкретном бою. Награды делились на три категории – звёзды, кресты и медали.
В высшую категорию входила первоначально только одна награда – Звезда Героя, которая должна была вручаться за исключительные, то есть героические поступки. Звёзды вообще не имели никаких степеней, а награждение ими устанавливалось как исключительная мера оценки выдающегося поступка на пользу государства.
Второй категорией знаков стали кресты. Крест Виктории давался за выдающиеся личные заслуги в боевой обстановке и был высшей воинской наградой. Само собой, просто храбрость не могла стать чем-то выдающимся, ведь на войне главное – победить, поэтому этими крестами награждали именно за выдающийся вклад в победу, то есть хладнокровных и техничных бойцов, которые не теряют голову ни в каких обстоятельствах. Мало кто об этом задумывается, но храбрость и трусость – это эмоции, которые охватывают человека в момент опасности. А находиться под влиянием эмоций на войне крайне плохо. То есть, иными словами, Эрику был нужен не героизм, а профессионализм. Крест Мужества давался также за выдающиеся личные заслуги перед государством, совершённые с риском для жизни в любом деле, связанном с небоевой обстановкой. Например, за борьбу с преступностью или крайне успешную дипломатическую миссию в агрессивно настроенной стране. Третий и последний крест Славы являлся высшей социальной наградой. Его вручали опять же за выдающиеся личные успехи в производственной, научной, управленческой или общественной деятельности. Например, за изобретение или успешное руководство государственным производственным объектом, показавшим поразительную эффективность. Все кресты были трёх степеней превосходства и вручались строго по очереди. Например, если человек совершил второй поступок, достойный награждения конкретным крестом, то ему вручали крест второй степени, при третьем поступке – первой. При получении всех трёх степеней гражданин считался полным кавалером. Ни один человек в государстве не мог быть награждён одной и той же наградой и категорией повторно.
К третьему классу наградных знаков относились медали, которые, как и звёзды, не имели степеней и ограничений на количество награждений. Медаль «За Отвагу» давалась за личную храбрость, проявленную в бою. «За Мужество» – то же самое, только с риском для жизни в небоевой обстановке. «За Усердие» –
Собственно, как и в вопросах дворянских титулов, за каждым из знаков стояла небольшая, но приятная привилегия. Ею, в частности, была пенсия после увольнения с государственной службы. За каждую награду первой категории платили 720 аргентов в год. За третью степень наград второй категории – 60 аргентов, за вторую – 120, за полного кавалера – 240. За каждую медаль – по 20 аргентов. Собственно, как и с дворянскими титулами, подобное отношение к наградам ограничивало спекуляцию ими, так как за каждую приходилось бы платить из государственного бюджета. Главной особенностью этой системы чести являлось то, что суверен сам себе вручать никаких наград не мог, а значит, все награды, на которые он мог рассчитывать, были возможны только до восшествия на престол.
За те два месяца, что Эрик оправлялся от раны, было очень много чего сделано. И реорганизована армия, и введены единый стандарт доспеха для строевых частей и единый стандарт гражданской одежды для чиновников и военных чинов, находящихся не при исполнении служебных обязанностей, и прочее, прочее, прочее. Вообще, время получилось очень насыщенным.
Сдавшихся при Преславле бойцов определили в новые воинские части, распределяя таким образом, чтобы нигде не получалось их особого скопления. С учётом погибших, раненых и уволенных по увечью армия Эрика на 1 августа 1218 года насчитывала 4163 человека. Что не сильно больше численности до начала болгарской кампании. Ядром её выступил пехотный полк, имевший 2381 человека штатного личного состава и 16 артиллерийских орудий. Помимо этого были сформированы два отдельных пехотных батальона по 476 человека, отдельный кавалерийский батальон и три отдельные инженерные роты. В результате царю пришлось отойти от поголовного оснащения армии лошадьми, ибо затраты на продовольственное снабжение получались уж больно солидны.
– Ваше величество, вы не заняты? – Георг мялся в десяти шагах от Эрика, сидевшего на скамейке в парке и задумчиво смотрящего в сторону горизонта.
– Георг! Давно тебя не видел. Проходи, садись. С чем пришёл?
– Я… эм… э-э-э…
– Да не мнись, говори сразу по делу.
– У меня к вам два дела, и оба касаются развития армии.
– Хорошо, я весь внимание.
– Был я на неделе в Феоруме, смотрел на поделки Валентино, те, которые вы ружьями называете. Хорошее оружие. Отчего же вы ими бойцов не вооружаете?
– Они ещё не готовы. Итальянец тебе показывал те, что с нарезами, или те, что с гладким стволом?
– С гладким стволом. А что за нарезы?
– Так ты самую вкусную его поделку ещё не видел. У нас параллельно два проекта разрабатываются. Второй, как раз тот, который ты не видел, позволяет с той же скорострельностью бить на дистанцию вдвое дальше и втрое точнее. Более-менее подготовленный боец сможет попадать в противника с восьмисот шагов. Я смотрю, ты удивлен?
– Да! Конечно! Это же волшебный результат! Наша армия станет просто непобедимой!
– Георгий, не нужно таких эмоций. Наша армия и так непобедима. Причём дело не в оружии, а в вас – воинах этой армии. В том, как вы обучены и как сражаетесь. Хорошее оружие и доспехи лишь помогают вам в вашем превосходстве.
– Но когда мы получим таких прекрасных помощников?
– Всему своё время. Сейчас мы сможем делать не больше шестидесяти в год, а этого явно не хватит. Валентино отрабатывает технологию, и у него целый спектр проблем. Когда он их решит – я не в курсе.
– Ваше величество, возможно, я ошибаюсь, но у Валентино на складе лежало по меньшей мере четыре гросса ружей с гладкими стволами, то есть ими уже можно укомплектовать один батальон.
– Сколько?! – Эрик привстал с возмущённым и удивлённым видом. – Почему эта собака молчит?! Ну, он у меня попляшет! Ненавижу сюрпризы! А ты молодец, правильно мыслишь. Пока не распространяйся, а займись подготовкой списка наиболее метких бойцов для формирования особого гвардейского батальона, который вооружим лучшим оружием. Это всё?
– Нет, ваше величество, есть ещё один вопрос.
– Слушаю.
– Он касается артиллерии. Я тут набросал чертёжи нового орудия, чтобы облегчить его, и лафетов для него – для кораблей, крепостей и полевых сражений. Ведь в битве под Преславлем пушки себя прекрасно проявили, но артиллеристы испытывали массу неудобств из-за неприспособленности лафетов. Мы же их с кораблей сняли.