Жёлтый песок среди бескрайнего моря
Шрифт:
— Там твоя одежда, — торопливо проговорил я. — не знаю, правда, какая. И ещё одна вещь, я про неё тебе потом объясню. Ты давай, переодевайся пока…
— Ладно! — Снежана присела на корточки и принялась торопливо вытаскивать из рюкзака какие-то шмотки. — Ух, ты!
Потом она как-то нерешительно посмотрела на меня.
— Может, ты отвернёшься, пока я переодеваться буду!
— Нет проблем! — Я сделал поворот на сто восемьдесят градусов и принялся внимательно рассматривать мерцающую вдали
За моей спиной тотчас же послышался шорох, производимый, по всей вероятности, сбрасываемой одеждой. Вернее, той ерунды, которую поспешно натягивала на себя перед нашим прошлым бегством Снежана в моей спальне.
— Ты извини, Тед, что я такая стеснительная стала…
Теперь, судя по воспроизводимым шорохам, Снежана уже торопливо одевалась.
— Просто я…просто мне… а, в общем, можешь смотреть уже!
Я немедленно повернулся.
— Ух, ты! Вот это я понимаю!
Снежана теперь была экипирована не хуже бойца спецназа. Ну, если не учитывать отсутствие бронежилета и шлема на голове.
— Откуда у тебя такое форменное одеяние?
— Спелеологией когда-то увлекалась. Тебе это слово что-нибудь говорит?
— Где уж мне тёмному! — вздохнул я. Потом помолчал немного и добавил: — Что-то с пещерами связанное?
— Вот видишь! — Снежана улыбнулась. — Не такой ты, оказывается, и тёмный! Спелеология и в самом деле занимается всесторонним изучением природных подземных пространств, чаще именуемых просто пещерами. Впрочем, наше увлечение скорее относилось к спелеотуризму…
— А это ещё что за зверь такой? — спросил я.
— Спелеотуристы, в отличие от учёных-спелеологов, посещают пещеры с чисто спортивной или познавательной целью. Главное для нас было, не изучение, а преодоление различных препятствий. Что-то сродни альпинизму, вот только не вверх, а вниз…
— Понятно! — сказал я. — И этот вот твой костюмчик — стандартная форма всех спелеотуристов?
— Нет! — засмеялась Снежана. — Это спецзаказ! Для меня лично.
Она вновь наклонилась и вытащила из рюкзака довольно увесистый золотистый шар. Некоторое время держала в руках, внимательно разглядывая, потом осторожно опустила на песок.
— Ну, и что это такое, хотелось бы знать?
— Мне тоже этого очень хотелось бы! — в тон Снежане проговорил я. — Но, как говорится, увы! Стефан сказал, что я должен зарыть эту штуковину в песок, а потом постараться забыть даже место тайного сего захоронения. Почему шарик этот нужно закапывать, почему место оное забывать необходимо, и что эта за штуковина вообще — понятия не имею!
— Ну и ладно!
Снежана подошла ко мне вплотную и, взяв обе мои руки в свои, некоторое время молча на меня смотрела. Я тоже смотрел на неё, и продолжалось это довольно-таки продолжительное время.
— Я рада, что ты вернулся, Тед! — прошептала Снежана и глаза её подозрительно заблестели.
— А уж как я рад!
Обняв Снежану за плечи, я принялся покрывать частыми торопливыми поцелуями её лицо и шею. Потом, опустившись на колени, принялся целовать руки Снежаны.
А ещё потом мне вдруг вспомнилась Мери, и ночь, проведённая с ней. Ночь, которую я совершенно даже не помнил…
Но она всё же была, эта ночь!
Я встал, а Снежана с каким-то даже испугом на меня посмотрела.
— Что-то не так, Тед?
— Всё так! — я несколько насильственно улыбнулся, вернее, заставил себя улыбнуться. — Ты есть хочешь?
— А ты и еду приволок? — враз оживилась Снежана.
— И самую разнообразную! — Я наклонился и развязал рюкзак. — Вот, посмотри!
И я начал выкладывать из рюкзака содержимое.
— Подожди, я скатерть постелю!
Снежана вытащила из баула, который ранее из собственной квартиры сюда доставила, скатерть, расстелила её на песке. Потом из баула были извлечены всё те же две фаянсовые кружки.
— Ну, а теперь заглянем в твой рюкзак! Ух, ты, да тут всего столько! И даже шоколадки!
— Всё можешь не доставать, — сказал я и тоже почувствовал, что сильно проголодался. И не мудрено, забыл уже, когда последний раз и ел нормально. Кажется, именно здесь и именно со Снежаной…
Снежана извлекла из моего рюкзака хлеб, колбасу, сыр, печенье и бутылку виски. Потом заколебалась, глядя на пластиковые бутылки с такими разными напитками.
— Давай начнём с содовой, — предложил я. — Для виски самый подходящий напарник!
Так мы и сделали. Потом Снежана вытащила из ножен мой немецкий кинжал, порезала колбасу, сыр, и мы стали пировать.
Пировали долга, заражаясь друг от друга отменным аппетитом, потом Снежана сдалась первой.
— Всё, не могу больше! — объявила она. — Даже смотреть на еду не хочется! Вот что значит, переела!
— Ладно! — сказал я, откупоривая виски. — Переела, так переела! А теперь мы всё это перепьём!
Мы выпили по две порции виски с содовой и решили, что с нас пока хватит.
— А кофе будешь? — спросила Снежана. — У меня в бауле и спиртовка имеется, если не забыл.
— Не хочу я кофе! — Я мотнул головой. — Сыт, как говорится, по горло!
— Тогда всё, убираю со стола! — объявила Снежана, пряча остатки снеди обратно в рюкзак. — Слушай, да у тебя тут и туалетная бумага! И много! Слушай, ты такой молодец!
Я ничего не ответил, да и похвала за наличие туалетной бумаги показалась мне довольно сомнительной.
— Два рулона я в свой рюкзак переложу!