Жемчуг Лутры
Шрифт:
Любознательная Копуша тем временем вскарабкалась по лапе своей спасительницы и заглянула той прямо в глаза.
— Хур-р! — восторженно выдохнула кротишка. — Ты не щерритца, ты — выдрра!
Длинная Лапа опустила «пленников» на землю и перехватила поудобнее копье.
— Да, ребята, повезло вам, что мы не — как вы их называете? — «щеритцы». А теперь лучше скажите мне, что трое малышей делают одни, без взрослых, так далеко от аббатства?
Не успевший толком испугаться и поэтому быстро сообразивший, что к чему, Арвин нашел самые веские, на его взгляд, причины.
— Мы…
На этот раз выдра сдержала улыбку, вспомнив, как сама в детстве не раз попадала в подобные приключения.
— Вы, ребята, молодцы, — одобрительно сказала она. — Мы тут недавно видели огромную толпу «щеритц». Они бежали во всю прыть и кричали, что за ними гонятся три храбрых воина. — Обернувшись к подошедшим выдрам из ее отряда, Длинная Лапа попросила у них поддержки: — Я ведь правду рассказываю?
Выдры согласно закивали.
— Знаете, что они еще кричали? «Ой, спасите! Ой, помогите! За нами гонятся три ужаснейших, кровожадней-ших малыша!» Я своими ушами слышала!
Арвин грозно нахмурился, схватил с земли свою палку и потряс ею в воздухе:
— Вперед, за мной! Вы поможете нам схватить их! Длинная Лапа запросто подхватила бельчонка и посадила его себе на плечо.
— Брось, не стоят они того! Хочешь, я прокачу тебя до самого аббатства? Эй, ребята, есть у нас что-нибудь вкусненькое? Пусть храбрые воины перекусят по дороге домой.
Тем временем в аббатстве брат Хиггли уже в третий раз открывал духовки и заглядывал в кастрюли.
— Ну, и что прикажешь делать? — вопрошал он свою супругу Тизель. — Накрывать на стол, чтобы все остывало, или оставить в духовке, чтобы пережарилось и перетушилось?
— Я и сама не знаю, — отвечала Тизель. — Пойду спрошу Ауму, ей виднее, когда должны вернуться те, кто отправился на поиски.
Аума сидела на крыльце аббатства вместе с Командором и нервно терла лапами морду.
— Надо было еще вчера начинать поиски этих малышей, — в который раз повторила она. — Говорила мне сестра Цецилия, а я не послушала. Все думала, что они захотят есть и вернутся. А теперь что? Вон уже целый день ищем, и все без толку! Это все я виновата. А еще бедняжка Фиалка! Оказаться в лесу одной! Что с ней — заблудилась, в плен попала или еще что-нибудь похуже…
Командор погладил ее по плечу:
— Не вини себя. В конце концов, в прошлый раз все обошлось. И никто не мог предположить… Это еще что такое?
Думм-бумм-бумм! Вслед за ударами колокола раздался крик Фарло Стампа, дежурившего на башне у ворот.
— Выдриный патруль возвращается! — крикнул еж. — По-моему, они ведут с собой кого-то еще. Да это же наши трое пропавших малышей! Точно, они! Вальджер, открывай ворота.
Бросившись к воротам, Аума на бегу задрала морду к небу и взмолилась:
— Хвала Всем Сезонам! Хоть эти целы и невредимы! Но где же Фиалка?
Большой колокол на башне пробил четыре раза, созывая обитателей Рэдволла на обед в Большом Зале. В Рэдволле едоков стало гораздо больше за счет землероек Гуосим и выдр из дозора Длинной Лапы, в зале даже пришлось поставить дополнительные столы.
Сестра Цецилия и еще кое-кто из старейшин аббатства предлагали немедленно отправить троих провинившихся малышей в постель и уж точно лишить их вкусного обеда, заменив его крапивной похлебкой. Неожиданно для всех Длинная Лапа выступила в защиту виновных и, действуя уверенно и настойчиво, даже сумела перетянуть на свою сторону Ауму и многих других.
— Друзья мои, — сказала она достаточно громко, чтобы ее слышал весь зал, — я думаю, нашему отряду никак не помешают эти трое славных воинов, усилиями которых древний Рэдволл был спасен от набега кровожадных ящериц. И я полагаю, нам нужно задобрить их сейчас, пока они молоды, тогда в старости мы будем избавлены от диеты из крапивной похлебки.
Сестра Цецилия хотела что-то возразить, но ее перебил Лог-а-Лог, который заявил, что присоединяется к Длинной Лапе и считает вредным подавлять боевой дух юных воинов, запирая их в лазарете и кормя крапивной похлебкой. Поняв, к чему клонит Лог-а-Лог, Длинная Лапа продолжила его мысль и обратилась к малышам:
— Готовы ли вы поклясться мехом и усиками, что вы никогда больше не будете убегать и прятаться без моего разрешения? Да, и еще: вам придется дать присягу, что вы будете вести себя, как подобает настоящим выдриным воинам, а это значит: выполнять приказы старших, никогда никого не обманывать, быть добрыми к любому зверю, ну, и вести себя хорошо, и все в том же духе. Готовы ли вы дать такую серьезную клятву?
Проголодавшиеся малыши готовы были дать не только такую почетную клятву, но и наобещать всего, чего угодно, лишь бы от торжественных речей перейти наконец к поеданию стоявшего перед ними большого клубничного пудинга. За всю голодную троицу ответила Копуша, вскарабкавшаяся на табуретку и гордо помахавшая в воздухе ложкой:
— Прринимайте нашу пррисягу, хур-хур!
Раздались общие аплодисменты и одобрительные крики. Вдруг двери Большого Зала распахнулись, и на пороге появился Вальджер, поддерживавший или, скорее, тащивший на себе Пижму и Краклин. Сделав несколько шагов к главному столу, белочка и ежиха рухнули на пол, задыхаясь от усталости и душивших их рыданий. Вальджер взволнованно сообщил:
— Из того, что они пытались мне сказать, я мало что понял, но, по-моему, около церкви Святого Ниниана происходит что-то ужасное.
С неожиданным для своих сезонов проворством Аума выскочила из-за стола и плеснула холодной водой в лицо теряющим сознание подругам. Ежиха Тизель приподняла голову Пижмы, подула ей в нос и ласково потрепала по щекам, стараясь привести в чувство.
Едва придя в себя, Пижма сбивчиво и неразборчиво заговорила:
— Мы всю дорогу бежали оттуда… Галки… Они напали на нас… у церкви… Ролло спрятался… в канаве… Сноп сказал позвать на помощь… Пинким… Пинким… только не это… нет!
Аума, поднявшая на передние лапы белочку, поспешила спросить ее: