Жемчуг Лутры
Шрифт:
Пираты стали грести всем, чем только можно было. Оба плота довольно бодро продвигались к цели до середины пути. Неожиданно черная ночная вода словно расступилась перед ними, и над бухтой раздалось:
— Ну-у тру-у-гу-ура-а-а ма-а-а да-а-арразу-у-у-умм! Пу-у-рро-о-о-о чо-о-ор! Не сметь трогать наших друзей! Пошли прочь отсюда!
Грозный предводитель морского народа и небольшая стая взрослых тюленей разнесли плоты в щепки за считанные секунды. Попавшим под горячие ласты пиратам хватало звонкого шлепка, чтобы лишиться чувств. Часть из них повылетали прямо на берег, выброшенные так далеко ударами тюленьих хвостов. Велко и Фиалка перегнулись через борт и хохотали до упаду.
— Ты видел, видел, как король тюленей огрел вон ту морскую крысу?
— А ты посмотри на того хорька: какое сальто в воздухе и какое приземление прямо на песок! Молодцы тюлени! Врежьте им еще!
— Да-да, пожалуйста! И пусть обязательно достанется вон тому хорьку — за меня!
Тюлений король подплыл к борту корабля, похлопал ластами себя по груди, улыбнулся и изящно поклонился зрителям.
Велко и Фиалка сложили лапы перед собой и в один голос прокричали:
— Дза-а-а-а-а-а-ар! Дза-а-а-а-а-а-ар!
Тюлень помахал ластами и показал головой в ту сторону, откуда, огибая мыс, в бухту заходил «Морской Змей».
— Ма-а-арта-ан! Ма-а-арта-ан! — повторил на всякий случай предводитель морского народа.
Рассветный час друзья встретили на палубе «Флибустьера» за плотным завтраком. Грат все не могла нарадоваться новому кораблю, постоянно повторяя:
— Какие вы молодцы, что не сожгли его! Такой корабль, такой красавец! Мартин, а кстати, что будем делать с «Морским Змеем»?
Не говоря ни слова, Мартин сунул факел в жаровню, на которой грелся завтрак. Затем он перебрался на соседний корабль и вынул из ножен меч. Пленный пират Го-уджа застонал от страха, когда огромный клинок просвистел прямо над его головой. Перерубив цепь, привязывавшую пленника к мачте, Мартин подогнал пирата к борту и заставил спрыгнуть в воду.
— Я дарю тебе жизнь! — крикнул он напоследок. — Плыви к берегу, крыса!
Хват передал Мартину факел, и тот, прежде чем бросить его в трюм, поджег ярко вспыхнувшие паруса. С берега донесся отчаянный вопль пиратов, зализывавших раны после ночного боя. Грат потянулась к своему луку, но Мартин остановил ее.
— Пусть живут! Они обречены оставаться здесь всю жизнь. У них нет ни кораблей, ни подходящих для их постройки материалов. Лес на этом острове не растет, так что этим ребятам не удастся построить даже игрушечной лодочки.
Фиалка сидела рядом с пришедшим в себя настоятелем. По-прежнему завернувшийся в черный бархат, он молча отхлебывал горячий суп. Время от времени полевка вытирала ему подбородок салфеткой.
— Пираты получили даже больше, чем они заслуживают, — сказала Фиалка. — Фрукты, рыба, пресная вода… Пускай учатся обрабатывать землю, как мы в Рэдволле. Я считаю, им вообще повезло, что они остались живы.
Настоятель внимательно посмотрел на полевку и улыбнулся:
— Я скорее готов сказать, что это нам повезло остаться в живых.
Тут в разговор вступил заяц, который к тому времени дохлебывал уже четвертую миску супа:
— А я вот скажу, что несказанно повезло всем тем, у кого после такой заварухи осталось по два уха. Лично я одно свое потерял во время боя с ящерицами. Кстати, кто-нибудь может мне сказать, вырастет ли оно заново, если, конечно, я буду хорошо питаться?
Осмотрев остаток уха, Фиалка с сомнением покачала головой:
— Не думаю. Но не расстраивайся: я постараюсь сделать тебе красивое ухо из красного бархата с подкладкой из парусины.
Хват тем временем стянул кусок сухаря прямо из-под носа Плогга.
— Боюсь, я буду несколько выделяться среди своих собратьев.
Мартин уже с трудом сдерживался от хохота.
— А ты знаешь, по-моему, даже хорошо, что тебя будет издалека заметно. Ты будешь надевать это ухо только в торжественных случаях. Это у тебя будет что-то вроде знака отличия, орден за храбрость.
Заяц подвигал сохранившимся ухом, приложил ложку к тому месту, где должно было оказаться искусственное, и задумчиво сказал:
— А что? Почему бы и нет? Представьте себе: встречаюсь я с очаровательной зайчихой, и она так, будто невзначай, спрашивает: «Ах, мне так нравится ваше красное ушко! Оно так живописно! Где вы его раздобыли?» А я ей отвечаю: «Ах, о чем вы спрашиваете? Ах, это? Так это старая рана! Передайте мне, пожалуйста, вон тот салатик, а я пока расскажу, как я ее заработал. Дело было так: окружили меня сотен пять чудовищных ящеров, а я, вооруженный лишь легким завтраком, после которого с меня штаны сваливались…»
Тут уже весь экипаж «Флибустьера» расхохотался от души. Неожиданно эхо разнесло над бухтой знакомый голос:
— Дза-а-ар Ма-а-арта-ан!
Через мгновение над бортом показалась тюленья голова, а вскоре и сам тюлений король пожаловал на палубу «Флибустьера». Он тотчас же заговорил о чем-то с Инбаром, и через некоторое время тот перевел:
— Король говорит, что друзья не должны бросать друг друга в беде. Поэтому он решил вернуться и помочь нам. Он очень рад узнать, что ваш настоятель цел и невредим, и теперь он и его подданные почтут за честь доставить ваш корабль к Выдриному Кольцу.
— Я очень тронут и благодарен, — сказал Мартин, — но мы направляемся в Рэдволл.
Тут Грат подошла к Мартину и, смущенно теребя свой колчан, проговорила:
— Просто Инбар уже сказал королю, а тебе еще нет: дело в том, что Инбар и я… ну, в общем, мы решили вместе вернуться на его остров и жить там. Прости, что не успела предупредить тебя об этом раньше.
Мартин радостно пожал обеим выдрам лапы:
— Это же самая замечательная новость! Пусть сезоны, которые вы проживете вместе, будут полны счастья и удачи.