Жемчужина её моря
Шрифт:
– Не хочешь пояснить, зачем ты притащил ее на судно? Ты хоть понимаешь, что теперь за ней начнется охота? Мы бы прекрасно справились и без ее способности к чтению, – чего у Адель никогда не было, так это чувства такта. Поэтому сейчас она без зазрений совести задавала такие вопросы.
– Ее собирались выдать замуж за человека, который в отцы ей годится, – спокойно проговорил Обри, но в его голосе послышались стальные нотки. – К тому же, как я успел заметить, никто не понимает эту чертову тарабарщину из карты. А потому она нужна нам. Я не мог отказать ей, Адель.
– Мог, еще как мог. Пойми, она не одна из бедных женщин, что ты вытащил из борделей и других неприятных мест. За ней
– Ее не поймают.
Его голос стал тверже. Глаза сощурились. Адель невозмутимо смотрела на него своими серыми хищными глазами, скрестив руки на груди и запихнув карту под мышку.
– И потом, когда ее поймают, – повторила она, – нас всех перебьют, как дикое зверье. Ты совершил опрометчивый поступок, капитан. Все вокруг понимают, кто она и что нас может ждать в первом же порту. И пользы от нее ноль целых манда десятых.
– Я беру всю ответственность на себя, – уже чуть более мягче произнес Обри, стараясь хоть немного успокоить Кидд. Ему не нравился ни ее тон, ни тема с де Кьяри. Он прекрасно осознавал, на какой риск пошел, тайком притащив сюда аристократку. Оставалось надеяться, что госпожа Фортуна будет им благоволить.
– Любишь же ты подбирать всех, кто тебе нравится.
– Не переходи черту, Адель.
Но старпом, развернувшись на босых пятках, уже шла в другую от него сторону. Обри тихо вздохнул, качая головой. Он мог понять гнев подруги. И мог понять ее злые слова, которыми Кидд любила упрекать всегда, когда ей что-то не нравилось. Но это вовсе не значило, что такие фразы не взывали к его совести и не ранили. Да, они дружили уже полжизни, но некоторые разногласия, по всей видимости, останутся с ними навсегда.
День только начался, а Обри уже не знал, что будет дальше. Появление на борту Бернадетты де Кьяри будто всколыхнуло все вокруг. И гадай теперь, хорошо ли это или плохо.
Глава IV
Четыре пиратки и вежливый кок
Бернадетта де Кьяри
1693 год
Южная часть Атлантического океана
Пища была странной и непривычной. Бернадетта сомневалась, что дело только в том, что еда была корабельной, но решила не думать об этом. Ей в любом случае придется чем-то питаться, а раз так, то она привыкнет к этому пресному вкусу, отдающему пеплом на языке. Когда-то такая пища имела вкус. Аристократка облизала губы, задумчиво посмотрев на бутерброд, который соорудила из куска хлеба и солонины.
Заставив себя доесть надкушенную еду, де Кьяри отодвинула от себя миску, где лежали щедрые толстые куски хлеба и мяса, нарезанные грубым коком. Рядом на лавке стояла чашка с чистой пресной водой. Она опустила пальцы в воду, чувствуя живительную влагу на коже. А после поднесла влажные пальцы к шее, смачивая кожу, ужасно сохнущую. Этот феномен стал неприятным сюрпризом для Бернадетты этим утром, а чесаться каждую секунду ей не сильно хотелось. Вода снимала неприятный зуд на небольшой промежуток времени.
– Что Вы делаете?
Бернадетта вздрогнула, услышав незнакомый голос. Пальцы так и замерли на шее, покрытой мелким бисером из капель воды. Повернувшись в сторону лестницы, ведущей на бак, где устроилась аристократка, она заметила двух девушек, с интересом рассматривающих ее. Прошло уже около часа с тех пор, как капитан оставил ее, но за все это время никто из команды не рискнул подойти к де Кьяри и познакомиться с ней. Эти двое были первыми.
Первая незнакомка была похожа на яркое белое пятно посреди бака. Ходячий снежный ком с миловидным личиком. У нее были белые прямые волосы, такие же брови, а на бледной коже, сияя от света солнца, были дикие лиловые глаза, похожие на два цветка. Конечно, выражение «снежный ком» не очень подходило к ее телосложению и среднему росту, но она определенно была белым пятном на фоне яркого и цветного мира. Только ее одежда хоть как-то добавляла красок облику.
Вторая незнакомка выглядела слишком юной. Ей едва ли можно было дать шестнадцать лет. Это ощущение укрепляли ее большие изумрудные глаза и румянец на щеках. Голова пиратки была скрыта под темно-синей банданой, но, судя по коротким и выбившимся прядям, едва касающимися кончиков ушей, ее волосы были коротко подстрижены. Несмотря на ощущение того, что перед аристократкой был ребенок, в глазах второй незнакомки будто бы застыла темная тень, не дающая очам сиять.
– Увлажняю кожу, – Бернадетта убрала руку от шеи, ощутив неловкость от пристального взгляда белоснежной девушки. Она не стала избавляться от приятной влажности на пальцах.
– Интересный способ, – белоснежная девушка нахмурилась, подходя чуть ближе вместе со своей спутницей. Когда лучи солнца перестали падать на ее лицо, Бернадетта отметила, что ее глаза вовсе не лиловые, а бледно-голубые. Дневной свет сыграл с ее зрением красивую шутку. – Мы, обычно, используем сливки, когда Стив добрый. А когда нет, то небольшое количество горячего воска. Вы выбрали весьма необычный способ.
– Я… забыла свои масла дома, но кожа ужасно сохнет, поэтому пытаюсь исправить ситуацию, – Бернадетта неловко пожала плечами, взглянув на чашку воды. После она поднялась на ноги, протягивая руку белоснежной девушке. – Мы не знакомы. Бернадетта де Кьяри.
– Орнелла Мэйт. Рада знакомству. А это моя подруга – Йоланда Леаль.
Орнелла, как и ее молчаливая спутница, по очереди ответили на рукопожатие. Молчание со стороны Йоланды было неловким. И Бернадетта успела ощутить темную волну печали, исходившую от девушки. С ней явно было что-то не так.
– Надеюсь, мисс Леаль тоже рада знакомству, а то она молчит…
– К сожалению, она не разговаривает, – Орнелла посерьезнела, а сама Йоланда поджала губы, заставив Бернадетту непонимающе посмотреть на нее. Она не успела задать вопрос, как Леаль вдруг улыбнулась, продемонстрировав голые красные десна. Без зубов ее улыбка выглядела как жуткий оскал. Де Кьяри невольно отшатнулась, не смея оторвать глаз от ужасного зрелища. Правда, через несколько секунд Йоланда перестала улыбаться, пожав плечами, но вид ее голых десен все еще стоял перед глазами Бернадетты. Она видела много ужасных вещей, но почему-то именно эта сильно потрясла ее.
– А…
– Ей выбили зубы, когда пришлось работать в борделе… чтобы не кусалась.
Леаль отвела глаза в сторону, прикоснувшись пальцами к тем коротким прядям, что выбивались из-под ее банданы, но Мэйт перехватила ее руку, сжав в своей ладони. Чувствовалось, что между этими девушками была крепкая дружба, основанная на доверии. И жутком происшествии.
Но это не отменяло того факта, что у Бернадетты перехватило дыхание, когда она поняла, что увиденная картина была сотворена жестокой рукой мужчины. Она невольно сжала руки в кулаки, чувствуя, как учащается сердцебиение. Ей захотелось убить этих чудовищ, посмевших распускать свои грязные руки. Но аристократка заставила себя успокоиться. Ненависть, наполнившая кровь, не помогла бы делу. Все уже произошло. Обидчик Йоланды так и останется ненаказанным. Бернадетта разжала кулаки, прежде чем сократила расстояние и осторожно положила свои руки на плечи девушек.