Жемчужина фейри. Книга 1
Шрифт:
Давным-давно я пресытился, испробовав практически все. Процесс выбора, преследования, обольщения утратил первоначальную остроту. Удовлетворение стало напоминать обычную сытость. Путь к нему – некую игру, где лишь ты придумываешь правила, меняешь их, коли вздумается, манипулируешь партнершей, изобретая удовольствие для нее и себя. Это почти как ходить на охоту, но не потому что хочешь добыть пищу, без которой жить нельзя, а просто развлечения для.
Но одно лишь чувственное обещание в глазах ка-хог, даже без нового касания вытащило на поверхность моего сознания
Не отпуская контакта наших глаз, Снежка медленно, издевательски медленно начала насаживаться ртом на мой ствол, а я вонзил ногти в собственные бедра, удерживаясь от лютой необходимости схватить её за волосы и заставить принять сразу и до конца. Ягодицы окаменели от напряжения, поясницу сводило от порыва толкаться вперед. Это просто проклятая мука, а не удовольствие! Но та мука, что я готов сносить сколько угодно… или нет.
Достигнув предела для себя, Снежка замерла, в уголках её глаз сверкнули слезы, зрачки расширились, сносящая крышу горячая теснота её горла завибрировала от долгого блаженного стона, и это стало пределом моей способности к обузданию того свирепо-животного, что перло из меня.
– Минет сейчас – смертельно опасная затея! – рявкнул я, рывком освобождаясь из её рта, и это было чистейшей правдой. Остатков моих воспламенившихся мозгов хватило для того, чтобы понять: сорвусь и убью мою жемчужину к дварфовой матери, тупо удушу, потому что уже ни черта не соображаю и не управляю ничем.
Подхватив её под мышки, развернулся и швырнул в кресло, забрасывая ноги себе на плечи. Ворвался под её поощряющий вскрик и замолотил, бешено, бездумно, беленясь и проваливаясь в похотливый раж все быстрее и глубже от всхлипов, укусов, царапин и взбрыкиваний Снежки навстречу.
Она проорала мое имя во всю мощь своих легких, перекинула сотрясающую её дрожь эйфории и на меня, и мой оргазм был подобен сносящей начисто лавине, опустошению и переполнению сразу, изнеможению, пусть краткому, но едва ли не на грани смерти. Грани, за которой наступает оживление такой интенсивности, что остановиться от желания достигать её снова и снова будет нереально. Ничего похожего на обычную сытость. Ну что же, выходит, ты и правда застряла со мной, моя жемчужинка. А я в тебе.
– Слезь с меня, ты весишь целую тонну! – возмутилась Снежка, вяло толкая меня в плечо, тогда как я все еще мог только мычать и ловить отголоски тянущих сладостных содроганий.
Что-то я недорабатываю, если к женщине подо мной способность говорить и даже выражать недовольство моим идеальным, между прочим, весом возвращается раньше, чем ко мне.
Опершись на локти, я уставился в её расслабленное разрумянившееся лицо в мелких капельках испарины и принялся медленно раскачивать бедрами, создавая скользкое трение, что заведет нас опять в считанные минуты.
– Кажется, что-то упоминалось о разговоре, и я настроена сейчас на него, – нахмурилась моя драгоценность и взбрыкнула, намекая все же свалить с нее. – Да и помыться не мешало бы. Ты о презервативах в принципе слышал? Удобная штука, между прочим. Никаких тебе случайных залетов, болячек и вот такого потопа между ног у дамы. Партнерши тебе будут дико благодарны за это.
Чуть не ляпнул, что партнерши мне обычно настолько благодарны, когда я с ними заканчиваю, что и говорить-то не могут, в отличии от нее, но вовремя прикусил язык.
– Беременность и болезни тебе со мной не грозят, в этом смысле я чудо какой удобный любовник, не говоря уже обо всех остальных неоспоримых достоинствах, – ухмыльнулся я, слизнул пот над её верхней губой и неторопливо сполз, не сдерживая стона и кратко присосавшись к её соску напоследок. – А насчет помыться – что предпочитаешь: душ, джакузи, бассейн?
– Учитывая, что до них еще нужно дойти, а для этого одеться, я бы и пачке салфеток была бы рада. – Моя добыча поднялась и издала досадливый вопль, когда мое семя обильно потекло по её ногам. – Да ты, блин, верно шутишь? Офигеть просто можно.
– Я скучал, – оскалился довольно, испытывая неожиданное удовлетворения от вида собственной телесной жидкости, покрывающей все больше её белоснежной кожи.
– Боюсь представить, что было бы, если бы с нашей последней встречи месяц прошел, – фыркнула она насмешливо. – Хотя знаю.
Ну, эту тему мы развивать не будем, решил я, стянув с себя рубашку и протерев её, встав на колени. Месяц целибата – это вообще ни в какие ворота, и ни за что бы я не продержался, да и пытаться не стал. Собственно, зачем? Но говорить такую правду женщине, которую поимел только что, а главное, намерен иметь и дальше, чрезвычайно недальновидно. Одно дело, когда неглупая особь их пола и сама догадывается об очевидных вещах, а другое, когда слышит от мужчины.
– Скажи мне четко и не виляя, что собираешься делать со мной и Коксом? – не оттягивая, перешла девушка к серьезным вопросам.
– С ним я вообще ничего делать не собираюсь, а формат наших с тобой взаимодействий, думаю, вполне ясен.
– Это не ответ. Меня не устраивает. – Снежка попятилась от меня и подобрала свою одежду, говоря таким тоном, словно была уверена в своем праве что-то выбирать.
И я, конечно, предпочел бы мягко стелить и не обострять, борись потом с истерикой и обидой, но некоторые аспекты стоит прояснить раз и навсегда.
– У тебя теперь нет права голоса в том, как будет дальше развиваться твоя судьба, белоснежность моя. Все исключительно в моих руках и власти.
И замер, ожидая взрыва.
– Ну то, что ты властный самовлюбленный мудак с манией собственного великолепия, я и так поняла, усугублять не стоило, – спокойно констатировала она, судя по всему, не собираясь приходить в ярость и бросаться выцарапывать мне глаза. – И то, что тебе отчего-то приспичило захапать меня себе в качестве секс-игрушки, тоже. Мне нужны четкие гарантии, что мой друг будет жить и не в какой-нибудь там тюрьме, белого света не видя. Взамен обещаю быть образцовым девайсом для наших развлечений, пока это будет в моих силах.