Жемчужина Нила
Шрифт:
Джоан нашла тропу, шедшую по склону, но та вряд ли подходила для ходьбы. Земля была каменистой, и при каждом шаге она скользила. Ощущение было жуткое — будто катается на роликовых коньках. Сам склон был покрыт более плодородной почвой, поэтому здесь чаще встречались длинные полоски зеленой травы. В конце концов, Джоан решила, что эти удобные для ходьбы островки специально расставлены на пути с тем, чтобы помочь ей и заставить поверить, что она твердо стоит на ногах. Как только она расслабилась, откуда ни возьмись из-под земли вырос острый камень, о который она споткнулась. За несколько минут она умудрилась упасть дважды. Джоан поднялась, пошла дальше, но тут же снова поскользнулась, упала и покатилась по склону.
Джоан порезала руку о траву; ее платье задралось почти до самых бедер. Падая вниз, она думала не о сломанных руках и ногах, а о соблюдении приличий, поэтому поймала свою юбку и старательно держала ее. Наконец, она перестала думать об этих глупостях и сосредоточилась на том, чтобы любой ценой остановиться. Ей удалось ухватиться за ветку дерева и притормозить свое падение. Когда она поднялась и обернулась, чтобы разыскать Джека и Алмаза, то заметила, что обе голени были порезаны, а ладони кровоточили.
Джек и Алмаз, которые шли, не теряя скорости, догнали ее. Джек буквально вонзал свои ноги в землю, мышцы ног болели и дрожали от перенапряжения, а до конца склона было еще далеко. Он по-прежнему был так озадачен словами Джоан, что они не шли у него из головы.
Он обратился к Алмазу:
— У вас алмаз?
Услышав вопрос, Джоан ответила:
— Это он — Алмаз.
— Совершенно верно, — ответил тот. — Это я.
— О чем вы говорите? Ведь Омар украл алмаз.
— Алмаз — не камень, — объяснила Джоан раздраженно. — Алмаз — это человек.
Джек повернулся к тщедушному человечку.
— Омар похитил вас?
— Я — Алмаз, — кивнул тот со счастливым видом и поскользнулся на мокрой траве.
Джоан посмотрела на сбитого с толку Джека, видя, как медленно до него доходит истина. Джоан рассмеялась, Алмаз присоединился к ней.
— Черт возьми! — воскликнул Джек, поскользнулся на том же месте, упал на спину и поехал вниз по склону горы. С поднятыми над головой руками он не мог ухватиться ни за что более солидное, чем цветы, и его душил безудержный хохот. Наконец, растительность стала гуще, и затормозить удалось. Он еще дважды перевернулся, прежде чем остановился около эвкалипта. Он встал, отряхнулся и посмотрел на Джоан, которая летела вслед за ним.
— Да, — бормотал Джек про себя. — Конечно же… Алмаз. Да.., какого же черта? Да, да… Алмаз. Как же это до меня не дошло? Эй, Омар, твой Алмаз со мной!
Алмаз бежал легко и быстро, почти не касаясь земли, и догонял Джека и Джоан. Глядя на него, Джоан вспомнила, как он шел по веревке. Волшебный зонтик сейчас оказался бы весьма кстати. Прыгая и подскакивая. Алмаз преодолел полсклона и, наконец, поравнялся с ними. Остаток пути они преодолели, держась за руки и смеясь.
Спускаясь с горы, Джоан не думала, куда они отправятся теперь. Ей было все равно — лишь бы подальше от Рашида и Омара.
Неожиданно до них донесся гудок паровоза. Джоан посмотрела на Джека, потом на Алмаза. Она достаточно времени провела с Алмазом, чтобы понимать, что по его желанию поезд мог возникнуть из ничего и появиться ниоткуда. Более того, он мог сделать так, что этот поезд появится точно в нужное время.
Глава 19
Вокруг подножия горы двигался состав, влекомый стареньким паровозом, который отчаянно пыхтел и дымил из последних сил своего изношенного двигателя. На нем лежал толстый слой копоти и песка, свидетельствовавший о том, что он слишком много времени проводит в пути и давно не видел мойки. Уцелевшие окна были открыты настежь, и через них в вагоны врывался горячий воздух пустыни, обдувавший лица детей и охлаждавший лбы измученных женщин. Поезд был переполнен суданцами, которые направлялись в Хадир на священное помазание Омара.
Джоан, Джек и Алмаз с интересом рассматривали древний состав, притормозивший на маленькой станции. Рядом с платформой располагалось скопление убогих глиняных строений, и Джоан решила, что это не город, а всего лишь небольшое селение — других, более солидных зданий поблизости видно не было.
Алмаз показал на состав.
— «Белый Нил» — так называется этот поезд. Он везет людей на встречу с новым Спасителем.
Все трое быстро побежали по склону горы. Джоан то и дело поскальзывалась на густой траве, но Джек поддерживал ее. У них было мало времени, поэтому Джоан на бегу рассматривала прилегающую к станции территорию. Нигде не было видно ни склада горючего, ни водонапорной башни. Значит, стоянка здесь будет кратковременной. Джоан побежала еще быстрее.
Поезд остановился на станции в тот момент, когда Джек, Джоан и Алмаз еще бежали по горе. Джоан задыхалась от этого кросса, а ее барабанные перепонки чуть не лопались от перенапряжения.
Первым на ровное пространство выскочил Джек, за которым неотступно следовала Джоан. Из высокой травы она вырвалась на пыльную дорогу, и тут мимо на полном ходу пронесся джип, чуть не сбивший ее. У Джоан сжалось сердце, когда она увидела и узнала водителя: это был один из подручных Омара. Она кинулась к Джеку, а мимо прогрохотал еще один грузовик.
Джек схватил Джоан за руку, и вместе с Алмазом они юркнули за огромный цветущий куст.
Джоан следила за солдатами Омара, которые обшаривали территорию. Ее удивило, что они так быстро добрались сюда.
Большая толпа деревенских жителей — как арабов, так и африканцев — пыталась втиснуться в уже переполненный поезд. Семья с шестью детьми, нагруженная самодельными баулами и тюками, пихалась и расталкивала всех, кто возникал на их пути. Дети оглушительно орали, ни в чем не уступая заносчивому и грубому отцу. Наконец, все нашли себе места. Усевшись, шестеро детей с сияющими чумазыми личиками ждали, когда разместятся раздраженные пассажиры.
Примерно в ста ярдах от станции дервиши у колодца поили своих верблюдов. Тарак с мрачным видом наблюдал за посадкой. Он двадцать минут лично изучал каждого мужчину, женщину и ребенка, но среди них не было ни их драгоценного Алмаза, ни американцев.
Тарак не падал духом. Ничто не могло помешать ему найти духовного лидера. Они слишком далеко зашли, слишком многим рисковали, чтобы сдаваться теперь. Всевышний поможет им и наставит на путь истинный. Тарак придержал свой бурнус, наклонился и медным ковшом зачерпнул холодную воду. Он верил, как верили его отец и дед. Он не был безгрешным, но всегда старался поступать по справедливости. Он равно верил и в то, что у него всегда будет в достатке вода, и в то, что Всевышний вернет Алмаза его народу.