Жемчужина пустыни. Любовь сквозь боль...
Шрифт:
Во время перестрелки, брат Дианы успел спрятаться в небольшом строении во дворе. Рисковал — да, и это того стоило.
Затем группа захвата проникла внутрь замка и продолжила «зачистку» уже там: кто-то сразу сдался, кто-то сопротивлялся до последнего. Так или иначе, задачу выполнили на сто процентов — всех обезвредили. Живых арестовали, мёртвых — погрузили в фургон.
Хотя это далеко не всё…
Осталось выяснить, что с обитателями дома и, конечно, больше всего волнует Халима с дочерьми.
—
(Общаются на «английском»).
— В порядке, — ответил он.
— Нравишься ты мне, парень, — отец Саида рад знакомству с ним. — Жертвовать собой не каждый способен. Герой.
— Я за славой не гонюсь, — скромно улыбнулся Леонид, — и, по сути, не сделал ничего особенного.
— Ещё как сделал… — Мухаммад не согласен, для него этот поступок много значит и характеризует человека как нельзя лучше. — Проси всё, что только захочешь.
— Спасибо, не надо, — отказался, — как и благодарить — тоже не стоит. Если можно так сказать: теперь мы в расчёте, вернул долг.
— Не понял…
— Это мой отец увёз Диану… тогда… организовал её побег… виноват перед вами…
— Да, знаю, но это неважно. У вас обоих есть главное — правильное восприятие жизненных ценностей. За семью готовы перегрызть глотки, порвать кого угодно. Нам такие люди нужны.
— Подождите… — Леонид резко остановился. До его ушей донеслись тихие жалобные звуки.
— В чём дело? — Мухаммад нахмурился.
— Показалось, что ли… Вы не слышали плач?
— Наверное, из подвала…
— Идите к своим, а я проверю… вдруг раненные где-то лежат…
Мужчины разошлись в разные стороны.
Леонид стал заглядывать поочерёдно во все комнаты, пока в одной из них не наткнулся на женщину…
Это Халима очнулась и звала на помощь, вернее — пыталась звать, ведь не в состоянии даже пошевелиться.
Глава 52
Леонид приблизился к кровати и был шокирован, увидев, в каком состоянии находится бедняжка: жуткие синяки с кровоподтёками по всему телу, многочисленные ссадины и ушибы, а ещё на коже местами есть глубокие порезы, явно от острого ножа…
«Что же с тобой сделали эти изверги… что же тебе пришлось пережить… вынести… как вытерпела…» — расстроено вздохнул мужчина. Страшно представить весь тот ужас, доставшийся этой хрупкой, маленькой женщине с миниатюрной, кукольной фигуркой.
Первым делом он прикрыл её простынёй, скрывая наготу. Кто она такая, ему пока неизвестно. Про старшую жену Саида, конечно, уже наслышан, хотя не знает, как выглядит Халима — и предположил, что это кто-то из прислуги.
— Эй… — Леонид присел рядом, навис над ней, прикоснулся осторожно к её лицу и
Она мучительно простонала, изнывая от невыносимой боли: голова нещадно раскалывается, в висках надоедливо пульсирует, в мышцах — ломота, между ног жжёт, ноет и тянет, нанесённые ей увечья тоже добавляют мерзких ощущений…
Унижена, раздавлена, опозорена… чувствует себя грязной…
С трудом открыв глаза, Халима прошептала пересохшими губами:
— Помогите… — в надежде на спасение обратилась к незнакомцу, разумеется — на родном арабском языке. Смотрит умоляюще, а по щекам потекли слёзы. Зато увидев его, сразу наступило осознание — он не садист, лицо доброе и симпатичное.
— Я не понимаю тебя, — сказал по-русски. Потом сообразил, что его так же не понимают, и уточнил уже на «английском»: — Do you speak English?
Ответа не последовало.
— Как. Тебя. Зовут? — разделяет каждое слово, как будто от этого что-то изменится. — Леонид, — показал на себя пальцем, ткнув в грудь, — я — Леонид. Ле-о-нид, — повторил по слогам, — а ты..?
— Халима, — не без усилий произнесла она. Догадалась, о чём спрашивает.
— Халима? — удивился. Имя одинаково звучит и на «русском», и на «арабском».
«Саид очень расстроится, узнав, как жестоко и несправедливо обошлись с его женой» — подумал он. И без осмотра врача видно: её не только избивали, издевались и всячески истязали, но и насиловали, возможно, не раз, возможно, не один мужчина принимал участие в этом…
От этих мыслей охватила злость. «Разве можно так обращаться с женщиной?» — это за гранью его понимания, это не мужское поведение. Лишь ничтожества способны на такие поступки, утверждаются за счёт слабых…
Неизвестно ещё, насколько серьёзно она пострадала и какие последствия ждут — причём, это касается и физического здоровья, и психологического… Если телесно восстановиться проще — всё пройдёт вместе с недомоганием, то как быть с психикой? Забыть — гораздо сложнее.
Пусть время и лечит раны, но кто сказал, что рубцы не болят…
«Лишь бы рассудком не тронулась…» — по опыту работы Леонид сталкивался с подобными случаями, когда после насилия женщины сходили с ума, замыкались в себе, превращаясь в собственную тень и становясь постоянными пациентами психиатрических клиник. Насмотрелся на это с лихвой…
И он твёрдо решил: должен помочь Халиме справиться с душевной травмой, всё-таки имеет профильное образование. А ещё сомневается, что она захочет обращаться к специалисту, не желая откровенничать с посторонним человеком о случившемся. Довериться кому-то ей будет не просто, тем более — говорить о том, что творится внутри. Это ошибка многих людей, кто столкнулся с похожими ситуациями в жизни и отказался от профессиональной психологической помощи.