Жемчужина среди принцесс

– Я не такая женщина, как все другие! – пожаловалась как-то Луиза Савойская.

– Почему, мадам? – с удивлением осведомилась одна из придворных дам.

– Потому что мне уже тринадцать лет, а я ещё до сих пор не беременна!

– В таком случае, Вам нужно съездить в Плесси-ле-Тур к святому Сен-Полю, который с помощью молитв помогает женщинам забеременеть!

И вот, летом 1489 года, юная графиня Ангулемская отправилась к Франциску Паолийскому (Сен-Полю), святому отшельнику из Калабрии, которого пригласил во Францию ещё покойный король Людовик ХI и поселил рядом с

королевским замком Плесси-ле-Тур, на территории монастыря Святой Девы Марии.

«Сухонький старичок принял её в крохотном домике на одну келью, стоявшем посреди удивительного сада, – пишет Коровина Е. А. в своей книге «Великие исторические сенсации». – Сад сей был взращён не людскими стараниями, но самой природой: полевые и луговые цветы, выросшие, словно на огромных клумбах, имели и большой рост, и чудный аромат. Отшельник протянул Луизе огромный раскрывшийся алый мак и опустился на колени».

– Приветствую мать короля! – сказал затем старец.

Растерянная Луиза сконфузилась:

– Я всего лишь графиня Ангулемская, и у меня нет сына…

– У тебя родится сын. Если назовешь его, как меня, в честь святого Франциска Ассизского, то он станет великим королём и прославит страну!

Другой на месте Луизы усомнился бы в пророчестве монаха. Хотя её муж Карл принадлежал к Ангулемской ветви королевского дома Валуа, но был всего лишь третьим в очереди на престол. И то при условии, если бы его предшественники не оставили мужского потомства. В молодости он хотел жениться на Марии Бургундской, единственной наследнице герцога Карла Смелого, которая считалась самой богатой невестой в Европе. Однако французский король Людовик ХI мечтал видеть последнюю женой собственного сына, а графу Ангулемскому заявил:

– Вы должны обручиться с дочерью графа де Бресс!

– Но ведь ей всего два года, а мне – девятнадцать! – возразил Карл.

– Зато Луиза Савойская – родная племянница королевы! А её мать, Маргарита Бурбон – принцесса крови.

Выбор такой невесты для Карла объяснялся тем, что король был женат на Шарлотте Савойской, желавшей обеспечить детям своего брата Филиппа выгодные браки. Однако граф Ангулемский считал будущего тестя слишком незначительной личностью: ведь Филипп (будущий герцог Савойский) был прозван Безземельным за то, что французы заставили его обменять графство Бресс на другие неравноценные земли. Но противиться королевской воле Карл не посмел, и, после обручения, разочарованный, отбыл в свой Ангулем. Напрасно он надеялся, что после смерти Людовика ХI ему разрешат разорвать эту помолвку. Этому воспротивилась Анна Французская (или дама де Божё), старшая дочь покойного короля, которая управляла Францией во время несовершеннолетия своего брата Карла VIII. Она взяла семилетнюю Луизу под своё крыло, когда та лишилась матери. Как бедной родственнице девочке выделяли из казны на одежду восемьдесят ливров и предоставили покои в замке Амбуаз, где вместе с другими воспитанницами она получила необходимое для французской аристократки образование: усвоила христианскую мораль и стала заядлой читательницей, научилась вести себя в обществе, одеваться по моде, управлять домашним хозяйством, играть на лютне и вышивать, разбираться в иерархии и генеалогии. Кроме того, она извлекла много политических уроков от своей покровительницы Анны де Божё, которая оказала значительное влияние на её личность, будучи живым примером женщины, обладающей реальной властью. Многие дамы, выросшие при дворе в Амбуазе, в дальнейшем пошли по стопам регентши, в том числе, сама Луиза Савойская, её подруга Маргарита Австрийская, Филиппа Гельдернская, Диана де Пуатье и другие.

Желая избавиться от навязанной невесты, Карл Ангулемский в 1485 году решил примкнуть к «заговору принцев» против Анны де Божё, который возглавил его кузен Людовик Орлеанский. Увы, в «Безумной войне»

они потерпели поражение от королевских войск и попали в плен. После чего герцога Орлеанского заключили под стражу, а графу Ангулемскому Анна де Божё поставила ультиматум:

– Вы будете помилованы при условии, если немедленно женитесь на моей маленькой племяннице!

«Держи друзей близко к себе, а врагов ещё ближе», – вероятно, при этом подумала мудрая дочь Людовика ХI.

Хотя за Луизой давали всего тридцать пять тысяч ливров, граф, понимавший, что в случае отказа ему грозит конфискация его земель, со вздохом ответил:

– Я согласен!

После чего пообещал отдать во владение будущей супруге замки Роморантен и Коньяк (так называемая вдовья доля). Луиза же отказалась от прав на герцогство Савойское в пользу своего младшего брата Филиберта, который тоже воспитывался во Франции. Хотя в брачном контракте их матери Маргариты Бурбон было специально оговорено, что в случае отсутствия наследников мужского пола Савойю унаследуют потомки по женской линии в порядке первородства.

Впервые увидев жениха, его большой горбатый нос и длинный, узкий подбородок, одиннадцатилетняя Луиза упала в обморок. Но её быстренько привели в чувство и повели под венец, хотя девочка даже боялась взглянуть на двадцативосьмилетнего Карла – таким уродливым он ей показался. Это событие произошло 16 февраля 1488 года в соборе Ангулема в присутствии Анны де Божё и её мужа Пьера. По некоторым сведениям, после свадьбы новобрачная уехала с мужем в Коньяк и 12 сентября 1489 года родила нежизнеспособную девочку. Однако, как считают большинство историков, на самом деле ввиду своего несовершеннолетия Луиза продолжала жить в Амбуазе вплоть до 1491 года и за это время привыкла к Карлу, который её навещал.

В любом случае граф вовсе не собирался хранить верность своей юной супруге. Вероятно, в знак протеста против своего насильственного брака он в начале 1489 года поселил в замке Коньяк, своей основной резиденции, двух своих любовниц: дворянку Антуанетту де Полиньяк, позже родившую ему двух дочерей, Жанну и Мадлен, и простолюдинку Жанну Ле Конт, от которой уже имел дочь Соверен. Карл демонстративно признал их детей и осыпал своих любовниц подарками. Но, вскоре обнаружив, что слишком потратился на это дело, решил сэкономить, возложив на Антуанетту обязанности кастелянши, а Жанну сделав личной служанкой. Впрочем, женщины, преданно любившие своего господина, не роптали, хотя при этом он не воздерживался от интрижек на стороне. Например, с пятнадцатилетней Жаклин дю Мас, дамой де Иль. Когда же её родители пожаловались Карлу VIII, тот посмеялся над ними и лишь сделал графу Ангулемскому предупреждение:

–Впредь, кузен, выбирайте себе любовниц более тщательно!

Не будучи сам верным мужем, король, в отличие от своей сестры, Анны де Божё, и жены, Анны Бретонской, не осуждал своего кузена за разгульную жизнь. Тем не менее, он не пригласил графа ко двору и даже не стал настаивать на том, чтобы тот принял с ним в 1494 году участие в походе в Италию. Впрочем, после «заговора принцев» муж Луизы возненавидел всякие военные действия. По общему мнению, он был спокойным и обаятельным человеком с широким кругом интересов. Хронист Жан де Сен-Желе, хорошо его знавший, свидетельствовал:

– Те, кто помнят… короля Карла V, прозванного Мудрым, утверждают, что… граф д'Ангулем, походил на этого монарха лицом и фигурой, но что душевное сходство превосходило телесное. Если бы на долю графа д'Ангулема выпало вести важные дела, его большие знания и учёность, несомненно, хорошо проявились бы. Не существовало ни одного человека, которому он причинил бы неудовольствие, и, наоборот, он оказывал поддержку… всем, кто обращался к нему за помощью, о чём его добрые дела, любовь и почитание его слуг, подданных и соседей дают достаточное свидетельство.