Жена без памяти
Шрифт:
Из зеркала на нее смотрела девушка со шрамами, но шрамы эти не были ужасны. Те же непонятного цвета глаза, что и у девушки на фото, аккуратный рот, тонкий, слегка курносый нос, высокие скулы.
Ника ощупала, едва касаясь пальцами, кожу на лице, стараясь навсегда запомнить эти ощущения.
В отражение на нее смотрела Ника. Та Ника, которая была на фотографиях. Та Ника, что вышла замуж за Артура четыре года назад. Это была она. Вероника Смольнова.
Из груди вырвался вздох облегчения.
АРТУР
Смольнов крупными шагами мерил кабинет и орал в трубку, напустив в голос как можно больше негодования и злости.
– В смысле опять не нашел? Леха, ты задрал, ты понимаешь?! Да я плевать хотел на твои проблемы! У меня своих хоть *опой жуй.
Артур все больше распалялся, так как друг Алексей вновь задерживал долг. И надо сказать, совсем немаленькую сумму.
– Да мне плевать, что тебя кончат, - орал он в трубку, - Мне верни, потом что хочешь делай. Все, я тебе все сказал.
С Лехой они дружили лет с пяти. Тогда еще папаша Смольнов не чурался бедного друга Гриши Плотова, с которым по молодости вместе служил в морпехе.
Это потом он разорвал все отношения с неудачником Гришкой, начав делать большие деньги, а пока вместе с женой и сыном ходил в гости к Плотовым и иногда приглашал их к себе.
Сын Григория Плотова - Леша был ровесником Артура. Парни катались в соседних колясках, закончили один детский садик, вместе пошли в школу, где и проучились до девятого класса. Потом Лешка ушел в училище, а Артура папаша перевел в престижный лицей. Какое-то время парни не общались, увлеченный каждый своей жизнью, но однажды встретились случайно у общих знакомых и возобновили дружбу.
Ну как дружбу…
У Артура не было друзей. Никогда и никого, кроме как в детстве и юности. Вот, кроме этого самого друга Лешки. И вначале он искренне хотел вернуть то, что было когда-то ту самую дружбу, доверительные отношения, взаимопощь и что там еще бывает, но… И он был уже не тем Артуром Смольновым из девятого Б, и Лешка Плотов стал совсем другим человеком.
Лёха успел получить условный срок за воровство, накопить больших долгов и связаться со странной компанией гопников, от которых до сих пор отбивался как мог. Так они возвращали ему его же «долги».
В общем, как когда-то папаша Смольнов, Артур вдруг понял, что «гусь свинье не товарищ» и уверенность его в этом росла с каждым днем. Постепенно он все больше презирал неудачника Плотова. Правда старался умело это скрывать до некоторых пор, часто используя «друга» для всяких неудобных и грязных дел. Леха искал ему подставных лиц для отмыва бабок, он же помогал в различных пакостях для строптивых конкурентов. Был его правой рукой и доверенным лицом, не смевшим отказаться ни от чего на свете. Потому что Артур платил ему очень хорошие бабки, позволявшие хоть как-то расплачиваться с долгами за наркоту и карты. Найти такого же преданного человека как Леха было делом трудным, не брать же не пойми кого с улицы. Да и просто выкинуть Леху с «должности» не получалось. Он слишком много знал про Артура. Правда и Артур знал про дружка немало, но тому нечего было терять. Кроме жизни. А вот у Артура ставки были слишком высоки.
Порой правда появлялись у Смольнова опасения, ведь как известно, наркоманы народ далекий от верности, но других вариантов не было. И об этом Артур лишний раз старался не думать.
Те деньги, что он требовал у Лехи… да на хрен они не сдались… В смысле нормальные, конечно, деньги, но сейчас дело было не в них. Они его все равно не спасут. Просто ему ужасно хотелось на кого-нибудь сорваться. И друг был идеальной кандидатурой для этого.
Стало хоть немного, но легче.
Ника была дома. Ха… как будто могло быть по-другому. Она здесь уже черт знает сколько и весь этот месяц он вынужден терпеть её вечно скуксившееся лицо. Вначале скрытое под бинтами и от того терпимое, а теперь до боли знакомое и ненавистное.
– Артур, я там мясо…
– Артур, - передразнил он гнусавым голосом, - я там мясооо…
Он даже не стал смотреть как она отступает назад, и вся будто скукоживается, становясь меньше и незаметнее. Сто раз видел, ну её к черту. Потом она закроет глаза руками, пряча слезы, и убежит к себе в комнату. Да, с некоторых пор они жили раздельно, потому что он больше не мог выносить её рядом с собой.
– Ненавижу, - процедил сквозь зубы, хлопая дверью в свою спальню.
Прямо в одежде завалился на кровать, до боли сжал кулаки и стиснул зубы. Как он мог сам загнаться себя в эту клетку?
Все началось, когда он увидел ее после снятия бинтов.
Она вернулась. Его жена вернулась, вновь став той, кем всегда и была. А он… он и сам не знал, что совсем не готов вновь ее увидеть. Никогда ему не забыть тех чувств, что он испытал тогда. Больше всего на свете Артуру хотелось, чтобы она исчезла… сделать так, чтобы она исчезла. Все из-за нее!
Хорошо, что рядом был врач, иначе…
Что иначе он до сих пор боялся думать. Но ощущение, что он потихоньку сходит с ума все чаще посещало и мешало спокойно дышать.
Зато Ника, как же она была счастлива. По крайней мере в тот момент, когда только-только вышла из кабинета врача. Артур видел это в ее глазах и ему до безумия захотелось стереть это счастье с ее вновь сделанного лица, разбить в кровь, в мясо, снова закутать ее в бинты. Только бы не видеть это некогда милое сердцу лицо.
– Ненавижу… - шептал он каждый вечер, до крови сбивая кулаки ударами в боксерскую грушу, представляя, что это ее лицо. Он раз за разом разбивал его на кусочки, стирая те счастливые огоньки в глазах и превращая все в пыль. В пыль и кровь.
И одновременно с этим он так ее желал… желал, как никогда прежде.
Больше всего на свете Артур хотел развернуть ее к себе спиной и, раз за разом впечатывать с силой в стену, причиняя боль и страдания.
Она приходила к нему. В тот первый вечер после обретения своего лица, она приходила. Он готовился ко сну, все больше молчал, стараясь не выдать своих истинных чувств. Она пришла и легла рядом…