Жена брата

Голд Лена

— Я просто не хочу делать тебе больно. Не хочу. Я... Я не ожидал, — растерянно опускает взгляд, а потом улыбается, поднимая те самые колдовские темные глаза.

— А я не ожидала, что ты так набросишься на меня, — честно признаюсь, впиваясь в его губы поцелуем.

Он отвечает, но в этот раз не с таким напором, а совсем медленно, не спеша. Зарывается пальцами в мои волосы и сжимает их в кулаке. Тянет назад. Влажные губы касаются шеи, и по коже разбегаются мурашки. Боже, это какие-то невероятные ощущения рядом с ним.

— Ром... —

зову, упираясь ладонями в его грудь. — Мне в душ надо.

— Беги, — хрипит в ухо, убирая огромные ладони с моего тела. — Иначе я не смогу сдержать себя.

Укутавшись в простыню, я встаю с кровати. Щеки горят от стыда, а Рома даже не думает отвернуться. Разглядывает, мерзавец. Видит, как я смущаюсь. Делает это специально.

— Моя, — шепчет он одними губами. — Иди, Алена.

В его голосе чувствуются недовольные нотки. Да, он не отпустил бы меня, не будь я невинной. Ничего. Потерпит. Всего пару дней.

Теплая вода не помогает расслабиться. Пусть эта ночь была самой незабываемой в моей жизни, в объятьях любимого парня, все же бабушка не выходила из головы. Как она там? Когда наконец-то придет в себя? Когда я смогу ее увидеть, черт подери?

Рома уверил меня, что как только врач разрешит к ней, так он сразу мне сообщит. Но все же не терпится. Соскучилась я по ней.

Захожу в кухню. Рома сидит за столом. Перед ним ноутбук. Он что-то внимательно читает.

— Моя одежда тебе очень идет, — замечает любимый.

На мне его футболка, подол которой доходит чуть ли не до колен.

— Угу. Платье, — улыбаюсь, присаживаясь напротив. — Ром, а когда я смогу бабушку увидеть?

Он выключает гаджет и убирает в сторону. Взяв меня за руки, сжимает их, не отрывая от меня глаз.

— Мы же с тобой вчера обсудили эту тему.

— Но я подумала...

— Нет, Ален. К ней нельзя. Я вчера снова позвонил врачу бабушки. Поговорил с ним. Он отец моего друга. Сказал... — на секунду опускает взгляд, сильнее сжимая мои ладони. — Ален, возможно, ей сделают еще одну операцию. Но ты не волнуйся. Все хорошо будет.

— Ч-что? — выдергиваю руки и резко вскакиваю. — Какая еще операция, Ром? Ей же... Ей же пару дней назад сделали ее! Зачем вторая?! Зачем?

— Чшшш, успокойся, — приближаясь, обнимает за плечи. Прижимает к своей груди. — Ален, я тебе хоть раз врал?

Отрицательно качаю головой, не зная, к чему он ведет разговор.

— Я тебе говорю, что все будет хорошо. Ты же веришь мне? Обещаю. Все. Будет. Хорошо.

Поднимаю взгляд, и мы встречаемся глазами. Из моего горла вырывается всхлип. Слезы текут по щекам. Черт! Почему все так сложно?

— Ром, я не могу так! Ты и так первую оплатил. Я не могу! Нет! — отчаянно мотаю головой.

Столько денег... Ведь мы же почти чужие. Нас связывает только эта ночь. Да, мы влюблены друг в друга. Но это не значит... Мне просто неудобно. Он не обязан нас поддерживать!

— Девочка моя, — взяв меня за подбородок, поднимает вверх

и с такой нежностью заглядывает в глаза, что мне становится не по себе. Я безумно благодарна ему. За то, что он есть. За то, что ворвался в мою жизнь. За то, что в такие тяжелые для меня времена он рядом. Стоит за спиной скалой. — Знаешь, Ален. Деньги я зарабатываю с пятнадцати лет. И лучше их тратить так. Лучше помочь кому-то подняться на ноги, нежели разбрасываться ими как попало. А ты... Ты мое чудо. Я для тебя все готов сделать. Абсолютно все, лишь бы улыбка с твоего лица никогда не сходила.

— Боже... Боже, Ром, — теперь слез и слов нет, они застревают где-то в горле, превращаются в ком и не дают дышать. — Люблю тебя. Не отпускай меня никогда. Слышишь? Не отпускай. Я тебя умоляю.

— Не отпущу, — обещает он. — Никогда.

Глава 17

Слегка качнув головой, Алена отходит от меня на шаг дальше. Зеленые глаза блестят от счастья, улыбка не сходит с лица. Эти дни... вчерашний и сегодняшний, я, наверное, не забуду никогда. Отдал бы все на свете, лишь бы моя девочка всегда была такой веселой и безумно счастливой.

— Ро-о-ом, — тянет она так нежно, что хочется прижать ее к себе и не отпускать никогда. — Мне на учебу. А потом работа! Я же опоздаю!

— Не опоздаешь, — уверенно отвечаю, помогая надеть куртку. — Я тебя подвезу.

Все-таки впиваюсь в ее губы и краду короткий поцелуй, но такой сладкий и крышесносный.

Без нее чуть не сдох от тоски и... Ревности. Сережа перешел все границы, которые только мог перейти. Нужно ставить жирную точку на этом спектакле. Рассказать родителям, что Алена вовсе не его девушка. Да и пора им знать о наших с ней отношениях. Прятаться всю жизнь не собираюсь. Пусть все наконец знают, что она моя. Только моя.

— А теперь пойдем.

Алена выпрыгивает из машины недалеко от университета. Смотрю ей в спину, на отдаляющийся от меня силуэт любимой девушки и понимаю, что влип. Влюбился безумно. Такие чувства я впервые испытываю. Впервые хочется, чтобы какая-то девушка была постоянно рядом. Не отходила ни на шаг. Ревность режет изнутри, заставляет задуматься: а может, да ну всех? Забрать ее в охапку и свалить куда-нибудь на отдых? Вдвоем. Мышка и я.

— Пап, ты дома?

— Через минут двадцать в компанию еду. Ты чего-то хотел, сын? — доносится из трубки.

— Да. Серьезно поговорить надо. Дождись меня.

— Конечно. Жду.

Пока еду, молюсь, чтобы братец тоже был дома. Пусть при родителях расскажет, какими низкими, подлыми делами занимается. И каким образом Алену к нам привел. Как ее шантажирует. Его каждый шаг — ложь. Черт возьми!

— Доброе утро, сыночек, — мама обнимает меня так, будто годами не видела. — Ты где пропадал? Почему не появлялся дома?

— Дела были, мам. У себя в квартире оставался. Отец у себя?

— Да, тебя ждет.