Жена чародея
Шрифт:
Герцог Повон и впрямь взбесился. И действительно ничего не смог поделать, столкнувшись с единым сопротивлением богатейшей и родовитой знати. В этом случае бессильна оказалась и герцогская гвардия под началом не ведающего сомнений командора Хаика Ульфа. Тем не менее герцогу Повону удалось довести свое недовольство до сведения широких слоев общества. Через несколько дней герцог издал указ, в котором провозглашалась необходимость полной ревизии всей деятельности ордена Избранных. Начиная с этого дня, присутствие присланного герцогом наблюдателя на всех заседаниях ордена было объявлено обязательным. Ни одна программа исследований в рамках Познания не могла быть впредь
И сам Глесс-Валледж разделял надежды его высочества. В уединенных покоях дома Валледжей маг втайне набрасывал текст новой листовки, которую предстояло приписать союзу патриотов. На этот раз листовка получилась весьма многословной — и в ней магистра Грижни обвиняли в некрофилии и каннибализме.
Валледж закончил работу и критическим взглядом пробежал написанное. В литературном смысле стиль был чудовищным, но это — для пользы дела. Зато листовка была безобразно груба и носила откровенно подстрекательский характер: она конечно же произведет глубокое впечатление на простой люд города Ланти-Юм. Значит, дело сделано. Теперь следует препоручить дальнейшее неболтливому художнику, который сумеет изобразить Фал-Грижни в достаточно непотребном виде. И через два дня на улицах города появится свежая листовка.
Глесс-Валледж, будучи человеком трудолюбивым и в высшей степени изобретательным, приступил затем к работе над халатом из живого шелка, который мастерил, имея в виду преподнести его герцогу. Его труды были прерваны появлением посетителя. Маг Бренн Уэйт-Базеф собственнолично. Валледж вздохнул. Он находил юношеское рвение Уэйт-Базефа предельно скучным, но, исходя из высших политических интересов, этого молодого человека следовало терпеть. Конечно, лишь до поры до времени.
Валледж спустился в покои второго этажа, чтобы встретиться с гостем. Впустили Базефа, и Валледж встретил его своей обворожительной улыбкой.
— Мой дорогой Базеф! Как я рад, что вы приняли мое приглашение!
— С превеликим удовольствием, ваша светлость.
Они обменялись ничего не значащими любезностями. Валледж заметил, что его молодой протеже явно не в себе. Базеф и вообще был человеком несколько экзальтированным, но его сегодняшнее состояние резко отличалось от всегдашнего. Он был испуган и взвинчен одновременно. Нелады со здоровьем? Заработался? Или нечистая совесть — но неужели так быстро? Валледж понадеялся на то, что последний вариант не соответствует действительности. Он рассчитывал на то, что Уэйт-Базеф сослужит ему еще не одну службу.
В ходе расспросов выяснилось, что Базеф бесконечно рад своему недавно обретенному статусу в рамках Познания и что его исследования, с этим связанные, продвигаются вполне удовлетворительно. Уже в ближайшем будущем он сможет показать своих скелетообразных рабов. Да, архивы Нессивы содержат истинную сокровищницу премудрости. Бренн чрезвычайно благодарен Глесс-Валледжу и магу Ром-Юзайну за оказанное ему благоприятствование.
Валледж милостиво кивнул.
— Было бы несправедливо лишать вас такого шанса, мой дорогой Бренн. А продвижение молодых дарований всегда доставляет мне огромное удовольствие.
Бренн заерзал в кресле. И отставил кубок, так и не притронувшись к вину.
Гостя явно что-то угнетает, заметил Валледж, и мысленно понадеялся на то, что особых трудностей не возникнет — ведь уже пришла пора приступать к делу. Черт его дернул связаться с таким неврастеником!
— Ну, — самым любезным тоном начал он. — Что вы имеете мне сообщить?
Вопрос этот едва ли можно было счесть неожиданным, однако руки Бренна судорожно дернулись. Взор лихорадочно горящих глаз уставился на Валледжа.
— Весьма немногое, ваша светлость.
Валледж терпеливо улыбнулся.
— Но что-то наверняка у вас есть? Вы ведь, как я вас и просил, наблюдаете за магистром Грижни?
— Да, я за ним наблюдаю. — Бренн сделал паузу; распространяться на эту тему ему явно не хотелось. Валледж молча смотрел на него. В конце концов молодой человек все-таки сказал: — Все знают о том, как разгневался Грижни, когда герцог решил пересмотреть нашу хартию. Теперь поговаривают о том, что Грижни намерен провозгласить полную независимость Избранных от власти герцога. Говорят, что остров Победы Неса объявят независимым государством, связанным союзническими обязательствами с Ланти-Юмом.
— Это широко распространенный слух, маг Базеф. И разумеется, я в курсе дела. Честно говоря, я жду от вас чего-нибудь более конкретного.
Бренн вспыхнул.
— Я делаю все, что в моих силах.
— Да нет, я так не думаю. Честно говоря, не думаю. Мне кажется, вы просто не вкладываете в это поручение всей души, — возразил Глесс-Валледж.
— Если бы Грижни лично доверял мне! Но он не доверяет.
— Вот именно, Бренн. Тут я с вами целиком и полностью согласен. Вам необходимо, так или иначе, войти в доверие к Грижни. И это не должно составить особенного труда. У вас выдающиеся способности, и он не сможет этого не оценить. Вам только нужно сделать вид, будто вы соглашаетесь с его решениями, и он начнет относиться к вам как к члену собственной фракции. А уж тогда вы сможете обстоятельно докладывать о его планах. Я не предвижу затруднений в связи…
— Есть одно затруднение! — Наигранное самообладание разом оставило Бренна. Не в силах усидеть на месте, он вскочил и принялся расхаживать по комнате. — И это затруднение заключается во мне, ваша светлость. Притворство, к которому вы меня склоняете, мне отвратительно. Я ненавижу Фал-Грижни, мне мерзко все, за что он выступает, как же мне изображать из себя его друга? Я ведь не лжец и не тайный лазутчик. Я ничем не могу вам помочь. И прошу прощения.
Глесс-Валледж в отличие от своего собеседника умел владеть собой.
— Мне тоже очень жаль, — ответил он с легким разочарованием и даже раздражением. И тут же сделал паузу, давая Бренну возможность заметить вызванные им у своего покровителя чувства, а затем добавил: — В то время, когда я добивался вашего приема в орден Избранных, я надеялся, что мои усилия со временем будут вознаграждены.
— Они и вознаграждены — я чувствую себя в долгу перед вами.
— Полагаю, так оно и есть. Но в первый же раз, когда я обращаюсь к вам за помощью, вы мне отказываете. Я начинаю думать, что ошибся в вас, кандидат Уэйт-Базеф.