Шрифт:
Annotation
Встреча с гадалкой стала началом странных событий в жизни Станиславы. Их с сыном затянуло в мир, где царит Великое Око, где паровые механизмы работают от магии, а императорский Дом принимает решения, кому жить, кому умереть, а кому…выйти замуж.
Но что если для Стаси понятие «истинная пара» — пустой звук, мужчин она выбирает за характер, а не за положение, а свою жизнь собирается строить сообразно своим представлениям о счастье, а не следуя проявленным Линиям Судьбы?
Значит, у нее будут проблемы.
И за собственную
Дарья Вознесенская
Пролог
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
Эпилог
Дарья Вознесенская
Жена для наследника Бури
Пролог
Глина чавкнула и прилипла к подолу единственного платья.
Я осторожно вытащила ноги в испачканных грубых ботинках, оценила ущерб и, пожав плечами, двинулась дальше — здесь настолько экологически чистая грязь, что можно ею лицо мазать, не то что наряды.
Солнце разогрело траву, цветы и насытило воздух восхитительными запахами. С холма открывался уже привычный вид: горы, покрытые растительностью, лес с низкорослыми деревьями, маленькая деревня, раскинувшаяся прямо возле леса, поля, частично отданные под пашни, и луга с разноцветными мелкими цветочками и травами.
Ни единого механизма не омрачало пасторальный пейзаж…
Просто в нашем захолустье их все еще боялись, как огня. Божественного или как его там.
Плетеную корзинку нужно было наполнить доверху, иначе Арглая будет ворчать и грозить своим морщинистым скрюченным пальцем. Сердить травницу не хотелось, как и заставлять её ждать, но я все равно достала блокнот с ручкой и сделала несколько записей.
Мое внимание привлекла точка на небе, которая, чуть увеличившись, превратилась в дирижабль, и обогнула долину по дуге. Я проследила за ней и уперлась взглядом в стремительно набегающие на краю горизонта тучи с яркими всполохами.
Захотелось выругаться. Чертово Око. Пусть сколько угодно местные называют его Великим, но от меня не стоило ожидать почтения.
Плевать мне на его власть и Проявленные Линии. Я сама ответственна за свою судьбу и не собираюсь поддаваться его влиянию.
Ни за что.
Глава 1
— Станислава Сергеевна, вы можете подойти?
Я устало потянулась, чувствуя, как расправляются затекшие за несколько часов мышцы, и встала из-за стола. На котором, собственно, спала.
— Что там такое, Катя?
— Соткин. Мне кажется что — то не так, давление постоянно падает, мечется сильно, нервничает, требует врача.
— Так Виталий Васильевич наверняка не спит, только рад будет подойти, — на минутку проснулся мой коллега. К сожалению, проснулся вместе со своим чувством юмора. Виталий Васильевич был нашим патологоанатомом, а юмориста вчера опять выгнала жена, и он не придумал ничего лучше, чем прийти сюда.
Я хмуро глянула на него и махнула Кате:
— Пойдем.
Осмотрела пациента, написала рекомендации и собралась домой, периодически попинывая тело в кабинете, ставшее причиной болей в спине. Не хватало еще, чтобы его здесь обнаружили. О нас и так слухи ходили, хотя единственное, что позволял себе Паша, так это довольно грубый флирт и приглашение на кофе в больничном кафетерии. Симпатичный парень и грамотный доктор — нам было о чем поговорить. Но, во-первых, он был женат. А, во-вторых, после моего довольно неудачного брака, закончившегося не менее неудачным разводом и рождением ребенка — именно в такой последовательности — ничьё симпатичное лицо меня не интересовало.
Я вполне комфортно чувствовала себя вдвоем с маленьким Максом.
Утро было прохладное.
Я шла к метро и ежилась, чувствуя нарастающую нервозность, причин которой не находила. Иногда у меня возникало ощущение, что так воздействовал на меня сам город. Стылый ветер, дувший с питерских каналов; облупившиеся потолки в высоких парадных; раздражающе мрачные утренние сумерки. Я мечтала уже вернуться в квартиру, забрать сына у подруги и выпить, наконец, нормальный кофе. И так задумалась, что не заметила, как наткнулась на кого-то.
— Красавица, дай ручку, погадаю.
С сомнением глянула на стоящую передо мной старую цыганку. Редкая птица в наших краях, тем более, в такую рань. Я вздохнула:
— Сто рублей.
— Что? — округлила та глаза.
— Сто рублей и можешь гадать.
Цыганка хмыкнула и прищурилась:
— Бойкая… Да только несчастливая. И здесь ты счастье не найдешь…
Я тоже хмыкнула:
— Кто ж так гадает? Разве не должна ты мне про дорогу, принца и любовь рассказать?
Цыганка прищурилась еще сильнее, чуть ли не приникла ко мне, сжав руку, и сказала неожиданно глубоким голосом, от которого нервная дрожь прошлась по позвоночнику. Возникло ощущение, что не цыганка это говорила, а кто-то другой, открывающий рот послушной марионетке:
— Линии уже проявились и ждут своего часа. Все у тебя будет…И дорога, и принц, и любовь. Да только удержать их будет трудно, если себя не переделаешь — не справишься…
— Тут и простого то мужика не получилось удержать… — сказала я дрогнувшим голосом и вытащила руку из цепких пальцев — Куда уж принца…
Старуха будто пришла в себя, отстранилась и, чуть пошатываясь, начала удаляться, но потом обернулась и бросила через плечо:
— Как свет потухнет — за сыном иди.
Я похолодела.