Жена моего брата
Шрифт:
— Когда я узнаю точно?
— С Вашим анамнезом контрольное тестирование через полгода после вакцинации. На данный момент, я склонен считать, что этот результат ложноположительный. Косвенные анализы не подтверждают диагноз.
— Полгода?!
— Если бы не было контакта с инфицированным, и дело было только в прививке, то было бы все проще. Но контакт был. Поэтому необходимо максимально корректно провести тесты и исключить редкий случай затянутого инкубационного периода.
— Да,
— Не отчаивайтесь. Шансы очень высоки.
— Спасибо, что обнадежили.
— Вы точно понимаете Вашу ситуацию?
— Вроде да. Антитела есть, но это не значит, что я болен. Вероятно, скоро они не будут обнаруживаться в анализах, но это не будет значить, что здоров?
Я грёбанный «Кот Шрёдингера»…
— Всё верно. Мне проконсультировать Вас по безопасности?
— Да. Но не сегодня.
— Я бы посоветовал некоторые имунномодуляторы.
— Тоже — да. Но тоже — не сегодня. Спасибо.
Коротко улыбнувшись, врач уходит.
Полгода. У нас нет столько времени со Златой, увы.
Придется отдать её без боя? Аут.
Давлю на рычаг кресла, оно раскладывается подо мной. Складываю ноги на подложку, откидываясь назад. Вот так вот в тридцать с копейками вылететь на обочину жизни. И наблюдать как мимо несутся другие.
Методично вливаю в себя минералку. В холодной ярости зашвыриваю бутылку в стеклянный шкаф с папками.
Звон… грохот…
Я не готов к этому!
Мне нужно полгода. Полгода для меня и Златы. А деньги нужны сейчас… Буквально — послезавтра.
— Демид Альбертович? — заглядывает секретарша.
— Регина ушла?
— Ушла.
— А который час?
— Девять.
— Иди тоже домой.
— Здесь… кое-что… не знаю, уместно ли…
— Говори.
— У нашей работницы… клинниг… убирается у Вас здесь и в кабинете Родиона Альбертовича.
Который пустует.
— У нее несчастье в семье, дочь попала в аварию. Она просит помочь. На операцию. Иначе девушка останется инвалидом. Родион Альбертович отказал, сказал, что у компании непростые времена.
Вот и еще кого-то несет на обочину. Девушку…
— Сколько нужно?
— Сто тысяч. Остальное собрали.
— Всего-то? Скажи, что я распорядился выдать.
— В долг?
— Господи… — оскаливаюсь я. — Так ей дай денег!
Выдвигаю ящик стола, там тысяч сто пятьдесят. Отсчитываю сотку, отдаю.
— Скажи что у нее отпуск десять дней.
— Оплачиваемый?
— Да.
Не люблю мелочиться.
— Спасибо.
Раздражённо взмахиваю рукой. Если бы все проблемы решались так!
Глава 8. Бестелесное привидение
Набираю Злату.
— Слушаю, —
Мне кажется, я не спутаю этот голос ни с каким другим больше. Он звучит прямо в мою грудь, отдавая чувствительным эхом вниз живота. Он делает мне больно.
— Добрый вечер.
Хрена с два он добрый, конечно.
— Добрый вечер, Демид.
— Ты сделала выбор?
— Нет.
— Потому что?…
— Потому что… — знакомый вздох. — А почему Вы звоните только сейчас? Три дня прошло.
Да, я косячу! Но вся моя энергия слита в диагноз, а слабым и разбитым я не хочу общаться с ней. Не могу! Это так жалко…
— Я прошу прощения. Дела.
— Мм. Ясно.
— Очень сложный период. Правда. Но мне показалось, мы договорились.
— Мне тоже. Но потом перестало так казаться.
— Я. Прошу. Прощения! — чеканю я. — Если бы я мог, я бы был рядом. Ты обещала сделать выбор быстро. Завтра?
Моя нервозность сквозит и в голосе.
Если она выберет меня, я просто не буду трогать ее до тех пор, пока не буду уверен наверняка.
Супер, Черкасов! А если ты таки положительный? При разводе она заберет у семьи все, согласно брачному договору. Или ты думаешь, она будет жить с инфицированным?
Развода не будет, нет. Это исключено. А что тогда будет?
Включив мозги, и отрубив дурную мышцу в грудине, я понимаю, что просто обязан отдать девочку брату.
Но…
Но.
Я что похож на доброго самаритянина? Нужно придумать что-то. Очнувшись понимаю, что мы уже несколько минут молчим по телефону.
— Злата.
— Что?
— Я могу сделать что-нибудь для тебя? Прямо сейчас? Чтобы исправить моё трехдневное молчание.
— Можете.
Напрягая пресс, присаживаюсь ровнее.
— Вы можете разделить со мной ужин. Прямо сейчас.
Моё сердце вылетает на метр вперед, как у мультяшного персонажа и пульсирует, переливаясь всеми цветами радуги. По ощущениям, конечно.
— Я бы хотела еще раз… поговорить. Перед тем, как определиться.
Оттягиваю рывком галстук, отрывая нечаянно верхнюю пуговицу на рубашке.
Губы растягиваются в улыбке. На мгновение. Но несколько секунд я мля счастлив, как пёс, которого погладили.
Ужин…
А можно между нами поставить тонкое разделяющее стекло? На всякий случай. Не гони, Черкасов, не передается эта хрень бытовым путём. Тебя же не в постель пригласили, а на ужин. Посидите в ресторане на приличной дистанции.
— Где ты?
Сомнения… Но желание побыть с ней немного, побеждает.
— Дома. Ооо, черт.
— Может быть, в ресторан? Обещаю выбрать самый впечатляющий.