Жена напоказ 2
Шрифт:
Разум, потонув в вязкой массе желания, отказывался просыпаться. Его одолевало лишь одно стремление — дойти до конца, до пика — вместе с Мари.
— Рен, — вдруг простонала она, толкая его в грудь ладонями. — Что-то…
Её голос оборвался, она глухо вскрикнула, выворачиваясь из-под Ренельда и в то же время крепко сжимая его коленями. Её глаза разгорелись ярче, словно от внутреннего огня. Ослепительный свет, будто пожар — по вороху соломы — метнулся вдоль тела Мари, иссушая, выжигая его изнутри.
Ренельд замер, рвано дыша, чувствуя, как испарина на его коже мгновенно высыхает от прилившего к ней жара.
— Постой, я помогу.
— Нет не нужно, ты не сможешь, — Мариэтта оттолкнула его совсем и завернулась в содранную с постели простыню, силясь укрыться от его взгляда.
Мощь ауры в ней нарастала, разбухала, накрывая собой, словно коконом. Ренельд схватил её запястье, поймал подушечками пальцев судорожное биение крови под кожей.
Внутреннюю темноту пронзило раскалённым копьём света. Ещё и ещё — разрушая выстроенный годами порядок. Ренельд попытался сбросить лишний, непривычный свет, слишком сильный, чтобы успеть его принять. Но тот накапливался, раня каждым всплеском. Пока кожа не стянулась сухой коркой. Пока глаза не начало щипать при каждом движении век.
— Рен, не надо! — Мариетта вскочила с места, пытаясь высвободиться.
И он перестал её держать, потому что уже не мог — просто понял, что рассыпается на крошечные пепельные частички.
Показалось, что он просто перестал быть. и сколько это длилось — неизвестно. Пока ощущения не начали возвращаться промозглой сыростью пещеры, где не было ни капли света. Одна только тишина и удивительная бесконечность.
Ренельд моргнул, глотая исцеляющий опалённые лёгкие воздух, и поднял голову с каменного, колючего пола.
— Проклятье Первородных, — прохрипел, озираясь в непроглядном мраке.
Чтобы зажечь магической огонёк, пришлось попотеть. Но тот всё же разгорелся — и тёмный провал открывшегося дальше хода подсказал, что нужно идти. Возможно, выход уже рядом.
Словно лишившись костей, Ренельд с трудом поднял себя на ноги. Держась за стену, потащился вперёд. На ходу коснулся рукояти кинжала — она была совершенно пуста. Но внутри схемы ауры ещё теплились какие-то крохи света.
Показалось, это никогда не кончится. Ренельд наделал столько ошибок, что пещера будет водить его по своему нутру ещё неделю, пока не заставит переосмыслить всю жизнь.
Но за сотым поворотом каменной кишки вдруг мелькнул сияющий проблеск. Ренельд прибавил шаг — свет разросся, повеял теплом нагретого солнцем ветра. Из сумрака проступили очертания неровных стен и даже невысокого свода. Ощутимая магическая завеса лёгким сопротивлением коснулась кожи — и Ренельд наконец вывалился наружу под взглядами молчаливых стражников, что стояли у выхода.
Пару десятков шагов он ещё не слишком ясно соображал. Всё вокруг казалось чересчур ярким, шумным и живым. Надо же, пробыл в пещере по ощущениям всего ничего, но как будто целая жизнь прошла.
С аурой творилось неладное. Остатки света Мариэтты тонкими обжигающими плетьми били по мышцам — и перед глазами каждый раз проносились короткие вспышки.
Если сейчас Ренельд не пополнит её, всё угаснет окончательно. Прохождению испытаний это не помешает. Но вот повторную проверку аркой он не пройдёт. Она просто не выпустит его с поля состязаний.
Пока оставалось только переставлять ноги по тропинке, которая вела его вниз, к озеру, и соображать, что делать дальше. На берегу оказалось людно. Для гостей заранее были раскинуты шатры, устроены места для отдыха: как будто это они должны были проверять свои силы в пещере. Со стороны всё это походило на обычный пикник. Только у самой кромки воды на расчищенной площадке торчали невысокие обелиски — по числу участников. Они загорались в тот миг, когда кто-то выходил после испытаний. Ренельд пытался сфокусировать помутневшее зрение — кажется, ещё ни один не светился.
Но стоило только приблизиться, как крайний обелиск начал понемногу испускать ровное голубоватое сияние.
Его заметили самые внимательные гости — и шум стал только громче.
— Вышел! — раздалось в стороне. — Герцог!
Ивен протолкнулся между гостями и первым вышел ему навстречу, не скрывая удовлетворённой улыбки. Только на миг его взгляд помрачнел, когда он заметил, в каком Ренельд состоянии. Но это вряд ли увидел кто-то другой.
— Ты первый, — он протянул Ренельду руку, торопясь поздравить. — Теперь будем ждать, кто же будет вторым.
Вряд ли тут есть много вариантов.
— Неужели груза на душе у Лоррена больше, чем у меня? Его послушать, так он невинный агнец.
Ренельд остановился и кивнул слуге, который спешно поднёс ему стакан воды.
Мать пока не стала вмешиваться в их с королём разговор, но улыбнулась, стоило только встретиться с ней взглядом. Похоже, Мариэтты по-прежнему нет.
— Мари не появлялась?
Его величество, отпив вина из бокала, едва им не поперхнулся. Судорожно сглотнул и прочистил горло.
— Нет.
— А Ксавье где?
Король огляделся, словно только что обнаружил его отсутствие, а затем пожал плечами.
— Я за ним не слежу.
Оно и не удивительно. Ивен всегда относился к младшему племяннику с пренебрежением. Зато теперь к ним подоспела матушка, видно, распознав, о ком идёт речь.
— Он ничего не рассказал и ушёл, — торопливо пояснила она. — Я подумала, что остался где-то в пределах круга, но стража доложила, что он направился обратно в дом. И до сих пор не возвращался. Ещё они сказали, что видели у арки Лабьета.
Ивен перевёл на жену вопросительно-недоумевающий взгляд.
— И ты молчала?!
— Хорошо, что не стала говорить об этом сразу, — успокоил Ренельд мать. — Если Лабьет был тут, значит, что-то случилось. Мне тоже нужно в дом.
— Ты не можешь уйти! — прошипел король, делая шаг к нему. — Арка истощит твою ауру очень быстро. И если у тебя нет подпитки, то обратно ты уже не зайдёшь. Да и не положено…
— Я должен узнать, что с Мари! — ответил Ренельд в том же тоне. — С ней могло что-то случиться! Я прошёл первое испытание, угодил тебе. Но я не смогу двинуться дальше — так…