Жена напоказ 2
Шрифт:
— Всё это не доставляет мне радость, мадам. Но я сам видел формулу — от неё и правда одни клочки, из которых трудно что-то собрать. И, похоже, заклятие на вас наложил сам Собиратель — значит, это не просто чья-то любовная шалость.
“Осторожнее, Рен, — предупредил Лабьет. — Кажется, она потянулась к вазе”.
— Не думайте, ваша светлость! Я осознаю все опасности. Но... Если королевский заклятийник требует от меня замкнуть привязку, чтобы — возможно! — избавиться от неё… То грош ему цена! — Мариэтта угрожающе повысила голос. — Знаете, у меня теперь есть одно очень любопытное преимущество! Я — невеста племянника короля. И, кажется, вполне могу обратиться к его величеству со своими мыслями насчёт эффективности некоторых его магов. А после поискать другого. Так что, может, месье Конассьянсу стоит напрячься, а не пытаться облегчить себе участь за мой счёт? За счёт того, что я, а не он на неопределённый срок превратится в восторженную самку. М?
Она повернулась и начала подниматься по лестнице, похоже, не собираясь продолжать разговор.
— Мари, — Ренельд вздохнул, провожая её взглядом. — Проклятье…
Она и правда просто ходячее проклятье. И довольно проворное — скрылась из вида, он и моргнуть не успел.
“Надеюсь, ты не дашь ей так закончить этот разговор? — ворчливо, словно старый наставник, буркнул Лабьет, прыжками взбираясь по ступеням следом за графиней. — Она же не убила тебя сразу”.
И Ренельд не стал отставать. Он успел перехватить Мариэтту ровно в тот миг, когда она уже закрывала дверь перед его носом. Короткий толчок ладонью — и створка вновь распахнулась. А графиня попятилась вглубь пустой гостиной.
— Пойдите прочь, ваша светлость! — прошипела она. — Или вы желаете поступить так, как всегда поступаете? Решить за меня, а затем развести руками со словами “так было лучше”?
— Значит, такого вы обо мне мнения? — Ренельд захлопнул за собой дверь. — Что я способен воспользоваться вашей слабостью…
— Скажете тоже… “Слабостью”, — едко фыркнула вдовушка, продолжать отступать.
Ренельд же шёл к ней, чувствуя, как ломит мышцы от желания просто сгрести её в охапку, встряхнуть, чтобы чуть ошарашить — а затем сделать что-нибудь, что заставит её обо всём забыть. Вариантов, признаться, было немного. Он наконец догнал улепётывающую графиню и поймал её лицо в ладони, не давая отвернуться. Заставляя слушать.
— Вы понимаете, что Собиратель может наконец объявиться и пожелать довести начатое дело до конца? Тогда вы станете его восторженной самкой. Даже не моей! — он не заметил, как сам начал говорить громче. — Тогда он сможет заставить вас делать всё, что пожелает. И не думаю, что ему от вас будут нужны постельные развлечения. Хотя, может, и это тоже.
— А что нужно вам? — голос Мариэтты чуть сел. — Ваша… светлость.
Она обхватила пальцами его запястья, сжала крепко, но осторожно. И явственные отпечатки её рук вплавились в кожу вместе с теплом ауры. Ресницы Мариэтты дрогнули, словно она хотела закрыть глаза — и не видеть его так близко. Ренельд осознавал — очень чётко и болезненно, что не должен её касаться — и не мог не коснуться.
После случая с Оли — тогда, несколько лет назад — он старался ни о чём не жалеть. Старался быть уверенным в каждом своём решении. А сейчас — вновь жалел. Хотя бы о том, что не занялся избавлением Мариэтты от случайно активированной привязки раньше. Что задумал проучить — и в то же время наказал сам себя.
— Я хочу только вашей безопасности.
“Да ладно врать! — язвительно заметил Лабьет. — Её ты хочешь тоже”.
— Помолчи!
Вся эта ситуация с самого начала казалась Ренельду неправильной. И в Бездну всё — он уже не мог связать свои желания с обычным стремлением помочь. Всё это стало чем-то большим, чем-то личным — и это просто выводило из себя. Потому что Мариэтта смотрела на него с бесконечным непониманием. Таким сильным, что оно прорывалось даже через дымку наведённого заклятием притяжения.
— По большому счёту, мне всё равно, кто замкнёт привязку, вы или Собиратель, — вдруг произнесла она. Вырвалась из его рук и отошла на пару шагов. — Но я не хочу!.. — подумала и вздохнула. — Не хочу, чтобы всё было так. Что бы мне ни грозило. Не думайте, я не идеалистка. И не ханжа. Но ложиться в постель с мужчиной, не ощущая ничего, кроме силы этой мерзкой привязки… Да я себя буду ненавидеть после. Если всё это завершится, конечно... И вас тоже! Вас, понимаете? Я не хочу вас ненавидеть. Хоть вы многое для этого делаете, если честно. Нам, в конце концов, ещё придётся действовать сообща. А я не хочу поджарить вас от злости.
“Да. Лучше быть поджаренным от страсти, — хмыкнул Лабьет. — Ну, лично я предпочёл бы такой вариант. Если уж деваться некуда и надо обязательно запечься”.
— Я тоже не хочу быть поджаренным, — Ренельд выдохнул, ощущая наконец, как напряжение отступает. — Поверьте. И навредить вам тоже не хочу.
Высказанные слова словно отпустили накрученную до предела пружину внутри.
— Тогда давайте не будем больше говорить о “методе Конассьянса”, — Мариэтта огляделась в комнате, словно понять не могла, как вообще тут оказалась. Да ещё и с Ренельдом вместе. — Я готова подождать, пока он разберётся “естественным” способом. Если понадобится, обращусь к тому заклятийнику, которого мне советовала Жана Астер. Когда он вновь будет в городе. Или подниму бумаги Эдгара, в конце-то концов! Он многое знал. И буду осторожна. Никуда без охраны!
— Я настаиваю на королевской охране.
Вдовушка скривилась, запахивая чуть разъехавшуюся в стороны накидку.
— Скажите, вам самому не надоело постоянно “настаивать”? Такое напряжение...
Ренельд невольно опустил взгляд на её часто вздымающуюся грудь, огруглую, вздёрнутую — ясно очерченную до самых интригующих выпуклостей даже под двумя слоями довольно плотной ткани.
“Глаза подними! — посоветовал шинакорн, всеми силами отвлекая внимание Мариэтты на себя. — Лицо мадам Конфетки выше”.
А это оказалось не так-то просто!
Но графиня, кажется, ничего не заметила, благодаря мохнатому подлизе. Пёс потёрся боком о её бедро — и она наконец улыбнулась, зарывшись пальцами во встопорщенный гребень на его спине.
— Королевская охрана не только будет наблюдать за вами. Но и, возможно, поможет следствию, — продолжил Ренельд. — Они научены замечать многое из того, что не заметят ваши обычные защитники. И если Собиратель окажется где-то рядом…
— Я поняла, — Мариэтта закатила глаза. — Хорошо. Пусть будет королевская охрана. Но только до момента, пока заклятие не будет снято.
“Рен, всё же ты иногда можешь, когда хочешь”, — торжествующе завилял хвостом Лабьет.
— Завтра они будут у вас. А мы… — Ренельд кашлянул. — Пожалуй, поедем.
“Что?! — взвился пёс. — Проклятье, Рен, если бы ты не был мужиком и я лично не видел твоих любовниц, то подумал бы, что ты девственница. На ночь глядя! Ну куда-а? Дайте мне умереть молодым, потому что до старости с тобой я сойду с ума”.
Трагичные завывания шинакорна эхом отдавались в голове — совершенно невыносимо.