Жена напрокат. Любовь (не) предлагать
Шрифт:
– Ужин на столе на кухне, – проговорила жена и вышла из комнаты.
– Привет, малыш, – Марина заглянула в комнату к дочери.
В комнате горел неяркий свет от настольной лампы. Девочка склонилась над столом и что-то усердно рисовала. Услышав голос матери, обернулась, и ее личико озарила улыбка.
– Привет! – Маша всегда так радовалась, когда Марина приходила домой. Девчушка обняла мать и прижалась щекой к ее плечу. – Я соскучилась! – призналась девочка.
– Я тоже, зайчонок! – улыбнулась ей в волосы Марина и поцеловала пахнущую печеньем макушку. – Как у
Девочка с гордостью стала показывать свои рисунки. Рисованием она увлеклась в четыре года. Сидела часами и старательно вырисовывала зайчиков, солнышко, цветочки. Все это очень аккуратно раскрашивала, педантично стараясь не выходить за контуры рисунка. Бабушка Маши, Инга Максимовна, называла увлечение внучки блажью. Ну в самом деле, кому интересна эта мазня?
Марина всячески поддерживала увлечение дочери. Она покупала ей самые лучшие краски, бумагу, карандаши с разной твердостью и цветом, кисти всевозможной жесткости и назначения. Не говоря о холстах, мольбертах и палитрах. Она старалась радовать девочку, чем может.
В школу Маша ходила редко и недолго. Всему виной ее болезненность и диагноз, который врачи поставили пару лет назад – порок сердца. Нужна была операция. Очередь на квоту оказалась огромная, поэтому Марина начала копить и собирать деньги на проведение операции. Устроилась на еще одну работу, стала брать подработки на дом. Девочку перевели на домашнее обучение, чтобы не подвергать ее опасности. Ведь даже самая банальная простуда могла подорвать здоровье девятилетней Маши и угрожать ее жизни.
– Ты голодная? – спросила Марина дочь.
– Немного, – призналась девочка.
Мать нежно провела по темно-русым волосам девочки, заглянула в ее глаза точно такого же цвета, как и у самой Марины – цвета морской волны. Дочь вообще была ее маленькой копией. Такие же нежные черты лица, чуть вздернутый нос, большие сине-зеленые глаза в окружении густых черных ресниц и пышные слегка вьющиеся волосы. От отца Маше достался немного упрямый взгляд и родинка над верхней губой. Когда-то Марина, будучи еще совсем девчонкой, потеряла голову от улыбки Виталия и вот этой самой родинки над губой…
Тряхнув головой, девушка погладила дочь по волосам и повела ее на кухню ужинать.
Глава 2
– Смирнова, – Леночка заглянула в кабинет бухгалтерии, – тебя главный вызывает!
Марина подняла на коллегу уставшие глаза.
– Что случилось? – спросила она.
Коллега сморщила хорошенький носик.
– Понятия не имею, – тряхнула она белокурыми кудряшками, – сказал, что что-то с квартальным отчетом. Иди, а то будет злиться.
Блондинка испарилась так же внезапно, как и появилась на пороге финансового отдела. Марина знала, что спорить с боссом себе дороже. Александр Викторович не терпел никаких возражений, а еще больше он ненавидел ждать. Так что надо поторопиться. Неизвестно, сколько времени Леночка шла в бухгалтерию. Возможно, босс уже кипит от злости.
Поймав на себе сочувствующий взгляд Любовь Георгиевны, Марина перевела компьютер в спящий режим, взяла папку со вчерашним отчетом, одернула юбку-карандаш, поправила очки и вышла из кабинета.
Александр Викторович Давыдов появился в их компании полгода назад. Молодой, привлекательный, он тут же стал объектом обожания у всех сотрудниц независимо от возраста. Но нового босса не интересовали интрижки на работе. Флирт пресекал в самом его зародыше, да и вообще держался довольно холодно, если не сказать высокомерно. Зато Давыдов был настоящим профессионалом, терпеть не мог любые неточности, требовал выполнять малейшие поручения четко в срок и только на высшем уровне.
Марину не интересовали все эти сплетни и томные вздохи по новому руководителю. Зато ей с лихвой хватило плачущей Леночки после того, как той влетело от шефа за опоздание, и того, как на совещании Александр Викторович разнес договор, составленный юристами фирмы для сделки с другой довольно крупной компанией.
Поэтому сейчас Марина шла как на каторгу в кабинет нового руководителя. Какого рода разговор будет происходить там, можно было только догадываться, но Смирнова не обольщалась.
В приемной поздоровалась с секретаршей Лилией Владимировной. Та сидела за компьютером и что-то неспешно набирала одним пальцем.
– Здравствуйте, – Марина приветливо улыбнулась.
Лилия Владимировна подняла на нее глаза и воззрилась сквозь свои стильные очки на пришедшую. Пробежалась глазами по стройной фигурке девушки, поджала густо накрашенные губы, хлопнула тяжелыми от туши ресницами и чинно кивнула.
– Проходите, Александр Викторович вас уже заждался! – проговорила секретарша.
– Я пришла, как только мне передали его просьбу, – пожала плечами Марина.
Лилия Владимировна закатила глаза.
– Хотите сказать, что это мои проблемы? Я иногда просто поражаюсь с этих людей!
Больше Марина не стала слушать вредную тетку, толкнула дверь и вошла в кабинет. В помещении пахло кофе, и витал аромат горьковатой мужской туалетной воды. Босс говорил по телефону. Увидев ее, махнул рукой, а сам продолжил выговаривать кому-то. Тон Александра Викторовича буквально замораживал пространство вокруг. У Марины сжалось сердце от того, что на миг представила, что вот таким тоном он сейчас будет говорить с ней. Ей сейчас было искренне жаль того бедолагу на другом конце линии.
Девушка застыла неподалеку от стола шефа. Сесть ей не предложили, а сама она не решалась сделать нечто подобное в присутствии ее грозного босса. Босс тем временем продолжал угрожающе говорить, при этом взгляд его темных глаз был прикован к посетительнице. Марина старалась не шевелиться, чтобы не вызвать раздражение шефа. Знала, что сейчас выглядит довольно скромно, но стильно. На ней был костюм графитового цвета из узкой юбки чуть ниже колен, белой застегнутой на все пуговицы блузки и приталенного жакета. Густые темно-русые волосы собраны в пучок, на лице минимум косметики, очки в тонкой оправе, не столько для зрения, сколько для работы с компьютером. На стройных ногах туфли-лодочки. Но взгляд темных глаз, зафиксированный на уровне бедер девушки, слегка нервировал.