Жена Наследника
Шрифт:
— Я решил, что маленькая передышка не особенно навредит нашим планам, — улыбаясь, поднял меня на руки Кейн. — Пойдем завтракать, Алёнка.
Как обычно, принесённая еда поражала разнообразием блюд. Не смотря на то, что беременные рашианки (и меня, с какой — то стати тоже причисляли к ним} могли питаться только мясом, а Кейн сам по себе предпочитал мясную диету — не смотря на всё это, стол буквально помился и от других «вкусностей». Здесь были и уже готовые, сделанные на манер американских, сэндвичи; и тонкие блинчики вместе с различными добавками к ним. Сунув свой
Наблюдая за тем. с каким удовольствием я делаю первый глоток горячего, ароматного напитка, Кейн не мог удержаться от комментария:
— Если бы я не знал состав напитка, что ты потягиваешь, подумал бы, что там определённо есть что-то наркотическое.
— Всё возможно, — хмыкнула я, и зажмурилась, делая ещё несколько глоточков. — Я всегда была любительницей кофе… Знаешь, когда родился Коленька, мама сразу стала очень внимательно следить за его рационом, а когда росли мы с сестрой такого надзора ещё не было. Коленьке до сих пор не разрешают пить кофе, а я же попробовала ещё в лет десять — если не раньше… Мы тогда с Юлькой проводили каникулы у бабушки — и как то раз она сварила невероятно душистый кофе в небольшом алюминиевом ковшике на старой плите… И такой шёл аромат от этого ковшика, что я сразу влюбилась.
Кейн пододвинул ко мне тарелку с сэндвичами.
— Съешь что — нибудь, — попросил супруг. — Значит, у тебя давняя и долгая любовь к этому напитку?
Я пожала плечами.
— Пожалуй что так… Впрочем, знаешь, когда я жила дома, в Гагарине, особой привязанности к тому, что пить по утрам, у меня не было. Чай, кофе, или даже сок — без разницы А вот когда я переехала в Америку… В штатах и так настоящий кофейный культ — куда не глянь, все со стаканчиками, да и, опять же, когда приходилось зубрить по ночам кофе очень выручал.
Я вспомнила те «золотые» денечки нашего знакомства, когда Кейн только — только начал ухаживать за мной. Наши долгие вечера в теплом Денвере. Его автомобили.
Рестораны… И первые робкие поцелуи.
— Только не говори, что ты готовила уроки по ночам из — за меня, — протянул Кейн. Я пожала плечами.
— Ну… ты же часто забирал меня после уроков — и привозил меня в общагу поздним вечером.
— Надо было тебя ещё тогда похитить — и не было бы никаких проблем. Сейчас бы уже сидела в моём замке — на сносях — и донимала бы придворных.
Подняв взгляд на мужа, я покачала головой.
— Знаешь, мне очень нравятся мои воспоминания с того времени.
Кейн, отбросив показную дурашливость, согласно кивнул.
— Я… — муж на секунду отвернулся к окну. — Когда я не нашёл тебя в общежитии… и вообще не нашёл в окрестностях колледжа, я поступил несправедливо по отношению к этому городу.
— Он разрушен?
— До основания, — кивнул Кейн. — Я думаю, что его надо будет восстановить. В память о нашей встрече.
— Это будет уже не то… — вырвалось у меня. Кейн криво усмехнулся.
— Аленка, ты даже не заметишь разницы…Мои спецы сумеют восстановить даже трещинки на зданиях, даже сорняки на газонах — лишь бы поступил приказ. А приказ поступит. Не ради нас — Кейн кивнул на мой живот — ради него и его сиблингов { сестёр и братьев) В нашей семье бережно относятся к истории рода.
Я просто кивнула, не зная ещё, как относится к его словам. А затем. присматриваясь к сэндвичам. попыталась выбрать себе самый маленький. Кейн. тем временем. порезал мне несколько дархийских фруктов.
— Кстати, о семье, — отправив в рот дольку сочного плода. я взглянула на мужа. — Когда мы вчера разговаривали с родными, кое- что мне показалось странным.
— Что именно? — спросил Кейн. нарезая для себя мясо.
— Том… он разговаривал с тобой не так, как все остальные.
Кейн кивнул.
— По нашим понятиям, Том не принадлежит твоей семье… Строго говоря, и твоя сестра с его детьми тоже, но я готов сделать для них исключение.
— То есть он…
— …он работает на нас. Вполне успешно, надо сказать. Том — хороший специалист, и мы активно пользуемся его услугами. Муж твоей сестры понимает, что империя не желает уничтожения Терры — наоборот, изменяя уклад жизни на планете, мы хотим сохранить эту планету, её уникальную природу и историю общества.
— А ещё ты говорил, что вам нужны рабы, — против воли выплюнула я.
Кейн тяжело вздохнул.
— Милая… Мы не превращаем в рабов свободных созданий… Вы уже давно были рабами: рабами собственной слабости, трусости, уныния… и страха. В твоей родной стране миллионы людей жили в городах с ужасающей экологической обстановкой, рискуя собственным здоровьем, здоровьем своих детей и будущим рода! Те, которые перебирались в большие города, всё также выживали — работая по двенадцать часов в день, чтобы купить ненужные вещи или оплатить ненужные утехи вроде вашего телевидения… Это ли была свобода? Или всё же только её иллюзия, которую вы принимали за правду.
— У нас была возможность жить свободно! Без указки свыше.
Кейн усмехнулся, спросив лишь:
— И сколько людей воспользовались этой свободой?
И я осеклась, не зная, что ответить.
— А знаешь ли, моя любимая воительница, что к моменту нашего вторжения человечество было уже не в состоянии прокормить себя настоящими, чистыми продуктами… при том обществе, что существовало, выбора уже не было — люди бы и дальше продолжали травиться химикатами, увеличивая их количество в продуктах от года к году.
Кейн сверкнул серебряным взглядом.
— Съешь ещё что — нибудь, — протянул муж — Одного сэндвича до обеда тебе не хватит.
Поняв, что тема Земли закрыта, я с облегчением вздохнула. Слишком тяжело мне всё ещё было слушать про родную планету, ставшей колонией империи.
Тут же перед глазами возник образ дархийского шамана изображающего страуса.
Да уж, никуда не деться… Кейн, как не прискорбно, говорил правду. И я это знала.
Положив мне несколько тонких ломтиков запечённого мяса, Кейн выразительно посмотрел на мою тарелку.