Жена неверного маршала, или Пиццерия попаданки

Удалова Юлия

– Помнится, ты говорил, что я бракованная и ни на что не способна.

– Я ошибался. И теперь расплачиваюсь за эту фатальную ошибку тем, что самая восхитительная женщина империи люто меня ненавидит.

Я молчала, не зная, что ответить на это.

Просто смотрела в его глаза, пытаясь найти там хоть какой-то намек на неискренность, насмешку.

Просто смотрела и не хотела ему верить.

ГЛАВА 51

Слишком хорошо я помнила все, что было,

и что он сделал. Как отвратительно себя вел по отношению к Манон. И ко мне, когда я уже оказалась в ее теле.

Жизнь учила, что никому доверять нельзя. Особенно такому человеку, как Кайран Альберон.

Такие люди не меняются. Да, я понимаю, что сейчас я для него стала желанна, потому что стала недоступна. Он хотел мое тело. Хотел меня чисто физически.

Я видела, как сильно хотел.

Но в то же время, я чисто на интуитивном уровне почувствовала в нем что-то.

Что-то новое.

Перемена?

Возможно ли?

Кайран смотрел на меня без своего всегдашнего высокомерного выражения. Такое ощущение, что он просто смотрел и любовался. И даже касаться меня не нужно было ему.

Не нужно было принуждать к близости, что-то доказывать.

Словно он хотел принять меня такой, какая я есть.

Я понимала, что этот мужчина никогда бы не заинтересовался настоящей Манон. Не его она была поля ягода. Она ему не подходила.

И что, выходит, что теперь подхожу я?

Но я-то не хочу!

Нет!

Я великолепно помню о своей миссии и великой мести.

А еще о том, как Астрея пообещала со мной расправиться, если я не сдержу обещание.

Это была жуткая кара. По-настоящему жуткая.

Хуже, чем смерть.

Смерть в квадрате.

Но я не хотела об этом думать. Не могла думать сейчас…

Потому что смотрела на мужчину напротив себя, и понимала, что не справляюсь. Понимала, что хочется ему верить. Хочется разобраться в его чувствах, понять, почему он так себя вел.

Полагаю, не так-то все с Кайраном Альбероном просто.

И он не был обласканным родителями сыном, которого любили и опекали без меры.

Вот только…

Я не должна этим интересоваться. Что бы там у него не было – это его не оправдывает.

Иди ты к чертям собачьим, Кайран Альберон!

– Я тебя не ненавижу, Кайран. Ты мне просто безразличен, – сохраняя олимпийское спокойствие, сказала я. – И хочу, чтобы ни тебя, ни твоей шлюхи не было в моей жизни, только и всего.

Я тонко уловила его реакцию на эти слова. Если бы я дала эмоции, если бы кричала, что ненавижу его и желаю сгореть в аду вместе с любовницей – муж почувствовал себя по-другому.

Более увереннее.

Но я показала полное безразличие.

И это задело его. Всесильного, жесткого, отстраненного маршала это явно задело.

– Эта грязная шлюха – не моя. И она больше никогда не доставит тебе неудобств, – холодно проговорил

Кайран. – Ни она, ни ее любовник.

Для меня это прозвучало, как гром среди ясного неба.

Серьезно?! Нет, правда?!

Я-то думала, он во всю отрывается с этой Бешеной Клубникой, познавая все грани плотских удовольствий, а на самом деле…

– Серилла Дамвиль? Она что… изменила тебе?

Самое удивительное, что даже в этой ситуации Кайран сохранил лицо. Не стал жаловаться, плакаться. Не пытался вызвать во мне и капли сочувствия, как, может быть, поступил в этой ситуации другой мужчина.

Кайран просто констатировал факт.

Констатировал свою ошибку.

– Ее любовник – тот самый Мултон ла Вар, который позарился на доходы с твоей пиццерии.

– А вот и бумеранг, – тихо сказала я. – Ну и что, каково ощущать себя на моем месте?

– Я не на твоем месте, Манон, – муж покачал головой, не отрывая от меня глаз. – Мне все равно на это. Я понял, что не чувствую к ней абсолютно ничего. Кроме, может, брезгливости от того, что я был с этой женщиной. Но если бы на ее месте была ты – то я бы сошел с ума. Я рад, что ты перестала выступать в «Молен Риж».

По правде говоря, я-то была не совсем рада – думалось, что я не до конца его добесила, но бизнес был превыше всего. И надо было выбирать. Поэтому я без колебаний выбрала свое личное дело, а не работу на лорда Денвера.

Который, к слову, стал проявлять ко мне слишком уж навязчивые знаки внимания и делать непрозрачные намеки. Нет-нет, в этих намеках он, вроде как, не скатывался в пошлость… Но все равно, меня стали напрягать его взгляды – в первую очередь, поэтому я завязала со своими восточными плясками в кабаре.

Одно дело, когда ТАК на тебя смотрят мужчины, но совсем другое, когда – хозяин заведения…

– Пиццерия отнимает слишком много времени, какие уж тут танцы? – деланно проговорила я.

Но Кайран явно был просто счастлив это слышать.

– Вот и пусть отнимает. Пусть. Не могу тебя там видеть. Не могу. Да и тебе это не подходит, Манон. В своей пиццерии – ты в своей стихии. На своем поле боя. Я в жизни бы не мог заподозрить в тебе такие таланты: предприимчивость, деловую хватку. Такую чуткость и доброту по отношению к совершенно чужому тебе ребенку.

В голосе Кайрана послышалось восхищение. Настоящее, неподдельное восхищение.

Какой-то червячок внутри нашептывал, что все это игра, притворство, все подстроено, но я почему-то поверила в искренность мужа.

Нина, да что с тобой?

Нельзя ему симпатизировать! Хватит, хватит, кому говорю?

– Что ж, прекрасно, что ты это разглядел, хоть и слишком поздно, – сухо сказала я.

Но Кайран словно не обратил внимания на мой тон.

– Не беспокойся насчет патента. Ты получишь его из рук самого императора – я тебе это гарантирую.