Жена президента
Шрифт:
А еще невероятно заводило, что сам Громов был полностью одет.
— Ты не боишься запачкать костюм? — поинтересовалась я, задыхаясь.
Его губы только что истерзали мою грудь, и Андрей опускался на колени, чтобы целовать живот и ниже…
— Я буду аккуратным хорошим мальчиком, — пообещал Громов, заставляя меня посмеиваться сквозь стоны.
— Это вряд ли, если мы будем тут трахаться по полному сценарию, — предостерегла я.
А Громов тут же пообещал:
— Мы будем. Пообещай, что согласишься…
— На что?
— Просто обещай, — настаивал он, надавливая пальцем на мой клитор, а потом лизнул.
— О боже, да.
— Да, малышка. Спасибо.
— Что? Нет! Я не буду…
— Тише, Лиза, — шикнул Андрей, поднимаясь и закрывая мне рот поцелуем. — Просто делай, что я говорю.
— День «Да» уже кончился, — напомнила я, разрывая поцелуй.
Дыхание перехватило, потому что Андрей приподнял мою ногу, прижал к стене, вошел в меня быстро и до конца.
— Пожалуйста, — попросил Андрей. — Это не анал.
Я нервно засмеялась. Он принял отсутствие возражений за согласие. А я уже ни о чем не думала и не хотела торговаться.
Андрей двигался быстро и мощно. Он почти вдавливал меня в стену, подгоняя мой оргазм. Я держалась за его плечи, вздрагивая от каждого толчка.
Мне нравилось быть немного грязной и развратной. Я наслаждалась пороком, точно зная, что Андрей испытывает те же чувства.
Громов позволил мне прочувствовать финальный толчок, замер глубоко во мне, пока я громко стонала и сжималась, наслаждаясь оргазмом на двести процентов. Загудев мне в шею, Андрей сделал шаг назад и надавил мне на плечи.
— Открой рот, — велел он тем самым голосом, от которого мурашки бежали по спине и невозможно было сопротивляться.
Его приказ давил на меня сильнее ладоней. Я послушно опустилась на колени. Член Громова оказался у моих губ. Мне не нужно было других распоряжений. Я взяла в рот головку и тихонько пососала, привыкая к новому виду секса. Андрей протолкнул член чуть глубже, выдохнул, словно мученик, который страдал десять лет на каторге.
— Проглоти, — прошептал он.
Немного не вовремя, потому что сперма уже была у меня во рту. Я проглотила скорее от неожиданности. Хотя, что я еще ожидала от этого действа? Все было очень логично и закономерно. Но моя неопытность, конечно, даже столь короткий минет превратила в событие с интригой.
Андрей поднял меня с пола, быстро поцеловал в губы, сказал:
— Спасибо. Я не испачкал брюки.
— Хитрец, — фыркнула я. А громов неожиданно выругался, отпуская меня.
— Проклятье. Я опять забыл сказать тебе самое главное!
— Что именно? — удивилась я. — Мне нужно поехать с тобой? Прости, я не одета.
Андрей нервно засмеялся, зачесывая волосы назад.
— Нет, конечно, нет. Смешно. Я собирался разбудить тебя, потому что вчера тоже забыл сказать.
Я продолжала немного издеваться, наблюдая, как он заправляет рубашку и застегивает брюки.
— Какой ты забывчивый.
— Вообще, нет. Я помню все всегда и обо всем, но не рядом с тобой.
— Приму за комплимент. Так что ты забыл?
— Ты поступила в МГУ. Мне вчера прислали результаты экзамена. Ты отлично сдала и проходишь по конкурсу. Также был учтен твой идеальный аттестат. Вместе они гарантируют место.
Я собиралась завизжать от радости, но не стала. Все выглядело немного подозрительно.
— Ты что-то сделал, да? Как это называется? Пропихнул по блату?
Андрей захохотал так, что стены затряслись.
— Не смеши, Лиз. У тебя действительно потрясающие знания, а истфак не самый популярный факультет.
— Но ведь результаты обычно узнают ближе к осени.
— А вот их мне точно доставили по блату. Твой профессор-репетитор не мог держать интригу до августа. В общем, поздравляю, малышка.
Я поверила ему и теперь с чистой душой позволила себе взвизгнуть и повиснуть на шее мужа.
— И еще! — снова что-то вспомнил Андрей. — Я вчера сказал Косте о собеседовании для твоих помощников. Он пригласит десяток кандидатов уже сегодня. Так что, беги домой и прими душ. Ты выглядишь слишком голой и немного затраханной для строгого работодателя.
— Вашими стараниями, господин президент, — прищурилась я на этого остряка.
— До вечера, — попрощался Андрей, чмокнув меня в щеку.
Он толкнул невидимую дверь и вышел во двор.
— Пока, — шепнула я, провожая его глазами.
До вечера слишком долго, чтобы не соскучиться. Вздохнув, я подняла с пола халат, накинула на плечи, запахнулась и пошла обратно по тоннелю.
Без Андрея в тускло освещённом коридоре было жутковато. Я прибавила шаг, но тут же остановилась где-то на середине пути, чтобы поправить пятку туфли, которая стала мне натирать. Потянувшись к ноге, я оперлась в стену ладонью, чтобы не терять равновесие. От моего давления часть стены сдвинулась.
— Воу, — не сдержала я удивление.
Разобравшись с обувью, я толкнула подвижную стену сильнее. Она легко поддалась. За ней оказался проход, похожий на этот. Любопытство оказалось сильнее осторожности. Я пошла по проходу, уверенная, что заблудиться в двух тоннелях вряд ли возможно. Надеюсь, этот ход не будет раздваиваться, и я не окажусь в лабиринте.
Не оказалась. По прямому пути я пришла к двери, которую также не побоялась толкнуть. Она выпустила меня на улицу. Вернее, во двор дома.
Плотнее кутаясь в пеньюар, я осмотрела пустое пространство и даже узнала улицу. Пречистенка. Пустая в этот ранний утренний час. Еще раз взглянув на дом, я узнала музей Пушкина.
— Ничего себе, — не сдержалась я снова.
Прохладный летний ветерок подхватил мое шелковое одеяние, и я поспешила вернуться в тоннель. Сердце колотилось как бешеное, пока я почти бегом мчалась по коридору. От музея рукой подать до метро. Да и пешком мои любимые места близко. Я так любила гулять по Арбату и в парке Горького. Теперь мне можно выходить только с охраной. И хотя Андрей не увлекается мерами безопасности, все же я была ограничена в свободе продвижения. И точно не сунулась бы на прогулку в компании охранников.