Жена врага. Ты станешь моей
Шрифт:
Обхватываю себя за плечи и отрицательно качаю головой. Сильнее вжимаюсь в кресло.
— Иначе сам раздену! — Сафонов хрустит суставами. — Нужно выбрать тряпки.
Он указывает на пакеты.
— Я заказал тут кое-что, — внимательно смотрит на мою грудь. — Но не уверен, что мне понравится, как это будет на тебе выглядеть.
Следом я получаю в руки пакет, маркировка на котором говорит, что вещи от очень дорогого бренда. Сафонов нависает сверху и я похолодевшими пальчиками начинаю разворачивать обертку.
Пожалуй,
“И очень хорошо накачанный торс”, - подкидывает идею что-то из подсознания.
Я вскакиваю, чувствуя, как краска ударила по щекам и начинаю быстро перебирать пакеты. Боже, Эльвира, да ты просто сумасшедшая, если считаешь, что то, что было между вами было… хорошо.
Пытаясь заглушить в себе вот этот голос порока, я даже не замечаю как расстегиваю пуговицы на рубашке.
Я слышала, что у любовников должны быть схожие темпераменты. И меня ведь чем-то цепляет Сафонов — наверное страстью, безумной яростью. Он как огонь, который страшен только тогда, когда вырывается на волю. Но когда он потрескивает в семейном очаге и согревает стены дома…
Бросаю платье обратно в подарочную по всей видимости коробку.
Дура! Так и хочется подойти к зеркалу, отшлепать себя по щекам.
В этот миг я замечаю взгляд Сафонова, устремленный мне в район груди и снова быстро хватаю платье, пока он…
Нет, лучше уж я оденусь!
Сафонов так и не спускает с меня жадного взгляда, когда я залезаю рукой под юбку и расстегиваю штаны. Те падают к моим ногам.
Мне даже некогда рассматривать платье. Сердце стучит как бешеное, потому что Сафонов поднимается с кровати и делает несколько шагов ко мне. Я думаю о том, чтобы отступить к окну, но он зажимает мои плечи между своими огромными лапами, смотрит на ложбинку между грудей.
Если давить так, как он сейчас, мой небольшой второй размер становится чуть аппетитней.
И я не знаю, почему не вырываюсь. Меня парализует совсем не то, что я знаю, кто такой Сафонов. Кое-что другое: я как дура верю — в нем есть что-то хорошее.
Но раз за разом разочаровываюсь. Как и с Эдуардом.
— Я закажу другое белье, — хватка Сафонова вдруг ослабевает. — То, что у тебя, носят только отчаявшиеся девственницы. Мне нравится бежевый.
Это он про цвет шелка. Вообще-то название цвета “пудровый”.
Перевожу дыхание, не в силах поверить в то, что это все.
— Там еще три платья, — Сафонов с шумом падает в кресло и выглядит так, словно собрался смотреть стриптиз.
За кого он меня принимает?
Тем временем хозяин делает жест рукой, который можно трактовать как “поторапливайся”.
Да неужели за одну из его девочек?!
— На этом остановимся, — смотрю ему в глаза. — Мне тоже нравится этот цвет…
И затыкаюсь. Потому что взгляд Сафонова сейчас напоминает взгляд голодного
Потом стаскивает шелк с моих плечей вместе с бельем и я остаюсь наполовину голой. Холод бьет по коже. Сафонов смотрит на мои затвердевшие соски.
— Мне нравится, как ты сопротивляешься, — я чувствую, что там, в его штанах подо мной уже набухло что-то горячее и ерзаю — мне жутко неудобно сидеть на нем и практически ягодицами ощущать член. — Но запомни…
Сафонов почти нежно обнимает мою шею.
— Здесь я говорю тебе что делать.
— Я буду ненавидеть тебя всю жизнь, — в моем голосе хриплые нотки.
Он — то, что разрушительно, порочно и запретно. И только поэтому влечет — говорю себе.
Сафонов касается моих сосков пальцами и наверное понимает, что раз я не отстраняюсь, значит, не хочу этого. До боли впиваюсь ногтями в ладони, потому что завожусь и хуже того, он сейчас тоже должен чувствовать это.
— Мне нравится когда ты слушаешься, — его дыхание жжет мне щеку. — И если сделаешь так опять…
Сафонов вдруг снимает меня со своих колен, сажает обратно в кресло.
— Получишь кое-что получше платьев.
Он возвышается надо мной как гора, а смотрю на его ширинку, подтягивая спущенные бретели лифа. Купить меня решил? Подчинить по-другому?
— Сына, — звучит так, словно меня обухом огрели по голове.
Я готова услышать приказание: “Сделай мне минет”. От этого и горько и мерзко. Все-таки Сафонов додумался как меня уесть. Я ведь не откажу, иначе сживу себя со свету мыслями о том, что не сделала всего чтобы помочь Руслану.
Уже приоткрываю рот. Да, я согласна.
Сафонов вдруг касается моей нижней губы.
— Мне нужна достойная пара на вечер, — потом отстраняется. — Знаешь, это хреновые платья. У тебя красивая грудь, хочу чтобы мне все завидовали на празднике.
И только звук хлопнувшей двери приводит меня в чувство. Что это было?
Сафонов Валерий
Выхожу, за спиной хлопает дверь.
Я ведь почувствовал себя виноватым. То, что ее ждет дальше хреново. С одной стороны Айдарова вроде и сама виновата — со мной нельзя шутить.
Но я ведь реально когда папаше Инги звонил что-то вдруг представил себе то как она массирует мне ноги по вечерам, и рыжего кота, мурлыкающего у меня на коленях, и детский смех. И подумал: “А ведь неплохо”.
Бум! — этот громкий звук немного утрясает планы в голове.
Швыряю в сторону ту тряпку, которую унес из комнаты Эльвиры по ошибке.
В жопу! Была у меня жена. Конец этой истории печальный.
Нужно было заставить Эльвиру сделать мне минет. Смотрю через плечо. Вот если сейчас вернусь буду выглядеть как идиот.