Жених-горец
Шрифт:
— А с чего бы? Это же твоя спальня. К тому же я думаю, что ты и сам знаешь туда дорогу.
Несколько секунд Дэрмот метался между стремлением сломя голову бежать к Илзе и желанием отдубасить этого самодовольного Камерона, чтобы дурацкая ухмылка покинула его довольную физиономию. Он допил эль и направился к выходу, ожидая, что в любую минуту его остановят или кто-то из рыжеволосых здоровяков пойдет следом за ним. Но когда ни того ни другого не произошло, Дэрмот ускорил шаг и, выйдя из зала, почти побежал в сторону спальни. Лучше поторопиться, пока Сигимор не изменил своего решения.
Дэрмот ворвался
— Мои братья не замучили тебя? — спросила она, когда Дэрмот наконец отстранился от нее и взял се руки в свои.
— А ты как думаешь? — Она скорчила рожицу, и Дэрмот широко улыбнулся. — Ты действительно выглядишь гораздо лучше, чем тогда, когда я видел тебя в последний раз. Дети будут рады узнать, что ты так быстро поправляешься.
— Фрейзер обещала, что вечером по очереди приведет их всех, чтобы они могли поцеловать меня и пожелать спокойной ночи. Я очень хочу поскорее увидеть малышей, но она говорит, что мне нужно отдохнуть денек-другой, прежде чем снова возиться с восемью детьми.
— Мудрый совет. — Дэрмот сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Охвативший его шквал эмоций взволновал и взбудоражил его. — Илза, я не посылал тебе то вино.
— Я знаю. Джорди принес его, сказав, что ты решил, будто я проголодалась. Именно это я и пыталась тогда объяснить, но мне, похоже, это не удалось. Я не могла думать ясно.
— Значит, мне придется серьезно поговорить с Джорди и выяснить, откуда он взял это вино. Как ты чувствуешь себя, Илза? Гленда рассказала мне все. На тебя столько всего свалилось… потерять ребенка… да еще близнецов нельзя кормить. Как ты все это пережила? Мне очень жаль…
— Ты ни в чем не виноват, — утешила его Илза, увидев раскаяние на его лице. — Да, потеря ребенка — всегда горе, но все, что Господь ни делает, — к лучшему. А близнецам уже недостаточно одного молока. Гейл будет и дальше кормить их грудью, а я — другой пищей. Так что давай не думать о грустном и лучше поговорим о том, что я обнаружила в дневниках Анабель.
— Я не знаю, что ты там обнаружила.
— Как? Ты не смог прочесть мои записи? Я написала неразборчиво?
— Нет, дело не в этом, Я так и не нашел их. Когда я наконец добрался до дневников, они все были закрыты, а твои заметки исчезли. — Илза побледнела, а Дэрмот утвердительно кивнул. — Кто-то, по-видимому, не хочет, чтобы я узнал то, что тебе удалось обнаружить. Тот, кто закрыл эти дневники и забрал твои записи, наверное, думал, что ты скоро умрешь и все, что ты узнала, умрет вместе с тобой. Эти два дня я пытался выяснить, кто заходил в твою комнату после того, как тебе стало плохо. Твою рвоту с пола вытирала малютка Дженни, и она клянется, что ничего здесь не трогала. И я ей верю.
— Да, и я тоже. — Илза покачала головой. — Значит, среди нас
— Это меня не радует. Илза тихонько рассмеялась.
— Ну что ж, принеси дневники и бумагу, чтобы делать записи, хорошо?
— Нет, тебе нужно отдохнуть.
— А тебе нужно увидеть то, что увидела я, и понять, так ли это важно, как мне показалось. Мы потеряли уже два дня. Кто-то пытался убить тебя на твоей же земле, Дэрмот. Если то происшествие в пещере не было случайностью, значит, и меня кто-то пытался убить, и тоже на твоей земле. И этот кто-то отравил меня прямо здесь, в замке. Твой враг подобрался слишком близко, он может причинить зло детям. Я не смогу отдыхать, пока не покажу тебе то, что мне удалось обнаружить.
Дэрмот кивнул и отправился за дневниками. Илза права. Им нужно найти этого человека, узнать, кто стал предателем в стенах Клачтрома. Хотя Дэрмоту ужасно не хотелось признавать это, он понимал, что единственными людьми, которым он мог теперь доверять, были Нэнти, Ангус, юный Том и Камероны. Он знал, что, возможно, это нечестно, но он не мог включить в этот список Джорди, пока не выяснит, где этот парень взял вино. Еще можно доверять Гейле, Фрейзер и Гленде. Было еще несколько людей, таких, как малютка Дженни, но они не смогут помочь им защитить Илзу и детей.
Дэрмот собирал дневники, когда в комнату вдруг вошел Нэнти:
— А я думал, что ты у Илзы.
Объяснив все брату, Дэрмот внимательно посмотрел на юношу и, заметив любопытство в его глазах, добавил:
— Принеси письменные принадлежности. У тебя почерк лучше, чем у меня. — Выглянув за дверь, он проговорил: — Странно, что никто из Камеронов не ошибается поблизости.
— Когда они узнали, что с Илзой останемся мы с тобой, то тут же отправились на охоту за кроликами. Сигимор обожает тушеную крольчатину.
— Значит, не только мне они не доверяли?
— Ну, теперь они тебе верят. Они считают, что могут положиться на тебя, меня и Тома. И на женщин, конечно: на Гейл, Фрейзер, Гленду и малютку Дженни. Ну и на своих родичей тоже. Тейт думает, что Питер тоже достоин доверия, но еще не готов включить его в список союзников. Как и Джорди.
— Их список совпадает с моим. Это было бы хорошим знаком, если бы так не раздражало. — Нэнти рассмеялся, и Дэрмот не смог удержаться от улыбки.
Когда Дэрмот вошел в спальню и увидел, что глаза Илзы закрыты, он нерешительно застыл на пороге. Но прежде чем он успел развернуться и уйти, она открыла глаза и с улыбкой посмотрела на него. Дэрмот осторожно подошел к постели.
— Ты уверена, что не хочешь сначала отдохнуть? — спросил он, кладя дневники на кровать.
— Уверена. Мысли об Анабель не дают мне уснуть. — Она принялась листать дневники, отыскивая те страницы, на которых открывала их в прошлый раз. — Вот. Здесь они пишет о своей Драгоценной Любви. И тут тоже, и тут. С первого дневника и до последнего. Я думаю, что Анабель познакомилась с Драгоценной Любовью, когда воспитывалась у некоей Л. О., в то время ей было примерно четырнадцать лет.
— Любовь с детства? Не очень-то это похоже на Анабель. И она не была верна ему, правда?