Жених из позапрошлого века
Шрифт:
— Да какой там конфликт! Люди всё придумали, да сами и запутались. Мир духов един, ни религия, ни вера не важны. Сколько земля этих религий пережила? А мир духов как был, так и есть. Это у церковников с нами проблемы какие-то, а у нас с ними нету.
— Мариус останется?
— Мариус твой хранитель, он всю жизню эту с тобой, а будет ли тебе его видать и слыхать, того не ведаю, — Прокопий виновато развёл руками. — Но чем чаще сама будешь к нему обращаться, тем больше будет в нём силы! Ну и знаки его учись замечать, тогда точно разговор сладится, он-то тебя слышит! Хороший он у тебя
Прокопий смущённо опустил глаза, а Майя расхохоталась, представив как жеманный Мариус с его женоподобными манерами, выглядит в глазах привыкшего к классике старичка-домового.
— Пора мне, — вздохнул дух.
Майя уныло посмотрела на Прокопия, тот материализовался полностью, и раскинул руки:
— Ну иди ужо, обойму, пока можно.
Девушка кинулась обнимать родную нечисть, мучительно понимая, что может это и в последний раз.
Оставшись одна, девушка бесцельно побродила по комнате, слегка прибралась, до блеска натёрла свой скрипучий паркет, а потом решила выпить кефира и лечь подремать. После Маринкиного звонка спала она плохо, и теперь, чувствовала себя разбитой.
Фимка так и не достал свою мышку, толи голова была слишком умная и тяжёлая, толи пузо чрезмерно округлое, но что-то сильно понижало прыгучесть кошака. Поэтому он просто улёгся на комоде, под игрушкой, решив, что раз никто на неё не покушается, то пассивной охраны достаточно, а усталым котам и вздремнуть не грех. Представитель кошачьего семейства был от природы безмерно ленив, а оттого очень склонен к философскому восприятию жизни.
Налив кефира, девушка поняла, что он слишком холодный, и оставив стакан на столе, расположилась на диване с книжкой. В сон её унесло быстро и незаметно. А в зеркальном коридоре уже ждал Андрей.
Стоило девушке появиться, как парень поцеловал ей руку и обнял, бережно прижав к себе.
— Прости мне моё упрямство… Словами не передать, как невыносимо, сидеть в этой зеркальной клетке, связанным по рукам и ногам, когда другие твою судьбу решают! Ну не могу я смириться, что скоро опять тебя потеряю! — он виновато заглянул ей в глаза. — Хотя, может я тебя утомил, да опостылил уже со своими чувствами…
— Что ты такое говоришь? — Майя удивлённо посмотрела ему в глаза, уютно положив руки на широкую мужскую грудь. — Я не хочу, чтобы ты уходил! Разве ты не видишь? Ну как тебе доказать?
Разговор снова ходил по кругу, а девушка не знала, как вырваться из этой наезженной колеи. Она притянула парня к себе и поцеловала, вложив в поцелуй все свои чувства, надеясь, что то, чего не могут донести слова, объяснит тело.
Он ответил, у обоих сбилось дыхание, объятия сделались крепче и жарче. Они словно пытались насытиться друг другом на всю предстоящую разлуку. Губы Андрея блуждали по лицу девушки, а она, блаженно закрыв глаза, нежно играла его кудрями… И тут раздался грохот и жуткий, абсолютно потусторонний вопль.
Девушка резко дёрнулась и проснулась. Какая-то нежить продолжала орать, у хозяйки комнаты мороз пробежал по коже, а зубы свело от кошмарного звука. Оглядевшись, Майя разразилась сперва беззвучным, а потом громким, заливистым хохотом, вытирая проступившие на глазах слёзы.
Пол комнаты был забрызган белым. Посреди лужи барахтался всклокоченный кот, чья мокрая, вставшая дыбом шерсть торчала иголками, отчего зверюга напоминал помесь демона с бешенным ёжиком. Лапы его разъезжались, и этот упитанный гибрид никак не мог выйти на сухое, а сверху его частично накрыла, частично спеленала небольшая скатерть, которую Майя недавно купила на стол. Девушка поняла, что, воровская натура Фимки-гурмана не выдержала вида бесхозного кефира.
Серафим решил не дать пропасть продукту, но поскольку толстые щёки в стеклянную ёмкость не влезли, он сдёрнул лёгкую скатёрку, и стакан упал, судя по воплям и ошалелым глазам, прямо на кошачью дурную голову! Теперь весь зверёныш был в кефире, с кончиков усов свисали белые капли, и он орал благим матом, громко выражая свой стресс и обиду на судьбу.
По комнате, вторя смеху девушки, разнеслись смешки духов, наблюдавших картину из своего невидимого мира. Ехидный, Фёдора, и беззлобный, Прокопия.
Вечер прошёл нескучно и оживлённо. Помыть кота было ещё пол беды, дальше, по плану, шла сушка феном, против которой животина была очень сильно предубеждена. Побегав со злополучным сушильным агрегатом за кошаком, отчаянно вырывавшимся из заботливых хозяйских рук, получив пару случайных, хотя и крайне болезненных царапин, Майя снова прибрала в комнате, и пошла мыть себя, потому что теперь уже она была вся мокрая и в кефире! Попить не удалось, но кефирная маска вышла на славу…
После душа к её чаепитию присоединился Мариус. Пригламуренный очаровашка материализовался на стуле, изящно закинув ногу на ногу, и, привычным жестом, откидывая с лица блондинистый шёлк чёлки. Смотрелся он роскошно! Брутальные и волосатые, затянутые в кожу любители утончённой мужской красоты пришли бы в восторг! Майя хихикнула, но в конце концов, кандидат в ангелы сам избрал такой образ…
— Интересно у тебя сегодня… Наблюдал… Посмеялся. Давно ты так меня не веселила, даже и забыл уже, какие ты образные и цветастые выражения знаешь. Такие красочные и разнообразные эпитеты питомцу подобрать, это, знаешь ли, надо талант иметь!
Майе стало неловко, хотя, с другой стороны, не надо подсматривать, как девушка купает кота! Ну да, крепкое словцо и ей не чуждо, особенно когда вместо эротичной ночи в компании красивого призрака, ей надо убирать бардак, а за это её ещё и царапают, так, что кожа едва лоскутками не отделяется… Тут уж цензурными выражениями всю гамму эмоций никак не передать!
— Ну и зачем пожаловал? Нотации мне читать о том, какая я плохая девочка? Хорошо, на будущий год пожалуйся деду морозу, чтобы подарок мне не приносил, — Майя решила, что нападение лучшая защита. — И не надо меня воспитывать!
— С чего бы мне? Да и поздновато уже, горбатого могила исправит…
— Ну не ангел, а сама доброта! — девушка скорчила сладкую улыбку.
— А я и не ангел! И всё благодаря тебе! — дух нахально показал ей язык, и задумчиво протянул: — Ну, вроде всё удачно складывается теперь. Ох, как же долго я эту дорогу тебе прокладывал! — Мариус томно закатил глаза и приложился тыльной стороной ладони к безупречному лбу.