Женился по расчёту и попал
Шрифт:
Пипита поклонилась и вышла, а я невольно вернулась мыслями к прошлой ночи. Надо же так опозориться перед мужем! Нет, неужели он теперь и вправду будет меня считать выпивохой? Надо держаться подальше от компании леди Антигоны с ее непомерным аппетитом в еде и питье.
Мой муж уехал в обществе сколь значимых мужей, а значит лучшего времени для посещения монастыря не сыскать.
Я достала со дна одного из сундуков увесистый мешочек с серебром. Еще пару золотых динариев я сунула в потайной карман платья. Оглядев себя в зеркало, я решила, что выгляжу
Из поместья мы выехали без излишней суеты, встретив только Анессу с детьми, что играли во внутреннем дворе.
– Миледи, как вам отдыхается у нас? – поинтересовалась та, оглядывая мой простой наряд.
– Чудесно, леди Анесса! Воздух здесь такой прозрачный и чистый! Хочу проехаться по полю, подышать ароматом вашего великолепного разнотравия. Надеюсь он не опьянит меня слишком сильно.
Анесса подозрительно хихикнула. Видимо уже вкурсе в каком состоянии мы вчера вернулись с графиней Мардюк. Ну что ж, это даже к лучшему! Пусть думают, что хотят, главное, что бы ничего не заподозрили о моих реальных намерениях.
Поднявшись на холм, с которого мы с Рейтаном всего пару дней назад впервые увидели раскинувшийся перед нами Ашенвиль, я дала команду Пипите свернуть на дорогу ведущую в сторону леса.
На развилке нас уже поджидал Дуглан. Он поприветствовал меня легким поклоном головы.
– Миледи желает совершить лесную прогулку?
– Все верно. И ты поедешь с нами. Однако подробностей этой поездки никто не должен знать, гвардеец.
Дуглан утвердительно кивнул. Конечно он обо всем доложит Фамезу, когда вернется в Стоунхолл, но тогда я позабочусь о молчании Дуба сама. Да, теперь его владыка – барон Ривердейл, но все уверены, что он в Стоунхолее долго не задержится, и тогда и Фамез и Дуглан и все остальные останутся наедине со мной, а о том, какой я могу быть, они теперь очень хорошо осведомлены.
Мы двинулись в путь. Первым поскакал Дуглан, мы с Пипитой ехали следом.
– Миледи, неужели мы едем туда куда я подумала? – спросила меня служанка, как только мы въехали под сень ашенвильского леса и серебристо-зеленые покровы густой ясеневой листвы сомкнулись над нами, едва пропуская солнечные лучи.
– Думаю ты все верно истолковала, Пипита. Не стоит волноваться, ты под моей защитой, а я теперь замужем. Никто не посмеет обидеть тебя, пытать или допрашивать.
– Но что скажет ваш муж, если узнает?
– Если такое произойдет… Я найду способ уладить этот вопрос с бароном.
– Ой, не знаю, госпожа. Это очень, очень опасно. Ворошить прошлое.
– Это прошлое пора уже оставить в прошлом. И именно этим я намерена заняться!
Пипита взглянула на меня с интересом, хотя за ним в ее взгляде притаилась знакомая мне опаска. Что ж, эта девушка пережила многое, когда ее прежняя хозяйка попала в заварушку, что перенесла меня в тело Сиенны. Теперь я рассчитывала защищать тех, кто мне верно служит и наказывать тех, кто
Лесная дорога с ровной и широкой постепенно перешла в узкую тропинку местами настолько заросшую, что приходилось склонять головы и буквально ложиться на спины коням, что бы проехать неповреждёнными.
На влажной земле виднелись свежие следы от копыт и человеческих ступней. Что ж, по крайней мере мы едем в верном направлении. Вчера в дамском салоне, пока Антигона распивала ром и слушала местные сплетни о неизвестных ей дамах и их кавалерах, я выясняла подробности паломничества в местные святыни.
Оказалось, что походы местных в монастырь не такое уж редкое явление. Они посещают укромную обитель с целью подношения даров, а сами получают благословления и лечебную помощь от тамошних постояльцев среди которых есть и старицы-знахарки и монашки-акушерки. Услышала я краем уха так же упоминание о матери Сиенны – затворнице Мериан – ведьмы в чьих жилах течет кровь древних богов – Безликого Змея и Астарты, и королей. Якобы Мериан предала богиню Астарту и склонила голову перед нечестивым Змеем, что некогда искусил саму богиню, а затем и благородную аристократку Мериан. Что бы не нести искушение окружающим, ее и заперли там - в святой обители.
Из всего, что я слышала ранее и что узнала сейчас я поняла одно – мать Сиенны была красива и многие ее желали, а еще она не скрывала и очень гордилась своими древними корнями. Вероятно, прежний король уверенно чувствовал себя на троне, раз не боялся родовитую «искусительницу», чего не скажешь о его сыне - Фердинанде Втором.
Когда-нибудь, а скорее всего уже совсем скоро, я познакомлюсь с королем и королевой, и надеюсь пойму корень их неприязни или даже страха перед графиней Мериан Корсальской.
Лесные своды постепенно стали расступаться и перед нами возник, словно из-под земли, высокий частокол, острые концы которого все еще тонули в светлой ясеневой листве.
Дуглан постучал в калитку у ворот. Та отворилась почти сразу. Перед нами стоял лысый мужчина неопределённого возраста в длиной серо-коричневой рясе. На грубом поясе у него висела внушительная сниска ключей.
– Миледи баронесса Ривердейл со своей служанкой ищут временный приют в обители, - громко и важно произнес гвардеец.
Привратник ничего не ответил, только кивнул головой. Невысокая калитка закрылась, а еще через минуту мягко и бесшумно, задевая примятую траву отворились ворота.
Когда мы въехали он низко склонился, пропуская нас вперед.
– Ждите здесь, господа, - привратник отправился ко входу в огромный деревянный дом, больше похожий на мрачный терем.
Где-то здесь заточена та, что может пролить свет на то почему род Корсальских, а за ним и род Сатье пал и чем это может грозить мне, хотя я теперь нахожусь под защитой дома Ривердейл и своего супруга. А еще мне было странно и непонятно от чего убегала истинная Сиенна? Не могла же она быть такой глупой и не понимать, что брак с бароном, пусть и без любви, может дать ей защиту?