Женить принца
Шрифт:
Взгляд случайно упал на мольберт, который стоял в самом конце и был повернут так, что холст было не видно. Хелен стало интересно. Рядом никого не было, и она решила отойти, чтобы посмотреть.
Хрустальная долина. Солнце уже почти село. Темнеет небо. Кровавая полоска заката вдалеке. Тревожно. Там, над горизонтом – дракон - маленькая точка, а на самой вершине скалы – силуэт. Плащ скрывает фигуру целиком. Кто это? Мужчина? Женщина? А дракон? Он улетает или возвращается? Так далеко, что не понять…
В этой
– Мне кажется, я догадываюсь, кто автор…
Хелен вздрогнула. Она подняла глаза и увидела герцогиню Скалигерри. Та, не отрываясь, смотрела на закат в Хрустальной долине.
– Мне кажется, я тоже.
Они переглянулись и хором прошептали:
– Айк…
Придворный лекарь вздыхал. Так выразительно, что дрогнула бы и каменная скала, но на преданного королевского секретаря это не подействовало.
– Вы понимаете, что вам грозит увольнение?!
– Да мне оно в любом случае грозит.
– Но голодный король…
– Но испуганная и оттого сердитая королева…
– Его величество – негодует. И грозит казнями.
– Ее величество заявила всем во дворце – если его величеству станет хуже – даже казнить будет некого.
На это герцог не нашелся сразу, что ответить. А придворный лекарь, стремясь закрепить преимущество, осторожно спросил:
– Мы же не хотим вызвать гнев королевы Марии?
– О нет… - вздохнул королевский секретарь.
– И это не говоря уже о том, что любой служащий во дворце просто-напросто сдаст вас. Меня. И его величество заодно.
Скалигерри почесал нос. В таком ключе данную ситуацию он как-то не рассматривал.
– И что делать, Гаральд?
Придворный лекарь снова вздохнул, тяжелее прежнего…
– Его величество несчастен. И очень голоден. А главное – ему что-то запретили! Вы же его знаете. Теперь добиться мяса и алкоголя – это уже дело принципа. И я пошел к вам именно потому, что не хочу навредить!
Новый душераздирающий вздох.
– Вот удерет он из дворца. Доберется до ближайшей таверны. Выпьет вина, съест жареный окорок…
– Только не сухое вино, - застонал Гаральд. – И не жареное!
– Тогда что? – вкрадчиво, чтобы не спугнуть, спросил Скалигерри.
– Печеное. Печеное мясо. Немного соли. Можно травы. Немного! Но – заклинаю – ничего острого! И чтобы королева не узнала. И… на какой кухне?
– Можно попробовать у меня. Особняк не так далеко.
– А как внести? Оно же пахнет!
– Придумаем. А… Алкоголь?
Лекарь посмотрел на королевского секретаря так, будто тот вонзил ему нож в печень и провернул несколько раз.
– Гаральд. Символически. Чтобы его величество успокоился!
– Столовую ложку?
– Не больше!
– Коньяк попробуйте.
– Отлично.
– И – если что – я вас сдам!
– Всенепременно!
И они раскланялись, на самом деле, совершенно довольные друг другом.
У Дарии сегодня ничего не получалось. Гром то не поднимался в галоп, то застывал перед препятствиями, то сбивал жерди. От тренировочного забега мэтр Френсис Ди их попросту отстранил.
– Вы устали. Оба, - и он покачал головой.
Наверное, надо было просто остановиться. Завершить этот день, чтобы завтра начать все сначала.
Но…
Дария настояла, чтобы ей позволили отработать тройное препятствие: два барьера разной высоты и широкую канаву. Гром всегда делал с удовольствием. Девушка чувствовала, что ему нравиться взвиваться вверх практически в места, словно крылья выросли за спиной!
Но не сегодня.
Нет, Гром прыгнул, но Дария, сильно подавшись вперед, чуть не вылетела из седла. Все было неправильно! Но признать себя побежденной и просто сойти с дистанции? Ну, уже нет!
Канаву она преодолевала, вися на ремне, который обвивал голову коня, под разгневанное ржание.
– Прости, Громушко! Прости!
Конь потихоньку сбавлял ход, пока не остановился. Она разжала горевшие от боли руки и сползла на землю. Прямо под ноги коню. Тот обеспокоенно посмотрел на нее, словно хотел сказать: «Что с тобой сегодня? Почему старших не слушаешь?»
Девушка поцеловала коня в склоненную морду.
Гром тяжко вздохнул – и отошел подальше от этой ненормальной, но такой любимой девчонки.
– Что?
– Как?
– Живой?!
К ней подлетели Патрик и мэтр Ди.
А на горе-жокея напал беспричинный смех. Истерика. Ну, такие у них были перекошенные лица – просто умора!
– Головой двинулся? – спросил Патрик почему-то у Грома.
– Фррррр! – ответил ему конь, и все отчетливо услышали, что ничем всадник не бился – потому как он – скакун приличный. Но мозги в головушке пора проверить. Во избежание.
– Послушайте, юноша! – мэтр покачал головой.
Дария поднялась и постаралась подавить истерический смех. Получилось плохо. Внутри все булькало, коленки тряслись, в голове звенело.
– Да что с вами?
– Не знаю! – она села на землю, обхватила колени руками.
– Что с ним? – вдруг заговорил его высочество, и смех, что до сих пор невозможно было унять, застрял в горле. – Я вам скажу, что с ним, метр. Он просто дрянной мальчишка, не ценящий то, что ему дали. Он чуть не угробил коня, которого ему доверили сводные сестры. А этот конь – все, что у них есть! Еще одна подобная выходка – я отберу коня и отдам Хелен!
Принц запнулся, увидев слезы в глаза Барта. Махнул рукой и зашагал прочь.