Женщина без лица

Уинтер Говард

Эдвард Валкер был более напористым, наглым. Ему казалось, что с одобрения моего отца, все должно было теперь крутиться только вокруг него. Он делал вид, что не замечает моего истинного отношения к нему, к его ухаживаниям и казалось, был глух и нем, к тому, что я говорила или делала. Я же всячески пыталась дать понять Эдварду, что все его попытки ухаживать за мной, обречены на провал. Услышав однажды подобное, он резко изменился в лице. В его глазах вспыхнул даже какой-то странный, опасный огонь. После этого – ненависть и безразличие к тому, что я говорю, постоянно были на его лице и это, порой настораживало и пугало меня. Я пыталась объяснить отцу, что мне не нравится

этот человек. Что в нем есть что-то такое, что поражает, а порой, даже пугает, но отец и слушать ничего не хотел, сославшись на то, что это все лишь мои выдумки и что я не могу разглядеть в Эдварде то, что другие девушки были бы только рады обнаружить. Отец постоянно говорил мне, что из Эдварда Валкера выйдет прекрасный муж и отец семейства и чтобы я, прежде чем делать какие-либо выводы, хорошо присмотрелась к нему, чтобы оценить его по достоинству. Но он не просто не нравился мне, и это было, даже на подсознательном уровне, я постоянно чувствовала какую-то опасность, исходящую от него. От его высокомерного хитрого и жестокого взгляда, от его навязчивого ухаживания и от его неприятной назойливости. Все его поведение, казалось мне фальшивым, наигранным, а в его темно карих глазах, хладнокровно и даже, насмешливо смотревших на все со стороны, я находила какое-то внутреннее отторжение, насмешливость и издевательство над этим миром. Он мог в открытую заявить свое недовольство тем или иным человеком, не задумываясь, оболгать его и порой, как мне это казалось, делал это даже намеренно.

Отец долгое время настаивал, всячески пытаясь меня убедить, выйти замуж за этого человека, пока не произошло то, что заставило его изменить свое решение, вот только было уже поздно.

Глава 2

Я очнулась от тяжелых мыслей, все еще сидя за столиком в прекрасном ресторане, и очнуться меня заставил Эдвад Валкер. Я вдруг услышала поблизости его голос, который, навеял на меня чувство ужаса и опасности, от этого я вся сжалась в комок.

– Кто эта женщина, сидящая вон за тем столом? Прогремел голос Эдварда Валкера. Оглянувшись, я краем глаза заметила, как он остановил проходящего мимо официанта и, уставившись на меня, задал ему этот вопрос. Молодой паренек, бросил на меня внимательный взгляд и задумался.

– Это, кажется… – силился припомнить официант, но на память ему ничего не приходило. Вопрос Эдварда Валкера застал его врасплох, и он не знал, что ему ответить. Неудивительно, что он мог сказать, ведь я была здесь как инкогнито и только потому, что мне помог сюда попасть один человек и нужно заметить, за приличное вознаграждение.

– Эта женщина… – все еще, что-то пытался припомнить официант, при этом лицо его все покраснело, а большие черные глаза уставились на меня, как на что-то неведомое и невообразимое.

Я чувствовала, как мое сердце начало громко биться в груди, отстукивая каждый ритм, в горле застрял тошнотворный ком, а в висках предательски прозвучало "Ну, вот ты и попалась!" В какое-то мгновение, я застыла на месте, не зная, что делать, то ли бежать, то ли.… Как в это время неожиданно Эдварду Валкеру кто-то преградил путь. Появившийся молодой мужчина встал между мной и Эдвардам Валкером, который уже хотел ринуться ко мне.

– А что это мы пристаем к незнакомкам? Услышала я слегка захмелевший голос. – Нас, что не устраивает собственная пассия? Или ты боишься змеиного укуса? Иронично и зло произнес мужчина. Тут я окончательно потеряла дар речи.

– Бредли? Пронеслось в мыслях у меня. Я не могла спутать его голос ни с одним другим и могла бы узнать его среди тысячи, среди миллиона других голосов.

– Что ты здесь делаешь? Какова черта? Переключившись уже на молодого человека, сквозь зубы процедил Эдвард Валкер.

– А ты как думаешь? Разве я мог пропустить восхождение дьявола на трон?

Думаешь, тебе все сойдет с рук? Твоя победа-это всего лишь мгновение, за которое тебе потом, уверяю, придется, заплатить ценой собственной жизни! Заключил мужчина.

Бредли! Это был, несомненно, Бредли! Его голос. Его манера поведения, фигура, рост, цвет волос. Он стоял ко мне спиной, но я всем своим существом вдруг почувствовала защиту и тепло, что исходили сейчас от него, хотя он и предположить не мог, кого защищает.

– Убирайся отсюда, вон! Поддавшись вперед к Бредли и вытаращив на него свои дикие глаза, сквозь зубы, ненавистно сказал Эдвард Валкер.

– Ты думаешь, что я так просто уйду? Оставив тебя наслаждаться победой достигнутой с помощью мошенничества и жестоких преступлений?

– Что ты несешь? Убирайся!

– Я пришел сюда поздравить не только тебя, но и её! Сказал Бредли.

– Я сказал, убирайся отсюда! Не унимался Эдвард Валкер.

– А как же твоя прекрасная невеста? Ты думаешь, я поверил, что это Амелия Агостини? Произнес Бредли.

– Что? Уже окончательно выходя из себя, прорычал Эдвард.

– Это не Амелия! Покачав головой, с горечью, произнес мужчина, все еще закрывая меня спиной от Эдварда Валкера.

– Что ты сказал? Повтори!

– Это не Амелия Агостини! Выдавил сквозь зубы Бредли.

– Ты ненормальный! Ты совсем свихнулся! Тебе, что из-за доли выпитого спиртного совсем изменила память, и ты не помнишь, как выглядит Амелия Агостини, моя невеста и будущая жена? Прорычал Эдвард.

– Я не знаю, кто эта девушка, что все время находится рядом с тобой, но чтоб ты знал, я имел возможность пообщаться с ней. Но даже если бы этого и не произошло, по одному только её виду, ее манере поведения, походке, не говоря уже о голосе – и об остальном, я бы сразу сказал, что это не Амелия Агостини, потому что я знал её и чувствовал, как самого себя. И со временем, я докажу это. Девушка, которая устраивает с тобой все эти показные приемы и торжества, не Амелия Агостини. Я не знаю кто она, но её лицо это…

– Вот именно, её лицо, ее фигура, рост, цвет волос и ты не можешь отрицать этого, что это и есть она, – прошипел Эдвард Валкер.

– Нет, ты дьявол и то, что ты творишь, не поддается никакой логики, но я разберусь в этом. Я выведу тебя на чистую воду, и ты во всем признаешься, – не унимался Бредли.

– Выкиньте его немедленно отсюда, – прошипел Эдвард, в сторону охраны, что стояла неподалеку, возле дверей.

Неожиданно Бредли рассмеялся.

– Ха-ха-ха; ха-ха-ха; ха-ха-ха. Ты, что забыл? Снова уставившись на Эдварда Валкера, заявил Бредли.

– Ты не можешь меня выкинуть ни отсюда, ни из кампании, ни еще откуда ни будь, – воскликнул Бредли.

– Конечно, ведь мистер Агостини имел неосторожность по своей глупости, оставить тебе долю акций компании,– зло процедил Эдвар Валкер. – Но, ничего мы и это со временем исправим.

– Исправим? Что, попытаешься снова убить меня, как ты уже не раз пытался это сделать? Что на этот раз? Машина моя уже была взорвана. Личный вертолет тоже. Да, попытка заживо сжечь меня в собственном доме тоже провалилась, что еще? Что еще, я еще раз тебя спрашиваю? Вдруг накинувшись на Эдварда и схватив его за грудки, прокричал Бредли, после чего, начал отчаянно наносить ему удары по лицу. Тут же подоспела охрана и двух, столкнувшихся не на шутку мужчин, с трудом разняли.