Женщина без прошлого

Успенская Светлана Александровна

— Бугай, — проскрипела женщина, — а немощного старика нищенствовать заставляет. Стыд и срам!

На что дед, входя в роль, благодарственно прошамкал:

— Премного благодарны, пенсия маленькая, а внучек безработный, на одно пособие шушшествует…

Однако женщина засомневалась:

— С такой рожей — и на пособие? Развелось дармоедов…

Веня, поборов мешавший делу стыд, стал инструктировать деда:

— Внешность его помнишь? Вот тебе предвыборный плакат для обострения памяти. Когда из подъезда выйдет — ты с ним заговори, о пустяках

спроси, поинтересуйся, что ли, когда пенсии поднимут… А потом так осторожненько вызнай…

— Да знаю я, знаю, — отмахнулся дед, пересчитывая поданную мелочь. — Не тебе учить старого оперативника, который в шестьсот шештидесятом году в одиночку тамбовскую банду разоблачил.

Спрятавшись за куст сирени, Веня стал наблюдать. Его одолевали сомнения, свойственные любой сколько-нибудь живой душе. «А может, наблюдение, засада — все это лишнее? — терзался он. — Может, лучше подкараулить Муханова один на один и дать по чайнику? А потом по черепу? А потом по загривку? А потом по кумполу? Тогда он заговорил бы, выплюнув изо рта выбитые зубы!»

Однако без веского повода избить человека казалось ему неэтичным. Вероятно, все еще шевелилась недобитая милицейской службой совесть, отдаленно смахивавшая на элементарную человеческую порядочность. Пришлось ждать.

Первые полчаса все было как обычно. Люди спешили по своим делам, дети атаковали спортивную площадку, собаки обнюхивали кусты и рассматривали сумки прохожих. Коты делали вид, что у них тихий час, однако умело притушенными глазами наблюдали за разгоравшимся возле урны воробьиным скандалом.

Дедушка сначала возился в коляске, потом пригрелся, затих и вскоре своей статуйной неподвижностью стал напоминать деталь пейзажа, давным-давно вросшую в ландшафт.

— Заснул, что ли? — встревожился внук, поглядывая на часы — восемь утра, самое время Муханову на работу выдвигаться.

Вскоре показался сам кандидат. Веня надеялся, что дедушка встрепенется, зашевелятся спицы коляски, а потом…

Из убежища было видно, как при протяжном выдохе бодрые утренние мухи дружно слетали с дедушкиного окропленного потом лба, а при не менее протяжном вдохе устремлялись обратно, кружась над посадочной площадкой с выпущенными шасси: Вениамин Прокофьевич беспробудно спал.

Встревожившись, Веня даже стал кидаться камушками в свою плоть и кровь. Один раз он вполне удачно попал по спинке коляски, отчего дед всхрапнул, чмокнул мясистыми губами (мухи встревоженно взлетели и принялись барражировать воздушное пространство, но потом успокоенно пошли на посадку).

А Муханов завел автомобиль и, обдав сиреневые кусты облаком пыли, безнаказанно уехал.

Черная муха, от восторга потеряв ориентацию, влетела деду в рот, отчего старик немилосердно закашлялся.

Веня выбрался из своего укрытия. Возмущению его не было предела.

— Я вовсе не спал, — с достоинством заметил престарелый родственник, — я вообще с шестьсот шестидесятого года прошлого столетия не сплю, потому что не имею такой возможности организма. Я наблюдал!

— И что же ты наблюл? — язвительно воскликнул внук.

— Я заметил, — важно произнес дед, — что у него в портфеле очень много бумаг.

— А что ты еще заметил? — возмущенно закатив глаза, спросил внук. — Может, ты определил, что это за документы? А не написано в них, зачем Муханов ухайдакал свою женушку?

— Нет, этого не написано, — с оскорбительной холодностью ответил старик. — Но что именно написано там, нетрудно узнать, если ты удосужишься перейти дорогу и подобрать вывалившийся из багажника портфель.

— Что?! Где?! — воскликнул внук и опрометью бросился наперерез летящему по дороге грузовику.

Бешено клаксоня, «ЗИЛ» просвистел в миллиметре от выскользнувшего из-под колес сыщика и безнаказанно скрылся в голубой дали.

Никто не замечал прикорнувшего в пыльном бурьяне портфеля. Люди озабоченно спешили по своим делам, дети затеяли в кустах небольшую войнушку, собаки анализировали состояние заборов, воробьи скандалили из-за хлебной корки. Только толстый полосатый кот отчего-то стал на целых полтора метра ближе к эпицентру воробьиного скандала и теперь нервно подрагивал кончиком хвоста, готовясь к прыжку.

Выудив из придорожных зарослей портфель, Веня настороженно осмотрелся и прижал его к себе. Кот, целясь прямо на хлебную корку, прыгнул и закогтил воробушка. Оба охотника были одинаково возбуждены и одинаково довольны.

— Ну, голубчик, попался! — пробормотал Веня, оглаживая добычу.

Кот ничего не сказал. Только довольно облизнулся, нагло топорща усы.

Мила Песоцкая

Стойте! Как хорошо, что я мимо проезжала, вас в кустах разглядела! Ну, как у вас дела? Как продвигается сбор компромата?..

Что, неужели целых две Кукушкины в нашем городе проживают? Этот печальный факт не является для меня удивительным. При попустительстве властей они скоро вообще всю округу заполонят. Думаю, надо ввести меры против этих гражданок. Появляются невесть откуда, перебегают дорогу уважаемым людям, и не подкопаешься под них, потому что сведения об их противоправной деятельности раздобыть затруднительно. Но ничего, мы еще с ними поборемся!..

Что еще вы разузнали? Ничего? Негусто! Время-то идет, скоро дебаты телевизионные намечаются. Очень для нас желательно к этому времени компроматом разжиться…

Вот и постарайтесь!..

…

Ах, как мне тяжело вспоминать эту трагедию, прямо слезы на глаза наворачиваются и грусть одолевает в неподходящее время суток…

Машина-то старая у Лили была, не машина, а ходячий ужас. Точнее, ездящий. Вот у Вадика, например, почти новый автомобиль, так что я за него спокойна.

А страховку тогда выплатили — жалкие гроши, кот наплакал. Было бы из-за чего стараться… Коли знать, можно было застраховаться на сумму покрупнее. Да только, верите ли, очень сложно заранее предугадать, когда именно человек скаверзится, а то можно было бы большую выгоду поиметь…