Женщина-Кошка. Похитительница душ
Шрифт:
Селина только один раз загуглила: продолжительность жизни при муковисцидозе.
Она тут же закрыла браузер и потом полчаса блевала в библиотечном туалете.
Селина пересчитала наличные и сглотнула. Здоровое питание, в котором нуждалась Мэгги, обходилось недешево. Готовые обеды из микроволновки – это еда для чрезвычайных ситуаций. Мусор. Свежий ужин из итальянского ресторана, который Мэгги съела сегодня, был большой редкостью.
Скорее, извинением за то, что Селине пришлось оставить
– Твое лицо.
Хриплый голос, произнесший эти слова, оборвал ее мысли.
– Ты сейчас должна спать.
Каштановые волосы Мэгги были растрепаны, на слишком худом и бледном лице остался отпечаток подушки. И только ее зеленые глаза – их общая с Селиной черта, несмотря на разных отцов – были ясными. Встревоженными.
– Не забудь приложить лед к рукам. Иначе завтра ничего не сможешь делать.
Селина растянула губы в полуулыбке, от чего стало только больнее, и послушно отняла замороженный горошек от пульсирующего лица, переместив его на разбитые, отекшие костяшки пальцев. По крайней мере, через час после боя отек начал спадать.
Мэгги медленно прошла через комнату. Селина старалась не морщиться, слыша, как тяжело сестра дышит и тихонько откашливается. Последняя легочная инфекция не прошла бесследно, и с розовых щек Мэгги исчез привычный румянец.
– Тебе в больницу надо, – выдохнула Мэгги. – Или давай я все обработаю.
Селина пропустила оба предложения мимо ушей и спросила:
– Как ты себя чувствуешь?
Мэгги придвинула к себе стопку наличных – ее глаза округлились, – и пересчитала мятые двадцатки.
– Нормально.
– Ты на сегодня домашку сделала?
Насмешливый, раздраженный взгляд.
– Да. И на завтра тоже.
– Умница.
Мэгги оглядела ее: зеленые глаза слишком настороженные, слишком знающие.
– У нас врач завтра после школы.
– Ну и что?
Мэгги досчитала деньги и аккуратно положила пачку купюр в маленькую коробку вместе с продуктовой карточкой.
– Мама не придет.
И отец Мэгги тоже – кем бы он ни был.
Отец Селины… Она знала только то, что ее мать сболтнула под наркотой в одном из бессвязных монологов. Ее с ним познакомил друг на вечеринке. Больше ничего. Даже имени не назвала.
Селина переместила пакет с замороженным горошком с правой руки на левую.
– Она нет. А я приду.
Мэгги поскребла невидимое пятно на столе.
– Скоро начнутся прослушивания на весеннюю постановку.
– Хочешь попробовать?
Мэгги едва заметно пожала плечами.
– Хочу у доктора спросить, можно ли.
Какая у нее ответственная сестра.
– Какой в этом году выбрали мюзикл?
– «Карусель».
– Мы его смотрели?
Мэгги помотала головой: кудри качнулись, засияла улыбка. Селина улыбнулась в ответ.
– Но, я полагаю, завтра вечером посмотрим?
Вечер пятницы – киновечер. Все благодаря ДВД-плееру, который они с Пантерами стащили с прицепа грузовика, и обширной библиотечной коллекции.
Мэгги кивнула. Бродвейские мюзиклы – не то чтобы очень секретная мечта Мэгги и ее непреходящая страсть. Селина не понимала, откуда она взялась: у них в жизни не было денег на билеты в театр, но школа Мэгги кучу раз ездила на экскурсии смотреть постановки в кино. Наверное, в одну из таких поездок она и запала ей в душу, эта неугасимая любовь, которая не потускнела даже тогда, когда муковисцидоз так отделал ее легкие, что ей стало очень трудно петь, играть на сцене и танцевать.
Возможно, это могла изменить трансплантация легких, но Мэгги была в самом конце длинного-длинного списка. И хотя каждый месяц отнимал у Мэгги здоровье, она оставалась под тем же номером. А препараты, которые доктора нахваливали как прорыв в медицине, способный подарить людям с МВ десятки лет жизни… В случае Мэгги они не сработали.
Но Селина не планировала что-то рассказывать своей сестре. Это бы заставило Мэгги думать, что у ее возможностей есть предел, а Селина этого не хотела.
Когда она услышала, что Мэгги хочет просто записаться на прослушивание, ей стало невыносимо трудно дышать.
– Тебе спать пора, – отрезала Селина, откладывая горошек в сторону.
– И тебе, – едко заметила Мэгги.
Селина тихо хохотнула, на что ее тело тут же отозвалось приступом адской боли.
– Пойдем вместе.
Встав, она поморщилась и швырнула горошек назад в морозилку.
Не успела она повернуться, как ее талию обвили хрупкие руки. Будто Мэгги знала, что сейчас у нее на ребрах расцветали синяки.
– Я тебя люблю, Селина, – сказала она тихо. Селина поцеловала сестру в макушку и погладила ее по спине, тут же едва не застонав от боли в пальцах.
«Стоит того». – Она терпела боль, обнимая сестру под ровное гудение холодильника.
Стоит того.
– Я не понимаю, почему тогда в прошлый раз страховка покрыла почти все расходы.
Она делала над собой усилие, чтобы не повышать голос и не сжимать ладони, лежавшие на больничной стойке отдела платных услуг, в кулаки.
Пожилая женщина в бледно-розовой униформе нехотя подняла глаза от монитора.
– Я вам только озвучила информацию, которую мне выдает компьютер.
Она провела длинным фиолетовым ногтем по экрану:
– И он утверждает, что в этот раз вы должны пятьсот долларов.
Селина до боли сжала челюсти, обернувшись через плечо, чтобы посмотреть на Мэгги, сидевшую на пластиковом стуле у белой стены. Она безуспешно делала вид, что читает книгу, даже не пытаясь водить глазами по странице.
Селина понизила голос, хоть и знала, что Мэгги просто наклонится вперед, чтобы подслушивать.
– В прошлом месяце мы доплатили всего сотню.