Женщина на грани...
Шрифт:
Еще один босс
1
Наконец-то в нашем офисе прозвучал этот долгожданный звонок. Я ждала его на протяжении нескольких долгих недель. И мне позвонили. Секретарша, как всегда, передала равнодушным голосом:
— Это тебя спрашивают, вторая линия. Сказали, что по личному делу.
Я нажала на кнопку с цифрой «два», и в моем ухе раздался голос директора по персоналу, который провел со мной до этого не одно собеседование. Для начала прозвучало типовое приветствие с дежурным набором из: «Как у вас дела..?» — «Спасибо, все своим чередом, а у вас..?» — «Как бизнес?» — «Спасибо, замечательно. Цветет и пахнет. Сейчас, как всегда, работы выше крыши…» Я не очень хорошо понимала, для чего этот тип тянет кота за хвост: не то потому, что не решается сообщить мне плохую новость, не то потому, что он просто-напросто обыкновенный садист-любитель.
В конце концов наступила неизбежная
— Прекрасно, раз все так хорошо. Ну, тогда тем более, в добрый час, как говорится. Поздравляю вас, вы выбраны на пост… Нам нужно будет встретиться с вами сегодня вечером, чтобы заключить договор и уладить все формальности. Захватите с собой, пожалуйста, ИНН, удостоверение социального и пенсионного страхования и паспорт.
Я положила трубку, и мое лицо неудержимо расплылось в триумфальной улыбке. «И все-таки я его получила!» — подумала я, прихлебывая большими глотками свою четвертую на сегодня чашку кофе. Одному богу было известно, сколько крови и пота мне стоило это место. Но наконец-то я поднялась вверх по иерархической лестнице, туда, где большая часть свободных мест, если не все, была забронирована под толстые задницы экземпляров с шерстью и тестостероном, а на особей женского пола, которым по необъяснимой счастливой случайности удалось найти лазейку и просунуться в пустую вакантную щелочку, там смотрели, как на экзотических зверьков, которых только вчера поймали в джунглях Боливии. Дожидаясь очередного собеседования, я сплошь и рядом сталкивалась в приемных с щеголями, разодетыми в дорогущие костюмы, с холеными лицами и отшлифованными щеками, в галстуках с рисунком в мелкую зверюшку, стоящих целое состояние. Одни смотрели на меня с откровенным презрением, другие просто не замечали. Ведь я, на их взгляд, была просто очередная юбка, да к тому же еще и тридцатилетняя выскочка. И эта выскочка, в свои три десятка с небольшим, уже выиграла свою первую решающую битву.
Работа предстояла не из легких, но это и понятно, учитывая должность, на которую я претендовала. Меня это не пугало. Моей непосредственной задачей будет открыть и запустить в работу филиал американской транснациональной корпорации. Причем совершенно одной и с нуля. Но я мечтала о большем, о том, чтобы, когда в Испании все будет уже налажено и заработает как часы, меня послали в какую-нибудь другую европейскую страну открывать следующий офис.
Прощаясь с коллегами по нынешней работе, я, к своему удивлению, отметила немалое количество завистливых и фальшивых улыбок, но, честно говоря, для меня это было уже не важно. Мой мозг целиком был занят другим: до конца этой недели мне необходимо было полностью обновить свой деловой гардероб и посмотреть в «Идеале» несколько последних американских фильмов в оригинальной версии, чтобы немного освежить свой разговорный английский…
2
На данный момент моей жизни единственное, чего мне больше всего хотелось, это поскорее приступить к работе. Работать, работать и работать. Вопреки общепринятому: будто стоит только дать женщине власть, сразу случится все самое плохое, потому что, когда речь идет о серьезной ответственности, положиться на женщину нельзя. Ничего подобного, совсем наоборот. Что касается настоящей ответственности, так женщина справится с этим даже лучше, чем любой мужчина. Я находилась в состоянии постоянного нервного напряжения, можно сказать, в постоянном стрессе, но ничуть не уставала, хотя работать приходилось по десять часов в сутки. Я была преисполнена здорового энтузиазма. Более того, с каждым днем я становилась все довольнее собой, потому что компания росла на глазах, и я относилась к ней как к собственному детищу. Первые два месяца я была занята поисками подходящего офиса, вела бесконечные переговоры с электриками, водопроводчиками и сантехниками, невольно соблазняла маляров и штукатуров, пила пачаран [14] со слесарями — и все это только ради того, чтобы в итоге в новом офисе все было как с иголочки, по последнему слову моды и техники. И главное — уложилось в поставленные сроки. Наконец работы по ремонту и отделке офиса были завершены, и уже кое-кто из профессионалов, тщательно отобранных мной, пока суть да дело, работал на своих местах в составе моей новой команды.
14
Пачаран — традиционный испанский ликер, настоянный на горных травах и ягодах.
Последнее, что нам оставалось, — это найти подходящего генерального директора. И честно говоря, для меня это была самая большая головная боль. Все кандидаты на этот пост произвели на меня удручающее впечатление. Я просто не знала, что делать. Американцы в лице Винсента, их официального представителя в мадридском офисе, были очень довольны моей работой, но я чувствовала, что они уже нервничают по поводу генерального. Мне пришлось обратиться в специализированное агентство по поиску интеллектуалов и молодых дарований. К моему великому облегчению, Винсент не сделал испуганного лица, с ним не случилось даже нервного потрясения, когда он узнал, в какую цену нам обойдется подбор наивысшего персонала. Поэтому, не теряя времени, мы приступили к работе с «охотниками за талантами». К моему великому огорчению, таланта среди обладателей предоставленных мне на выбор резюме я не встретила ни одного. В результате мы остановились на трех полуфиналистах, которые более или менее меня удовлетворяли и оказались более или менее достойными быть представленными американцам. В итоге Винсент выбрал из них одного, который нравился мне меньше всего, под тем предлогом, что он лучше знает английский. Я не стала разубеждать Винсента по той простой причине, что не видела никакой другой кандидатуры, которая бы существенно превосходила или в чем-то отличалась от Борхи. Наконец-то, благословенными или простофилями, кем бы мы ни оказались, но генеральный шеф был у нас в кармане.
Борха оказался типичным представителем категории «мальчик из хорошей семьи». К его сорока с небольшим жизнь преподнесла ему все на блюдечке с золотой каемочкой. Колледж для золотой молодежи и престижный университет были должным образом выделены и подчеркнуты в его «Жизненном Пути». Он был женат на женщине, также из хорошей семьи. У нее, как это и положено, было собственное дело, проще говоря, свой магазин, как водится, дорогущий и полный всяких никому не нужных роскошных безделушек. И как и следовало ожидать, его карьера складывалась из прыжков с места на место, причем на такие места, которые неминуемо влекли за собой астрономические скачки в зарплате и социальном статусе. Вот именно поэтому он и не вызывал у меня ни малейшего доверия. Не без оснований можно было предположить, что его единственным интересом будет не сама работа, а исключительно ведомость по зарплате и сумма напротив его имени, которая станет пополнять его банковский счет в конце каждого месяца. В конце концов я решила не тратить свои нервы попусту из-за вещей, которые меня в общем-то не касались. Мне с ним детей не крестить, в одной квартире не жить, одну постель не делить, а на работу мы ходим для того, чтобы работать, а не в клуб знакомств, дружбу дружить. Отбросив ненужные мысли, я приготовила все необходимое для встречи дорогого шефа, чтобы на рабочем месте ему было максимально комфортно с первого дня: кожаный ежедневник, визитные карточки под рукой, своя персональная кружка для кофе, ключи… короче, все, что полагается в хорошей американской компании.
В свой первый рабочий день Борха заявился в офис только к середине дня, когда я уже была раздосадована не на шутку. Не успел он приступить к делам, как уже начал меня раздражать. Я так и чувствовала. Что ж, быть безупречной еще никого до добра не доводило, от добра, как говорится, добра не ищут. И это в то время, когда я из кожи вон лезла, балансируя на грани возможного. Галстук, который был на нем, говорил сам за себя, оправдывая мои самые худшие опасения: белые кролики весело скакали на ослепительно розовом фоне оттенка клубничной жевательной резинки. Однако я оставила кроликов в покое и растянула рот в официальной приветственной улыбке. Работа есть работа.
— Здравствуй, Борха. Пойдем со мной, я покажу тебе твой кабинет. Ты, наверное, уйму времени потратил, чтобы найти свободное место для парковки. Еще бы, середина дня, в такое время места уже не найти, все давно заняты, — вправила я ему вместо «добро пожаловать», пока открывала дверь кабинета.
Он даже бровью не повел в ответ на мой прозрачный намек. Так был занят изучением окрестностей. В воздухе повисла тишина, настолько тягостная, что я первой попыталась навести мосты:
— Вот, это твой компьютер. Осталось только зарегистрировать пользователя, но не волнуйся, это дело одной минуты. Это прямой телефон. А в этом ящике бумага, шариковые ручки, калькулятор и несколько пустых папок для бумаг. Если тебе потребуется что-нибудь еще, скажи мне. А теперь, если ты готов, я представлю тебя остальным членам нашей команды.
— Этот кабинет слишком маленький для меня, — наконец-то проронил Борха свое первое слово.
«Послушай, ты, индюк ряженый, ты здесь работать собираешься или андалузскую хоту [15] отплясывать?» — ответила я ему про себя, мысленно, и продолжила вслух, сохраняя видимость приличной беседы:
— Тебе так кажется, потому что, если ты заметил, здесь находится не только твой письменный стол, но и еще один стол для пятиминуток, брифингов, внутренних совещаний. К тому же другого подходящего кабинета в этом здании просто нет. Единственное более просторное помещение — это зал заседаний. Нам нужно, чтобы было где развернуться, — по регламенту там предстоит проводить презентации, и все должно быть как следует. Пойдем, я покажу тебе зал, и ты сам все увидишь и поймешь.
15
Андалузская хота — испанский танец, с озорными прыжками, скачками и подпрыгиваниями.