Женщина-ягуар и мудрость дерева бабочек
Шрифт:
– Факт заключается в том, что, если бы на о строве твоего бессознательного хранилась мудрость всех древних народов Матери-Земли, ты все равно не знала бы об этом лишь потому, что ее не было бы на острове твоего сознательного ума. По этой причине ты даже не подозревала бы об этих познаниях. Этот долг и все подобные обязанности лежат на плечах твоих священных близнецов. Они могли бы перенести знания с одного острова на другой.
– Но как?
– Это с давних времен происходит в снах и видениях. Почему,
– Многие психологи добились невероятных успехов в области толкования сновидений.
– Это очень трудная задача. Помимо прочего, она становится еще сложнее, когда приходится толковать чужие сны или видения.
– Почему?
– Потому что сны – нечто очень личное. Мы являемся несовершенными существами, которые стремятся к совершенству. Мы еще плохо видим. Как же мы можем правильно толковать сновидения – и, в особенности, те сны, которые были рождены кем-то другим? Такие сообщения зашифрованы, записаны иероглифами, именно поэтому их так трудно разобрать. Во многих случаях остается только догадываться.
– Звучит не очень-то оптимистично, – заметила я.
– Вот почему нужно добиваться прямого общения своих священных близнецов. Они способны переносить сообщения непосредственно с острова бессознательного. Они могут Нет, я не сплю, – быстро откликнулась я. – Просто мысли блуждали.
– Вставай, ставай. Нам пора идти.
– Куда? – спросила я. В моем голосе сквозило нетерпение. – Ты не говорила, что мы куда-то пойдем?
– Дай-ка мне цветы, – потребовала она.
Сев, я протянула ей цветы, и Сойла поставила их в глиняную вазу на жертвеннике.
– Подожди. Прежде чем идти, понюхай их.
Я наклонилась, вдохнула запах цветов и испытала разочарование, так как у них вообще не было цветочного аромата – они пахли будто сорная трава.
– Теперь пойдем, – сказала Сойла. – У нас важная встреча, мне не хотелось бы опаздывать.
– Встреча? Какая встреча?
– Открывай дверь и иди. Я пойду позади.
– Дверь… Разве здесь есть дверь? Я помню только стены из глиняных кирпичей.
– Открывай, – настаивала она.
Деревянная дверь была старой, сработанной топором, она висела на ржавых железных петлях. Когда я толкнула ее, дверь издала пронзительный скрип. Я вышла и сделала несколько шагов по тропинке.
– Я пойду сзади, – сказала Сойла. – Иди, иди.
Я чувствовала за спиной ее дыхание. Мы шли около десяти минут, пока Сойла не сказала:
– Только не это!
Я резко развернулась:
– Что случилось, Сойла?
– Не волнуйся, я просто выронила глаза. Постоянно их теряю. Нигде не видно?
Я в ужасе пошарила взглядом по траве, но глаз не было. Меня начало трясти от страха.
– Все в порядке, Линн. Я уверена, что обязательно найду их позже. Ты не будешь против, если я возьму тебя под руку? Ты поможешь мне идти. Мне не хочется, чтобы ты опоздала на эту важную встречу.
Она схватилась за мою руку чуть выше локтя.
– Ты уверена, что все в порядке? – спросила я.
– Не сворачивай с тропинки, Линн, и тогда все будет просто чудесно. Главное, не заблудиться. Самое неприятное – сбиться с тропы.
– Не собьюсь, – заверила я.
Я ошиблась. Выяснилось, что я полностью потеряла ориентиры. Я не могла различить ничего знакомого. Мы оказались на пологих холмах, во все стороны простирались заросли чимизы и колючих кустов.
– Не помню ничего этого.
– Чего «этого»? – переспросила Сойла. – Не забывай, я потеряла глаза.
– Кажется, мы в пустыне, Сойла. Совсем не похоже на Юкатан. Это больше напоминает одно местечко возле Палм-Спрингз в штате Калифорния.
– Ну, не беспокойся о таких мелочах, – сказала Сойла. – Вероятно, ты просто смотришь на джунгли под иным углом зрения.
Как скажешь, – откликнулась я и продолжила путь по тропе. Сойла по-прежнему держалась за мою руку. Не знаю, что бы я делала без ее ободряющего присутствия. Я была растеряна, хотелось плакать, но при ней было просто стыдно. Во всяком случае, мои глаза остались при мне. Я попыталась сосредоточиться. Солнце помогло бы мне сориентироваться, но его не было видно. Вокруг царили какие-то призрачные сумерки, но я не могла понять, откуда исходит свет. Никогда прежде мне не доводилась видеть подобной местности.
Заблудившийся ведет слепого – куда уж хуже, но теперь и мои собственные глаза разыгрывали со мной какие-то странные шутки: растения вдруг начали выглядеть похожими на зверей. Мне показалось, что один кустик полыни перепрыгнул с места на место, превратившись в рысь. Я подумала о том, что растения могут обладать звериным духом, но, присмотревшись к ним внимательнее, поняла, что это самые обычные кусты.
– Сойла, ты не поверишь, но мне кажется, что эти растения на самом деле – животные.
– Почему ты так решила?
– У одного из них выросла морда. Думаю, они пытаются меня одурачить. Прыгают вокруг, а как только я посмотрю в их сторону, замирают на месте, как ни в чем не бывало. Не знаю, смогу ли я это выдержать.
– Эх, если бы у меня остался хоть один глаз… увы! Если ты утверждаешь, что эти растения – животные, мне придется тебе поверить, иного выхода нет.
– Куда теперь, Сойла? – спросила я. Мне было очень тревожно. – Не так сильно! – воскликнула я, когда Сойла обхватила мою руку покрепче. Теперь я была просто вне себя от страха.