Женщины-маньяки
Шрифт:
"Тяжелая как боров", — зло усмехнулся Боб.
Крис согласно кивнул головой.
Ганнес пришла в себя и вытаращила глаза. Замычала. Седая голова была в крови. А также левый висок, левая щека, левая сторона шеи. Кровь была и на платье.
"Вытащи кляп, Крис", — попросила друга Шейла. — Ее здесь никто не услышит"
Крис сделал то, что просила его подруга.
Ганнес еще не понимала, зачем ее схватили. Нет, это не полиция, не мафиози, не маньяки, а обыкновенные парни и молодая женщина с ними. Но они очень агрессивно настроены против нее. Раньше она их нигде не видела? Нет, они ей не знакомы. Она их в первый раз видеть в своей жизни. Может, прознали, что она очень богата и хотят потребовать выкуп. Ганнес осторожно поинтересовалась у похитителей:
"Вы что удумали, дети мои. Зачем вам сдалась старуха?.. Отпустите меня бога ради… Зачем вам сдалась старая больная женщина?.."
Шейла выступила вперед и зло бросила ей в лицо гневные слова:
"Богом клянешься, ты, исчадие ада! Как ты можешь касаться своим поганым языком имя Христа, ты же — дьявол! Ты — убийца! Тебя надо покарать как сатану! Не знаешь за что?! А моего отца помнишь? Чарли Дрейпера?.. Вспомнила?! Так чем ты его отравила, сволочь! Зачем забрала наши деньги и недвижимость!.."
Она хотела ударить кулаком по мерзкой физиономии душегубки, но сдержалась.
Шейла вдруг заплакала, а Белла Ганнес запаниковала: это явно не похищение с целью выкупа, а хуже — это самая банальная и очевидная месть, и ее точно собираются убивать. Не мучить, не издеваться, не насиловать, а убивать. Жаль, что эту рыжеволосую мерзавку она вместо того чтобы отравить на тот свет, отправила в приют. Пожалела, дура, ребенка, а теперь нажила себе смертельную проблему. Но как не хочется умирать. Даже в свои семьдесят. Хочется еще лет двадцать пожить. Что делать, что делать? Надо потянуть время, а потом что-нибудь придумать. Интересно, как же ее нашли? За тысячи километров от Индианы?..
Ганнес выдавила слезу и запричитала:
"Не убивайте меня, люди добре, помилосердствуйте! Я старая, я сама помру скоро. Зачем вам на душу такой тяжкий грех. Вы такие молодые. Потом будете мучиться всю жизнь, совесть ваша никогда не уснет. Я дам вам любые деньги только отпустите меня!.."
Крис опустил глаза вниз. Может и не стоит убивать бабку, но Шейла была тверда как камень в своем решении. Оно и понятно. Сколько ей пришлось испытать унижений и издевательств в детском доме из-за этой сволочи. Тем более она убила ее горячо любимого папочку. Здесь ей вообще не было никого снисхождения и прощения. Dura lex, sed lex — Закон суров но это закон. Особенно когда он человеческий. Старуха должна умереть! Казнь свершиться в любом случае.
Парни отыскали подходящий пень и приволокли к нему Беллу. Снова закрыли ей рот, чтобы не кричала. Крис достал топор, но помялся и передал его Бобу. Нет, не может он убить человека, не может. Прости, Шейла. Крис виновато опустил глаза…
Шейла с презрением посмотрела на Криса и громко и торжественно заговорила:
"Верховный народный суд Соединенных Штатов Америки постановил… За многочисленные убийства невинных людей и за смерть Чарли Дрейпера, фермера из Техаса, подсудимая Белла Соренсен Ганнес приговаривается к смертной казни путем отсечения головы. Смягчающих обстоятельств нет. Приговор привести в исполнение незамедлительно".
Ганнес до последнего цеплялась за жизнь. Она откатилась от пня и пыталась уползти дальше, но Крис снова подтащил дико мычащую и брыкающуюся маньячку к импровизированной плахе. Со всей силы ударил Ганнес по почке, Белла резко обмякла от внезапной и пронизывающей тело острой боли. Боб резко взмахнул топором и опустил… Для усиления удара коротко и шумно выкрикнул. Старуха, замешкалась и не успела вовремя убрать голову…
Сталь неумолимо устремилась к шее жертвы.
Тук!.. Хрустнули перерубаемые шейные позвонки, кровь брызнула в разные стороны и голова, как срезанный кочан капусты, кувыркаясь, покатилась по траве.
Шейла вскрикнула и в ужасе закрыла глаза. Криса затошнило и вырвало. Боб, приятель его, был на удивление стоек и спокоен. Будто он всю жизнь (а может в прошлой жизни) работал палачом. Никто из его подельников не знал, что он уже сталкивался не только с грабежами, но с кровавыми делами. Даже убивал. И ему было в данной ситуации нипочем. Он хладнокровно вытер ладонью попавшие на его лицо алые брызги. Сорвал пучок травы и очистил лезвие топора от крови. Завернул орудие убийства в холщевую тряпку.
Пахло свежеепролитой кровью и какой-то терпкой травой похожей на багульник.
Мстители облили бензином труп Ганнесс и подожгли. Костер ярко запылал. Вскоре в воздухе повис противный запах паленых волос и поджаренного мяса. У Шейлы чуть не вывернуло нутро, она прижала носовой платок к носу и вдыхала через него. Но не уходила с места происшествия. Она с каким-то радостным и непонятным удовлетворением наблюдала, как горит маньячка. Парни тоже стояли и смотрели на горящий труп: их завораживало это зрелище. Вскоре тело обуглилось, пламя стало стихать.
Убийцы Ганнес молча сели в машину и уехали…
Вот так ответила Белла Ганнес (в прошлом Брунгильда Сорсет) за свои кровавые преступления. Никогда нигде не работающая "Красавица-чудовище" сжила со света около пятидесяти ни в чем неповинных людей (это только кого нашли официально, а сколько трупов маньячка сокрыла пред судом), но и сама поплатилась за это. И хотя мстители, лишив жизни маньячку, сами стали убийцами их можно оправдать: что не сделал институт власти, сделали они, люди. А там их бог рассудить. И Ганнес, и Шейлу, и Криса, и Роберта. Кому гореть в аду, а кому быть в раю.
ГЛАВА 8 БОННИ ПАРКЕР — УБИЙЦА-ПОЭТ
или СЛАВА ЛЮБЫМ ПУТЕМ
Нынче Бонни и Клайд — знаменитый дуэт,
Все газеты о них трубят.
После их "работы" свидетелей нет,
Остается лишь смерти смрад.
Но немало звучит о них лживых слов,
И жестоки они не так.
Ненавидят они стукачей и лгунов,
А закон — их смертельный враг.
13 апреля 1933 года. 16 часов дня.