Женщины-маньяки
Шрифт:
Существуют два вида апперцепции: пассивную, при которой новое содержание схватывается вниманием моментально и без всякой эмоциональной предварительной установки, и активную, при которой восприятие содержания предваряется чувством ожидания, а внимание направляется на новое содержание ещё до его появления. Апперцептивность — это неосознанно-осознаная избирательность. Человек воспринимает информацию или зрительную картинку избирательно. Согласно своему мировоззрению, ожиданиям, установкам. Отсеивает ненужное ему, запоминает нужное.
Вот второй вид апперцепции — пассивный — и использовала наша героиня в процессе формирования своего мировоззрения и своих садистических наклонностей. Так Эльза Кёлер согласно своим установкам, принципам, ожиданием и отбирала посредством апперцепции нужные книги, нужных авторов, психологов, философов, а все иное, что ей не подходило тут же отметалось.
Эльза Кёлер была твердо уверена, что:
Человек — животное. И живет он только согласно своим инстинктам. И им надо потакать. Других людей надо подминать под себя, либо убивать. Человек человеку волк. Сила всегда побеждает слабость. Правда — в силе.
Кох была одурманена идеологией нацизма и немецкой философией. И вот тогда темная сторона души Эльзы вышла на свет. И смертельно не повезло тем, кто попался на ее пути. А именно — людям не арийского происхождения.
…Вскоре комендантом Заксенхаузена становиться партайгеноссе Карл Кох, человек, к которому Эльза как женщина давно симпатизировала. Симпатии хорошо знакомых людей превращаются в обоюдную любовь. Спустя два года они женятся. Таким образом, фройляйн Эльза Кёлер становиться фрау Эльза Кох.
В 1937 году мужа Эльзы штурмбанфюрера СС назначают комендантом лагеря Бухенвальд. Эльза едет вместе с ним. Там она на пару с ним и будет творить свои зверства. Она выучила наизусть цитаты своего партийного лидера. Вот одна, которая ей нравилась:
"Перед лицом великой цели никакие жертвы не покажутся слишком большими…"
Поэтому она уже ехала в лагерь с целью убивать людей. Пусть это будет 100, 200, 300, 1000 человек. Старики, дети, женщины, беременные, беспомощные, больные — все едино. Они должны погибать. Сотнями, тысячами, миллионами. Чем больше, тем лучше. И этого будет мало. Для великой цели, для великой Германии, для великого Фюрера ничего не жалко. Тем более представителей низших рас.
"…Никакие жертвы не покажутся слишком большими…"
И точка!
Что тогда собой представлял печально знаменитый впоследствии Бухенвальд? Огромный концентрационный лагерь, построенный на горе. Кругом вырубленный лес, кусты, выжженная трава. По периметру лагеря — вышки с автоматчиками и злые немецкие овчарки. И километры колючей проволоки. На кованых воротах лагеря была циничная надпись из металлических букв: "Jedem das Seine" (Каждому свое).
Сквозь этот Бухенвальдский ад прошло 250 тысяч человек из всех европейских стран. Простым гражданским узникам фашисты выкалывали на предплечье их лагерный номер, а военнопленным на ягодицах ставили "тавро" в виде острого угла.
Каждый день здесь кто-то умирал. Иногда число жертв доходило до ста человек. Погибали здесь люди от холода, голода, от пыток, от насильственной смерти. Здесь проводили и медицинские опыты. Люди жили в бараках по 750 человек. Жуткая теснота, вонь, смрад. Тут же лежали мертвые люди. Их иногда выносили за руки на перекличку, чтобы получить дополнительную порцию за мертвую душу. Удивительно, что некоторые заключенные чтобы не сойти с ума от увиденного и пережитого занимались творчеством: писали стихи, рисовали, изучали иностранные языки — благо в лагере содержались представители всех европейских наций. Заключенные доказывали, что даже в таких условиях человек должен всегда оставаться человеком, а не превращаться в животное!
Люди гибли и гибли сотнями, тысячами, сотнями тысячами…
Но Гитлеру этого было мало: слишком медленно шло истребление низших рас. Летом 1941 года Гитлер приказал окончательно решить еврейский вопрос. Исполнение приказа возложили на войска СС и лично на рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Лагеря смерти в тои числе Бухенвальд, Майданек, Освенцим и др. не могли справиться с масштабами запланированной операции. В дело вступило новое секретное оружие нацистов — "Циклон Б" — кристаллизованную форму цианистого водорода (синильной кислоты).
До этого заключенных расстреливали или отправляли в "душегубки" — закрытые помещения похожие на душевые, куда закачивали угарный газ. Решили испытать "Циклон Б". Для страшного и бесчеловечного опыта решили выбрать концентрационный лагерь Освенцим, что в Польше. Комендантом там был хорошо знакомый Эльзы Кох — партийный лидер НСДАП, заместитель Гитлера по партии, обергруппенфюрер СС Рудольф Гесс.
3 сентября 1941 года нацисты согнали 600 советских военнопленных и 250 больных заключенных разных европейских наций в одну огромную камеру и заперли, а в вентиляционную систему засыпали "Циклон Б". Все, кто находился в помещении, умерли в течение 20 минут. После этого удачного эксперимента фашисты построили в другом лагере "Биркенау" четыре большие постоянные газовые камеры и крематорий. Теперь умерщвление заключенных было поставлено на поток.
Эльза Кох тоже "трудилась" в своем лагере воплощая директиву фюрера в действие.
Бывшая узница Бухенвальда Сильвия Павловская вспоминала как Эльза поигрывая кожаной плеткой, прохаживалась вдоль шеренги детей и сортировала их на различные работы. Кого на подсобные, кого подметать плац, у кого брали кровь. Остальных — в газовые камеры! Даже установили планку в 120 см. Если кто-то проходил под ней, то сразу отправляли на верную смерть в газовую камеру, если нет, то оставляли в живых. Дети, понимая это, изо всех сил пытались вытянуться, чтобы попасть в группу счастливчиков. Лагерному начальству дети были не нужны. Нацист Рудольф Гесс, комендант лагеря Освенцим-Бжезинка, на судебном процессе эту причину назвал: маленьких детей убивали лишь потому, что они были слишком малы, и не могли работать.
Фрау Кох отправляла часть людей сдавать кровь для воинов фюрера, другую часть для медицинских экспериментов. Третью — работать, четвертую — собирать в подсобках газовых камер одежду и вещи отравленных и сжигать, а пятую — сама пытала и убивала. Если на теле узника она замечала необычайную или красивую татуировку то Кох приказывала его убить, а после чего снимала с мертвого кожу с участками татуировок, специальным способом обрабатывала и шила из нее перчатки, сумочки, абажуры, чехлы, переплеты книг и т. д.