Женский улучшайзинг
Шрифт:
Но все зря. Мужчины на мою прекрасную душу не реагировали. На завывания у доски внимания не обращали. Обложки не покупали. Кошачья шерсть на жилете и юбке тоже не вызывала у них приступов нежности.
При этом приступы их нежности вызывала наша одноклассница, двоечница Альфия Юсупова. Девочка, у которой вторичные половые признаки стали проявляться еще классе в первом, а к шестому достигли уже вполне хорошего третьего размера. Ее единственную мальчики называли по имени, тогда как остальную массовку – исключительно по фамилиям. За ее внимание и право проводить до дома шли баталии не только на переменах, но и на уроках. Конечно, Альфия была симпатичная: с густыми темными волосами, ровной кожей, карими глазами и длиннющими ресницами. Красотка.
Такой нетипичный и недостойный путь Альфии к мужским сердцам вызывал у меня когнитивный диссонанс. Странно. Классики литературы явно что-то недоговаривали, и лучше их не слушать. Но что делать? Пришлось прибегать к испытанной поколениями мудрости: «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок». Как раз по телевизору прошел фильм «Самая обаятельная и привлекательная». Полная впечатлений, я решила воспользоваться рекомендацией Сусанны и приготовить печенье «Маэстро».
Похожий рецепт нашла в «Книге о вкусной и здоровой пище». Осталось дождаться, когда мама уйдет на весь день, и приступить к созданию кулинарного шедевра. Дома были почти все ингредиенты. Правда, сметана в холодильнике стояла уже черт-те сколько… (Потом уже выяснилось, что это была не сметана, а мамина самодельная косметическая маска. С весьма странным составом. Но кто знал?!)
На следующий день печенье вызвало настоящий фурор. Впервые мальчики нашего класса посмотрели на меня с интересом. Потом смотрели с еще бо`льшим интересом. Через десять дней, когда все дружно выписались из больницы. Но это был несколько не тот интерес, которого добивалась. Меня начали побаиваться и обходить стороной.
Как только со школы сняли карантин, было проведено внеочередное общешкольное родительское собрание, на котором категорически запретили приносить съестное и угощать одноклассников. Из-за того, что «Маэстро» съели подчистую и отдавать на экспертизу было нечего, обвинения именно мне предъявлять не решились. К тому же все пострадавшие в тот день покупали пирожки с мясом в школьной столовой. На всякий случай проверили и ее. Независимая и серьезная комиссия из следователей и представителей областной СЭС нашла в нашей столовке кучу нарушений: крысиный помет, стафилококковые палочки и отлично налаженную систему выноса продуктов. Всех сотрудников уволили по статье, а на заведующую еще и завели дело. Столовую пришлось закрыть почти на две недели, оставив нас, школьников, без завтраков и обедов.
После того как все рассосалось и успокоилось, а мальчики вдоволь наобменивались впечатлениями от процедур промывания желудка, клизм и прочих манипуляций в больнице, тема себя исчерпала. А я решила на время оставить кулинарные эксперименты. И переключиться на красоту.
Правильность идеи подтвердил и Костя Денисов, который выписался из больницы последним (еще бы, сожрать больше всех). В первый же день после выписки он пересел от меня подальше. В другой угол класса. К Альфие. Он как наиболее пострадавший и, соответственно, самый достойный женской жалости и заботы, в ее глазах сразу заработал сто очков, обскакал остальных конкурентов и стал фаворитом.
Я сначала не поняла его действий, пошла объясниться, ну и убедиться, что он за время долгого отсутствия не забыл, что сидит со мною. Костя меня не забыл. И очень даже не забыл, но молчал и отводил глаза.
Я не выдержала:
– Почему все мальчики вьются вокруг тупых троечниц? А?
Бывший сосед по парте резко покраснел, запнулся и неожиданно проболтался:
– У нее такие глаза!
Тогда я еще не знала, что слово «глаза» на мужском сленге может означать несколько другую часть тела, и поняла его в прямом смысле. Как написано в словаре Даля. Значит, сам бог велел заняться улучшайзингом лица, а конкретно глаз, в надежде, что сосед опомнится и, увидев меня-красавицу, вернется.
Многие мои одноклассницы уже тайком красились, воруя мамину косметику. Мне воровать было нечего. Моя мама, яркая шатенка с синими глазами и хорошей кожей (вот повезло-то), после тридцати пяти лет принципиально отказалась от декоративной косметики, кинув все силы на уход. Массажи, маски, пилинги. Из украшательного в ее косметичке был только, пожалуй, блеск для губ. Но это было несерьезно. Внешность я унаследовала от папы, блондина есенинского типа. И блеск для губ такой типаж конкретно не спасал.
У меня, как и у многих детей в то время, была копилка. Глиняная кошка, в которую родители кидали монетки за особо выдающиеся заслуги в деле мытья посуды или за успехи в учебе. Копилки хватило на покупку тонального крема «Балет» и туши для ресниц фабрики «Свобода». Туши-«плювалки». Это была такая коробочка с черным прямоугольником туши внутри, по виду напоминающей засохший гуталин. Надо было плюнуть в центр прямоугольничка, растереть слюну с гуталином специальной щеточкой и нанести полученную субстанцию на ресницы. Пока мамы не было дома, я потренировалась. Получилось очень даже ничего. За исключением двух вещей. Во-первых, тушь реально воняла гуталином и вызывала у меня рвотный рефлекс. А во-вторых, полностью смыть эту вонючую гадость удалось только мылом. Той же фабрики «Свобода». К вечеру родители сильно встревожились моим заплаканным видом и распухшими глазами. И я попала на час пыток – «Что случилось? Что-то в школе? Может, ты хочешь нам что-то рассказать, но боишься?»
К утру глаза пришли в норму. Я вышла из дома на пятнадцать минут раньше обычного. И, притаившись на лестничной клетке в подъезде, занялась макияжем. С кремом проблем не было. «Балет» прекрасно замазал мои прыщи. Правда, он был какого-то странного, светло-кирпичного цвета и плохо коррелировал со слегка синюшным натуральным оттенком кожи. Не зря же продавщица в галантерейном магазине «Весна» не хотела мне его продавать, хоть я клялась, что меня послала мама. Три дамы в фирменных халатиках с подозрением рассматривали горку медяков, которую я высыпала на прилавок.
– Девочка! А почему твоя мама сама не пришла? Как же можно доверить ребенку подбирать тональный крем? Да у нас и подбирать нечего. Завоз будет только через неделю. Остались два тона – «Персиковый» и «Цвет загара». Но они темные.
Персики тогда очень любила, особенно консервированные в банках, поэтому выбор был предрешен. К тому же ждать неделю нового завоза не входило в планы. Костя мог окончательно втюриться в новую соседку по парте, и это серьезно усложнило бы задачу.
– Мне «Персиковый»!
Продавщицы еще немного посомневались, но все же пересчитали мои пятачки, пробили в кассе чек – и выдали заветные покупки, завернутые в толстую серо-коричневую бумагу. Под напутствия: «Надеюсь, мама тебя не убьет!» и «Имейте в виду, косметика возврату и обмену не подлежит!», я, счастливая, выскочила из магазина.
И вот он, волшебный крем. Металлический тюбик, металлическая перепонка, которую проткнула бабушкиной шпилькой.
Тратить его на шею было жалко. Да и кто там будет смотреть на шею? Когда есть прекрасное лицо и выразительные глаза? Дошла очередь и до них. Тушь-плювалка тоже не подвела. Во второй раз красить ресницы оказалось намного быстрее и проще. И запах гуталина раздражал уже меньше. Что значит мастерство!