Жены и дочери
Шрифт:
Молли сделала так, как ей сказали, откинувшись назад, она вяло щипала виноград и наблюдала, с каким здоровым аппетитом леди поглотила курицу, желе и выпила бокал вина. Она была так мила и так элегантна в своем глубоком трауре, что даже то, как торопливо она ела, словно боялась, что кто-нибудь придет и захватит ее врасплох, не мешало маленькой зрительнице восхищаться ею.
— Ну вот, дорогая, ты готова идти? — спросила она, съев все, что было на подносе. — Поднимайся, ты почти съела виноград, вот умница. Теперь, если ты пойдешь со мной к боковому входу, я проведу тебя в свою комнату, и ты приляжешь
Так они и отправились — Клэр несла пустой поднос к стыду Молли, но девочка с большим трудом переставляла ноги и боялась, что ее попросят сделать что-нибудь еще. «Боковой вход» представлял собой ряд ступенек, ведущих из закрытого цветника в отдельный, застланный коврами холл или вестибюль, куда выходило много дверей, за которыми хранили легкий садовый инструмент, а также луки и стрелы молодых леди из особняка. Леди Куксхавен, должно быть, заметила, что они идут, поскольку встретила их в этом холле, как только они вошли.
— Как она сейчас? — спросила леди и, взглянув на тарелки и бокалы, добавила: — Право же, я думаю, ей не может быть слишком дурно. Вы прежняя добрая Клэр, но вы должны были позволить кому-нибудь из слуг отнести этот поднос. В такую погоду, как сегодня, это слишком хлопотно.
Молли не могла не пожелать, чтобы ее милая компаньонка призналась леди Куксхавен в том, что это она сама помогла съесть обильный ланч. Но такая мысль, казалось, даже не могла прийти той в голову. Она лишь сказала:
— Бедняжка! Она еще чувствует себя не совсем здоровой. Она говорит, у нее болит голова. Я собираюсь уложить ее на свою кровать, может, она сможет немного поспать.
Молли заметила, как леди Куксхавен, улыбаясь, что-то сказала «Клэр» мимоходом. И девочка мучилась, вообразив, что прозвучавшие слова были поразительно похожи на «объелась, я полагаю». Однако она чувствовала себя слишком плохо, чтобы долго волноваться об этом. Небольшая белая кровать в прохладной и красивой комнате так и манила преклонить больную голову. Муслиновые занавески мягко колыхались от наполненного ароматом ветерка, что проникал в комнату через распахнутое окно. Клэр укрыла Молли легкой шалью и задернула занавески. Когда она выходила, Молли приподнялась и сказала:
— Пожалуйста, мэм, не позволяйте им уехать без меня. Пожалуйста, попросите кого-нибудь разбудить меня, если я усну. Я должна вернуться домой с мисс Браунинг.
— Не беспокойся об этом, дорогая. Я обо всем позабочусь, — ответила Клэр, оборачиваясь у двери и посылая воздушный поцелуй немного встревоженной Молли. Затем она ушла и больше о ней не вспомнила. Экипажи прибыли в половину четвертого, подгоняемые леди Камнор, которая вдруг устала от приема гостей и которой стали досаждать многократные неразборчивые восхищения.
— Почему не отправить сразу два экипажа, мама, и избавиться от них всех сразу? — спросила леди Куксхавен. — Эта поездка частями — самое утомительное, что можно представить.
Поэтому, в конце концов, возникла большая спешка и беспорядочное выпроваживание всех и сразу. Старшая мисс Браунинг уехала в коляске, или «фойтоне», как называла его леди Камнор, это слово рифмовалось с именем ее дочери, леди Хойот, или Хэрриэт, как было записано в Книге пэров. А мисс Фиби вместе с другими гостями отбыла в огромном, просторном семейном экипаже, подобие которого мы сейчас называем «омнибусом». Каждая думала, что Молли Гибсон уехала с другой, а правда была в том, что она спала на кровати миссис Киркпатрик — миссис Киркпатрик, девичья фамилия которой была Клэр.
В комнату зашли прибраться горничные. Их разговор разбудил Молли, она села на кровати, попыталась откинуть назад волосы с горячего лба и вспомнить, где находится. Она спустилась на пол у спинки кровати к изумлению женщин и спросила:
— Пожалуйста, когда мы уедем?
— Господи, спаси и помилуй! Кто бы мог подумать, что на кровати кто-то есть. Ты одна из Холлингфордских леди, моя милая? Все они уехали более часа назад!
— Боже мой, что я буду делать? Та леди, которую звали Клэр, обещала разбудить меня вовремя. Папа будет очень беспокоиться, где я, и я не знаю, что скажет Бетти.
Девочка начала плакать, горничные смотрели друг на друга в замешательстве и с сочувствием. И тут услышали в коридоре приближающиеся шаги миссис Киркпатрик. Она напевала какой-то итальянский мотив низким мелодичным голосом, направляясь в свою комнату, чтобы переодеться к обеду. Одна служанка сказала другой, многозначительно посмотрев:
— Лучше оставить ее здесь, — и они пошли работать в другие комнаты.
Миссис Киркпатрик открыла дверь и замерла в замешательстве, увидев Молли.
— Боже, я совсем про тебя забыла! — произнесла она, наконец. — Нет, не плачь. У тебя будет ужасный вид. Конечно, я должна ответить за то, что ты проспала, и если мне не удастся отправить тебя сегодня в Холлингфорд, ты будешь спать со мной, и мы сделаем все, что в наших силах, чтобы завтра утром ты уехала домой.
— Но папа! — рыдала Молли. — Он всегда хочет, чтобы я приготовила для него чай. И у меня нет одежды для сна.
— Ну, перестань оплакивать то, чему сейчас нельзя помочь. Я одолжу тебе ночную одежду, а твоему папе придется обойтись без твоего чая сегодня вечером. В следующий раз не засыпай в чужом доме. Ты не всегда можешь оказаться среди таких гостеприимных людей, как те, что живут здесь. Ну вот, если ты не плачешь, приведи себя в порядок, я спрошу, можно ли тебе спуститься к десерту с мастером Смайтом и маленькими леди. Ты пойдешь в детскую и выпьешь с ними чаю. Затем ты должна вернуться сюда, причесаться и привести себя в порядок. Я думаю, это просто замечательно, что ты находишься в таком роскошном доме. Многие маленькие девочки ничего лучшего не желали бы.
Произнося эту речь, она переодевалась к обеду — сняла свое черное утреннее платье, надела домашний халат, распустила по плечам длинные, мягкие золотисто-каштановые волосы и оглядела комнату в поисках предметов одежды; льющийся непринужденный поток слов не умолкал ни на минуту.
— У меня есть маленькая девочка, дорогая. Она все бы отдала, лишь бы остаться со мной в доме лорда Камнора. Но вместо этого ей приходится проводить каникулы в школе. И все же ты выглядишь такой несчастной при мысли, что проведешь здесь ночь. Я, действительно, была занята с этими утомительными… этими добропорядочными леди, я имею в виду, из Холлингфорда… нельзя сразу думать обо всем.