Жернова богов
Шрифт:
— Вы мудры, Эфа. Зачем тогда Вам Дея?
— Ей тринадцать… Это значит, она еще не прошла посвящения и не ядовита. Она молода и вынесет наше посвящение ядами. Она сама желает стать частью моего народа. Более подходящей здесь нет.
— Но, как лорд Островов, я имею право потребовать ее в локу после исполнения четырнадцати лет для поцелуя Халиши.
— Можете… Но, ведь можете и не потребовать.
— Наши традиции исключают это.
— Мы двигаем свои традиции, Вы — подвиньте свои.
— Я подумаю. До завтра.
— Подумайте… Но убедительно Вас прошу, — снижает она голос. — Не оглашать наших договоренностей балахонам.
— Почему?
— Они играют против нас. Вы можете еще этого не понимать. Фрейи наивны, как дети, ослепленные соками своих бабочек. Но дети Мер-Гура знают, что на большой земле один правитель. И только острова пока еще могут позволить себе не склоняться перед ним. Так поддержим же власть и свободу друг друга…
Изящно поклонившись оставляет меня одного.
Союз с Ракатангой? Почему бы и нет.
Спускаюсь по лестнице на уровень келий. Слышу у окна внутреннего сада звонкий смех Деи. Ей приятен Крайт… Она часто говорит о нём. Эфа обещала ей свою опеку. А это очень много! Оставить Дею без поцелуя Халиши?
Именно он дает такую тотальную власть бабочкам!
Пусть моя сестра и ее будущий муж останутся свободными от моей участи. Ракатанга. Ладно. Это все гораздо лучше, чем сгореть в печи или попасть в Лакаст, Наввару…
— Не прикасайтесь ко мне! — вдруг слышу я звенящий женский голос.
В нем надрыв, за которым женщины иногда прячут страх и отвращение. Оглядываюсь. Недалеко у окна, обвитого лозами винограда старшая княжна Ора. Та, которая не видит. И два брата Борро.
Они заговорщицки переглядываются, откровенно пялясь на ее вырез, открывающий молочного цвета красивую грудь.
— Княжна не благосклонна к Борро? Почему?? Борро выделяет Ор, — пытается перехватить ее за пальчики один из братьев.
Она рывком выдергивает руку. Слепо выставляя перед собой вторую.
— Ор не выделяет Борро.
Вьются братья вокруг нее как два шкала вокруг раненой, но еще живой лани.
Как она могла остаться одна?..
— Я хочу дождаться брата в одиночестве.
Подхожу ближе. Киваю братьям Борро.
— Ладимир поручил мне сопроводить княжну до кельи. Инфанты Борро не возражают?
Лидия, словно видит меня, и с облегчением тянет мне руку. Подхватываю ее пальцы. Вести княжну за талию, как часто водят ее братья — нучтиво. Поэтому я кладу ее руку на свой локоть и отвожу от инфантов.
— Вы неправду сказали. Я жду Света, а не Ладимира.
— Неправду. Но мне показалось Борро были не учтивы с Вами.
—
— Я отведу Вас, хорошо?
— Подождите… — вдруг останавливается она, разворачиваясь ко мне лицом. И смотрит на меня. Уверен, что смотрит!
— Вы не слепы…
— Я гляжу иначе, — беспокойно хмурится. — Кто же Вас так?…
Сводит брови и нерешительно касается пальчиками моего лица. Замираю…
Ее ладони нежно гладят, как будто она хочет стереть с него что-то.
— Что Вы делаете?…
— Вы весь в паутине! Зачем Вас так… кто?… — пальчики спускаются на шею, словно действительно пытаясь с меня снять что-то. — Вам больно?.. Кто это сделал?… Она словно въелась! Не убрать! Это паук…
— Бабочка… — поправляю я, понимая о чем она говорит.
Действительно «глядит». По иному, но видит!
— Паук!! Паучиха. Видела во сне… она Вас кормила собой… и теперь вы отравлены и оплетены…
— Паучиха?
— Да! Вы очень страдаете… — на ее лице я тоже вижу страдание и что она искренне сочувствует мне, ее дымчатые голубые глаза словно два омута.
— Это бабочка, а не паучиха.
— Некоторые твари, чтобы выживать, меняют свой облик, уподобляясь другим насекомым. То, что Вы называете бабочками… Это паучихи!
— Вы видите лучше других, княжна.
— Останьтесь со мной здесь. Мы дождемся Света, и он поможет Вам.
— Боюсь, мне не помочь, Лидия. Но я очень…
Не знаю… Благодарен, наверное, что хотя бы кто-то, хотя бы частично смог разделить со мной то, что происходит.
— Спасибо…
— Поможет, — берет она меня за руку. — Брат снимет вашу боль. Он волховитый, он умеет.
— Лидия!!
— Я здесь.
Свет подходит к нам ближе, растеряно глядя на наши сомкнутые руки. Мне хочется оправдаться, что это не моя вольность и я не хотел порочить как-то его ласковую красавицу сестру. Но в его взгляде нет осуждения.
— Брат, помоги ему…
Хмурясь присматривается ко мне.
— Не разумею, где источник Вашего страдания? — удивленно смотрит на меня Свет.
— Я и сам не могу обнаружить его.
— Он везде! — обрисовывает в воздухе пальчиками мой силуэт Лидия. — Он — паутина, сеть… въелась…
— Я попробую… — рука княжича ложится мне между лопаток.
Несколько мгновений… и закрывая глаза я не могу сдержать вздох облегчения.
Ломота, тошнота, жар и слабость вдруг отступают. И я так измучен ими, что уже забыл как это — жить без них. А сейчас вспоминаю! Хорошо жить. Очень хорошо жить без них!!! Очень хочется жить!
Вдыхаю глубоко и свободно! Губы дергаются в улыбке.
— Спасибо! — в порыве целую пальцы Лидии.
Свет убирает руку.
— Легче?
Киваю.