Жертва (в сокращении)
Шрифт:
Алекс закрыла крышку телефона, опустила его на стол.
— Это Клодия, — сказала она. — Гас послал ей по электронной почте сообщение. Клодия получила его, только когда вернулась домой с работы. Там сказано: «Прости меня за все. Не думаю, что я смогу и дальше выдерживать это». Клодия пыталась связаться с ним. Он не отвечает ни по домашнему телефону, ни по сотовому.
Глаза ее наполнились слезами.
— Клодия очень испуганна. И я, пожалуй, тоже.
— «Не думаю, что я смогу и дальше выдерживать это». Он так написал?
Алекс
— Клодия боится того, что может сделать Гас. И я боюсь.
— Когда он отправил сообщение?
— Клодия не сказала. Она увидела его, когда стала проверять после ужина почту. Около шести тридцати.
Я взглянул на часы. Было уже десять с минутами.
— И с того времени она пыталась дозвониться до него?
Алекс подтвердила:
— Да, и ответа не было.
— Может быть, он настроил телефон так, чтобы тот не принимал ее звонки.
Алекс схватила свой телефон, набрала несколько цифр, приложила его к уху. И прождав с минуту, покачала головой.
— В таком случае он и мои не принимает.
Я достал свой сотовый.
— Звонок от меня его телефон не распознает. Какой у него номер?
Алекс продиктовала номер, я набрал его. И после пяти или шести гудков услышал просьбу оставить сообщение.
Я взглянул на Алекс:
— Что ты собираешься делать?
Она встала.
— Не знаю, как ты, а я собираюсь найти своего брата.
— Поедем вместе, — сказал я.
Когда мы с Алекс вышли из дому, накрапывал легкий осенний дождичек. Алекс взяла меня за руку и крепко сжимала ее, пока мы шли к гаражу на Чарльз-стрит, в котором стояла моя машина.
Ко времени, когда мы пересекли в Лексингтоне 128-е шоссе, дождь прекратился, и менее чем через час после того, как мы покинули мой дом в Бикон-Хилл, я свернул с Монумент-стрит на длинную изогнутую подъездную дорожку, которая привела нас к гаражу.
Я остановился перед ним, выключил двигатель.
Свет в квартире Гаса не горел.
— Его здесь нет, — сказала Алекс.
— Пойдем проверим, — ответил я.
Мы вышли из машины и поднялись по внешней лесенке к площадке перед дверью на втором этаже. Я постучал, подождал, прислушиваясь, постучал еще раз. Ничего.
Алекс тоже с силой ударила по двери.
— Гасси! — крикнула она. — Ну перестань. Открой нам. Это всего лишь я и Брейди.
Ни звука. К двери никто не подошел.
— Я знаю, где он прячет запасной ключ, — сказала Алекс.
Она перегнулась через перила, провела ладонью по доскам, которыми был обшит гараж.
— Четыре доски от лампочки и еще четыре вниз, — сказала она. — Гас засовывает его под немного отставшую доску.
Она протянула мне ключ. Я отпер дверь и вернул ключ Алекс. Она засунула его обратно под доску.
Открыв дверь и только еще собираясь войти в квартиру, я почуял безошибочно узнаваемый запах. Запах пороховой гари.
Я повернулся к Алекс и сказал:
— Останься здесь.
— Но…
Я взял ее за плечи:
— Я войду и посмотрю, что там.
Она взглянула мне в лицо широко открытыми глазами, кивнула:
— Ладно.
Я закрыл за собой дверь, оставив Алекс на площадке. Внутри пороховой гарью пахло намного сильнее.
Пошарив по стене у двери, я нащупал выключатель и щелкнул им. А когда мои глаза привыкли к яркому свету, огляделся.
Гас сидел в кресле с кожаной спинкой, стоявшем у стола под окном, прорубленным в дальней стене комнаты. Руки его свисали вниз, голова лежала на правом плече. И даже от двери я разглядел кровь, много крови.
Теперь я почувствовал и другой запах, смешивавшийся с запахом пороха. И он тоже был мне знаком — влажный смрад недавней смерти.
Я сунул руки в карманы, чтобы не прикоснуться ни к чему даже случайно. Делать что-то с дверными ручками и выключателем было уже поздно.
Подойдя к Гасу, я бросил на него быстрый взгляд и сразу же отвернулся. Потом с трудом сглотнул и заставил себя взглянуть еще раз. Пуля вошла в голову за нижней челюстью, прямо под левым ухом, и вышла справа, в верхней части головы.
Входное отверстие было маленьким, черным и круглым. Кожа вокруг него покраснела, покрылась волдырями, волосы за ухом были опалены. Выходное же отверстие было большим, неровным и окровавленным.
На полу под свисавшей левой рукой Гаса лежал квадратных очертаний автоматический пистолет. Я готов был поспорить, что это та самая «Беретта М9», которой он размахивал перед женой и дочерьми. И которую, по его словам, выбросил в реку Конкорд.
На столе перед Гасом стоял закрытый ноутбук, пустой стакан и небольшой бумажный пакет с бутылкой внутри. Раздвинув кончиками пальцев края пакета, я увидел пинту виски «Эрли Таймс». На дне стакана еще оставалась тонкая пленка янтарной жидкости, испускавшая сильный запах спиртного.
Я вышел на площадку лестницы, закрыл за собой дверь. Алекс молча смотрела на меня большими глазами.
Я покачал головой и развел руками.
Она обхватила меня, приникла к моей груди. Я крепко прижал ее к себе.
Спустя минуту Алекс подняла на меня взгляд:
— Я хочу увидеть его.
— Нам следует позвонить в полицию.
— Они же скажут, чтобы мы оставались снаружи, так?
Я кивнул:
— Да и не нужно тебе смотреть на него, милая.
Она сжала ладонь в кулак, толкнула им меня в грудь:
— Не указывай, что мне нужно и чего не нужно делать, Брейди Койн. Я должна увидеть своего брата.
Я заглянул в ее глаза. Там полыхал огонь, хорошо мне памятный.
— Он застрелился, — сказал я. — Зрелище неприятное. Очень много крови. Похоже, он выпил стакан виски и пустил себе пулю в голову, за ухом.
Глаза Алекс сузились:
— Если ты пытаешься убедить меня, что заходить туда мне не стоит, у тебя это не получается. Пойдем со мной.
— Хорошо, — ответил я. — Пойдем.