Жертва
Шрифт:
Но я не верю, что Лорды это устроили. Конечно, им это было бы выгодно, но они не знали, на ком я женюсь. Так зачем им ребёнок? В этом нет никакого смысла.
В дверь тихонько стучат, прежде чем она открывается, и входит Райат. Он смотрит на мою спящую жену в моих объятиях, потом на меня.
— Кэш вернулся.
Я собираюсь встать, но останавливаюсь, не желая оставлять ее.
— Иди.
– Входит Брамсен. — Я останусь с ней.
Он доказал свою полезность, а мне нужны ответы. Поэтому я высвобождаюсь из ее объятий и встаю с кровати, укрывая ее одеялом.
— Если с ней что-нибудь случится, я выковыряю тебе глаза ложкой, а потом засуну их тебе в глотку. Ты понял?
Честно говоря, для нее сейчас нет более безопасного места. Никто не связывается с Карнажем. Сэинт, Кэштон и Хейдин держат это место в узде.
Он быстро кивает, давая мне слово.
— Обещаю, я защищу ее, сэр.
Выйдя из комнаты, я следую за Райатом по коридору к лифту. Мы спускаемся на нем в подвал. Я был здесь совсем недавно, вытаскивая тупую задницу Сина. Но я понимаю. Почему он готов пожертвовать собой ради жены. Я бы тоже так поступил, не задумываясь.
Райат толкает дверь, и я вижу парня, стоящего посреди комнаты спиной ко мне.
— Какого хрена мы в Карнаже?
– требует он, глядя на Гэвина.
— Им нужна была наша помощь, - лжет ему Гэвин.
— Он, блядь, ударил меня.
– Джексон показывает на Кэштона, который прислонился к бетонной стене, скрестив руки на груди и ухмыляясь.
Братья Спейд живут для того, чтобы портить людям жизнь. Это то, что они делают лучше всего.
— Это наименьшее из твоих беспокойств, - говорю я, и он оборачивается.
Его лицо мгновенно падает.
— Бл...
Я бью его по лицу, прежде чем он успевает закончить слово, отбрасывая его на несколько шагов назад.
— Просто подожди...
– Он протягивает руки, сдаваясь, и я снова бью его. На этот раз он падает на колени. — Я могу объяснить, - вырывается у него, прежде чем он задыхается.
Подхватив его за ворот рубашки, впечатываю его лицом в бетонную стену и протягиваю руку Райату. Он вкладывает в нее пару наручников, и я надеваю их на Джексона. Оттащив его от стены, разворачиваю его.
— Какого хрена ты дал моей жене?
– кричу я ему в лицо.
— Не...
Я бью его снова, и его голова откидывается назад. Он падает на пол, кровь течет из его разбитого лица. Я вдавливаю свой ботинок в его шею и опираюсь на него, придавая вес.
— Что ты дал моей жене?
— Гон-адотропин, - выплевывает он.
Убрав сапог с его шеи, я встаю на колени рядом с ним.
— Что это за хрень?
— Это...
– Кашель. — Гормон, усиливающий овуляцию.
Я встаю, и он переворачивается на бок, чтобы ослабить давление на руки, скованные наручниками за спиной.
— А как насчет таблеток, которые ты дал ей на утро?
Он качает головой, а я сжимаю руки в кулаки.
— Почему и кто хочет, чтобы моя жена забеременела?
– требую я.
— Мне позвонили.
– Он кашляет, и кровь вытекает из его разбитых губ. — Сказали приехать в отель «Минсон».
— Кто?
— Фрэнк Минсон.
– Он кашляет еще, и мое тело напрягается. — Он был в панике.
Глаза Райата устремлены на меня, но я не свожу свои с Джексона.
— Продолжай.
Глубоко вдохнув, он добавляет:
— Он сказал мне убедиться, чтобы ты ее обрюхатил.
— Он ненавидит тебя, - говорит Кэштон. — Почему он хочет, чтобы она забеременела от тебя?
История повторяется. Она умрет у тебя на руках, как умерла ее сестра– вот что сказал этот гребаный ублюдок в моем подвале после того, как Лейк пырнули ножом. До сих пор я не понимал, что он имел в виду.
Выпускной год в университете Баррингтона
Я сижу за металлическим столом в комнате для допросов в полицейском участке. Меня привезли и держат здесь уже три часа. Мои руки прикованы наручниками к столу, и я все еще покрыт кровью Уитни. Моя футболка уже высохла и прилипла к коже.
Большие водянистые голубые глаза продолжают мелькать в моем сознании. Выражение бледного лица Лейк, когда она с ужасом смотрела на меня, думая, что я убил ее сестру. Как будто я был слишком ужасным человеком, чтобы сделать это. Я имею в виду, я делал это раньше, так, почему бы не сейчас ? Что делает ее сестру такой особенной ? Я не любил ее. Мне сказали сделать так, чтобы казалось, что я люблю ее. Это должно было быть публично и сверх меры. Поверхностно.
Дверь распахивается, и входит мой отец в сопровождении нашего семейного адвоката.
— Убийство ?
– требует он. — Господи, Тайсон. Это во всех новостях. Ты хоть понимаешь, что ты сделал с нашей фамилией ? С моей репутацией ?
Я молчу.
— Позвони им!
– приказывает он нашему адвокату. — Позвони гребаным лордам и вытащи его из этой передряги.
Хансен достает из кармана сотовый, набирает номер и включает громкую связь. Он кладет телефон между моими закованными в наручники запястьями, когда звонок на другом конце заполняет маленькую комнату.
— Алло ?
— Заберите моего сына отсюда, - огрызается мой отец.
Лорд прочищает горло.
— Было бы разумно, если бы вы покинули комнату, сенатор.