Жертва
Шрифт:
— Прошу прощения?
– Я громко говорю, широко раскрыв глаза.
— Повернитесь…
— Ты введёшь это ей в руку, - огрызается Тайсон на мужчину, и я вздрагиваю, когда слышу, как он со стуком опускает стакан.
— Конечно.
– Мужчина кивает, подходя ко мне. Он берет новый ватный диск со спиртом, прежде чем потереть им мою руку. Он дает высохнуть, а затем хватает за кожу. — Маленький укол, - говорит он и вкалывает иглу.
Я даже не чувствую этого. Слишком много других мыслей проносится у меня в голове
— Через сколько он подействует?
– Спрашиваю я, надеясь, что он скажет «дни», может быть, недели. Это могло бы выиграть мне немного времени, чтобы остаться девственницей, если Тайсон откажется надевать защиту.
— Когда у вас был последний менструальный цикл?
– спрашивает парень.
— На этой неделе, - тихо отвечаю я, считая дни в своей голове. Люк спланировал нашу свадьбу в соответствии с моим циклом. Он всегда был как часы и недавно закончился.
Он улыбается.
— Тогда все должно быть хорошо. Прошло пять дней с момента последнего, поэтому должно сработать немедленно.
К черту мою удачу.
— У меня также есть несколько таблеток экстренной контрацепции, которые вы можете принять на всякий случай. Просто помните, что они не должны использоваться как форма контроля над рождаемостью. Просто дополнительное средство. У вас может возникнуть небольшое кровотечение в течение следующих нескольких месяцев, но беспокоиться не о чем. Обязательно запланируйте еще один укол в течение двенадцати-тринадцати недель, чтобы было наиболее эффективно.
– Его взгляд опускается на мою грудь, и тишина заполняет большую комнату.
Мой взгляд в панике устремляется на Тайсона. Я - плата? Позволит ли он ему трахнуть меня теперь, когда я получила укол? Это еще одна причина, по которой он назначает мне противозачаточные? Значит, другие мужчины не смогут сделать меня беременной, когда он позволит им трахать меня? Лорд, воспитывающий ребенка другого лорда? Неслыханно. Если это не их родословная, они не захотят воспитывать чужих детей. Это просто еще одна ужасная вещь в длинном списке того, что вызывает у меня отвращение в этих мужчинах.
Тайсон собирался сделать еще один глоток, но ставит его на стол. Не так громко, как в прошлый раз.
— Есть причина, по которой ты пялишься на грудь моей жены?
– требует он.
Я ненавижу, что мои бедра сжимаются, когда он называет меня женой. Как будто это действительно что-то значит. Как будто он защитит меня. Я могла бы посмеяться над собой прямо сейчас, если бы могла. Тайсон Кроуфорд заботится только о себе. Прошлое доказывает это.
— О нет.
– Парень посмеивается. — Кровь.
– Его глаза встречаются с моими. — Вам нужно наложить швы?
— Она в порядке, - рычит Тайсон, прежде чем я успеваю что-либо сказать. — И в твоих услугах больше не нуждается.
— На всякий случай.
– Он достает из портфеля несколько пластырей и бросает их на пианино. Как будто они могут принести мне какую-то гребаную пользу.
Тайсон провожает его до лифта, а затем возвращается. Он стоит, засунув руки в карманы своих брюк. Его накрахмаленная белая рубашка, которая когда-то сидела на нем как влитая, теперь промокла, прилипла к коже и демонстрирует его крепкую грудь. Мои глаза опускаются на то, как изгибается его пресс, когда он дышит.
Его рукава закатаны, демонстрируя загорелые и мускулистые предплечья. На его запястье часы Rolex, которые, как я знаю, обошлись ему, должно быть, более чем в сотню штук. Все лорды носят свой герб на кольце, посещая Баррингтон, но снимают его после окончания учебы. Им это больше не нужно. Клеймо на их груди является достаточным напоминанием об их преданности. Мой взгляд падает на его обручальное кольцо. Оно простое - серебряное. Я не успела толком рассмотреть своё. Но чувствую его. Оно громоздкое и тяжелое, придавливающее меня.
Раньше я думала, что он был сексуальным. Я находила его привлекательным, когда моя сестра встречалась с ним, и ревновала к ней. Я была такой глупой. Незрелая маленькая девочка, которая не понимала, как устроен мир. Я ненавижу то, что сейчас он выглядит лучше, чем когда-либо раньше. Как нечто настолько ошеломляющее может быть таким злым?
Он направляется ко мне, и чем меньше расстояние между нами, тем громче мое дыхание.
— Встань и повернись, - приказывает он.
Приступаем прямо к делу.
Я встаю на дрожащие ноги и поворачиваюсь лицом к пианино. Я чувствую, как он протягивает руку и расстегивает молнию на моем платье. Мое дыхание сбивается, сердце колотится в груди. Комната покачивается, когда мягкий материал скользит по моему телу и скапливается у моих ног. Жар охватывает каждый дюйм моей кожи. Внезапно здесь становится слишком жарко.
Я дрожу, когда он нежно перебрасывает мои волосы через плечо, прежде чем костяшки его пальцев касаются верхней части моего позвоночника и медленно пробегают по изгибу моей спины, заставляя все мое тело покрыться мурашками.
— Не нервничай, - шепчет он, и я крепко закрываю глаза, чтобы не расплакаться.
Я дрожу. Мои каблуки трясутся на мраморном полу, и я чувствую, как на лбу выступают капельки пота.
Я чувствую, что повернулась спиной к своей сестре. Даже если у меня нет выбора в этом вопросе, она все равно возненавидела бы меня за то, что должно произойти. Она любила его. Он просто не любил ее в ответ. Не так, как она заслуживала.
— Повернись ко мне лицом, - мягко приказывает он.
Прерывисто дыша, я медленно поворачиваюсь к нему лицом, но глаза мои остаются закрытыми.